Лори ответила мне доброй улыбкой. "Ты знаешь, несмотря на все, что я сказала тебе, Делани, может быть, это даже хорошо, что ты встретила ее".

Я была настроена весьма скептически в этот момент. "Да?"

Лори кивнула, сжимая мою руку, прежде чем отпустить меня. Она приподнялась вверх на цыпочки и поцеловала меня в лоб. "Да, - сказала она. - Она такая нежная душа и одна из самых удивительных женщин, которых я когда-либо встречала. Я думаю, что она может хорошо повлиять на тебя".

Я вспомнила поющий смех Ханны и бесхитростную оценку нашего похода на Карнизы. Если кто-то и сможет хорошо повлиять на меня, то вероятно это будет Ханна. Я благодарно кивнула Лори. "Я тоже так думаю".

"Просто помни, что если ты ее обидишь..."

Я помахала Лори, уходя прочь. Мне не нужны были ее угрозы. "Если я обижу ее, - пробормотала я, когда уходила от Лори, - я сама буду пинать свою задницу".

Ханна любила Хичкока.

Как бы то ни было, я должна выразить девушке свое уважение. Язык нашего общения становился все более обширным. Когда она попросила меня сходить с ней в кинотеатр на фильм "В случае убийства набирайте "М", мне пришлось лишний раз напоминать себе, что у меня нет такого понятия, как одна единственная идеальная женщина. Я всегда знала, что одной мне никогда не будет достаточно ... черт, иногда даже одной в неделю мне не хватало... и даже, если Ханна – так уж случилось - обладает всеми наиболее важными качествами, которыми должен обладать мой потенциальный партнер... ну, это просто означало, что она могла бы быть для меня отличной подругой, а я могла продолжать поиски своего идеального партнера, приводя в свою постель столько женщин, сколько смогу.

Я была очень рада увидеть Хичкока на большом экране, хотя особенно радостным было то, что я делилась этим удовольствием с Ханной. Я узнала по телефону, что она была столь же огромным его поклонником, как и я, и что она особенно была влюблена в те его фильмы, в которых принимала участие Грейс Келли. Мы вместе хихикали над тем, какой горячей обе считали Грейс, и было так весело - чувствовать единение с ней в такой теме. Это тоже было нечто совершенно новое для меня.

"Нам придется делиться попкорном", - объявила Ханна, когда села рядом со мной в полутемном зале. Она шлепнула мне на колени огромное ведро попкорна и криво улыбнулась. "Это будет союз двух классных женщин с уродливым ведром попкорна и бочкой колы", - сказала она, поднимая обеими руками гигантский пластиковый стакан колы, а затем поставив его в подстаканник на подлокотнике своего кресла. "Мне пришлось бы заплатить на двести долларов больше, если бы я купила нам два попкорна и два напитка, поэтому я решила спасти от растраты мой Пенсионный фонд и заставить тебя поделиться со мной".

Я хмыкнула и взяла горсть попкорна из ведра у меня на коленях. "Звучит отвратительно и совершенно вредно для моего здоровья. Давай ешь!"

Ханна подтолкнула меня плечом и посмотрела неодобрительным взглядом. "Ты проделала большую работу по сохранению своего здоровья, но я знала, что в ту же минуту, когда я принесу сюда эту вредную еду, ты тотчас вцепишься в нее".

Я от возмущения закатила глаза и продолжила жевать. Убедившись в том, что я смогу проглотить то, что жевала, я сделала это и подарила ей скучный взгляд. "Я просто пытаюсь помочь тебе, ты знаешь... я не хочу, чтобы ты одна съела весь этот попкорн. Я не хочу, чтобы тебя начало тошнить, когда я повезу тебя домой".

"Ах, так значит я должна еще и благодарить тебя? - хихикая спросила Ханна. – За участие в этом празднике еды, что я принесла тебе?"

"Да, - ответила я, и взяла еще одну горсть попкорна. - Должна".

Ханна фыркнула, стреляя косым взглядом в мою сторону. "Ты не должна принуждать себя есть мой попкорн, - пробормотала она. – Если, конечно, ты не хочешь этого".

Звук ее голоса вызвал мурашки на моей спине и напомнил мне, что я действительно должна поговорить с ней о том, как обстоят дела на самом деле. Я еще не набралась мужества, чтобы рассказать ей правду, но было ясно, что это надо сделать.

Я не знаю, почему я так сильно боялась этого.

В тот момент, однако, моя природа победила все мои лучшие побуждения. Наклонившись к ней, я прошептала: "О, я хочу этого". Я услышала ее затрудненное дыхание, и прежде чем осознала, что именно только что сделала, мой клитор дернулся от симпатии к ней. Отстранившись, я вежливо улыбнулась Ханне. "Я очень голодна, и я знаю, мы не получим обеда еще несколько часов".

Ханна моргнула, глядя на меня, и я смогла прочитать осторожное возбуждение в ее глазах. Я отвернулась к экрану, заставляя себя не реагировать на это возбуждение. Это было не игра. Это была моя подруга.

"Я не видела этот фильм много лет", - продолжила я, прежде чем Ханна успела сказать хоть что-нибудь. Мне хотелось перенести наш разговор обратно на более безопасное поле. "Это мой второй любимый фильм с Грейс и первый, из когда-либо увиденных мной".

"Я знаю", - сказала Ханна, и я вспомнила, что мы уже говорили о Грейс Келли. Я была рада, что она не могла увидеть в медленно темнеющем кинотеатре, как мои щеки покраснели. "Окно во двор" тоже навсегда останется моим любимым фильмом".

Я улыбнулась Ханне. Она ответила на мою улыбку, пробуждая к бегу по всему моему телу волну мурашек. Когда начался фильм, я обрадовалась, потому что его звук разрушил волшебство нашего взгляда и выдернул меня из тумана желаний. Чувства, которые она всколыхнула во мне, чертовски пугали меня, но я была безнадежно зависима от них.

Я посмотрела на ее руку, когда она протянула ее и взяла еще одну горсть попкорна. Представив, как эти тонкие пальцы прикасаются к моему телу, сжимают мою спину, когда я привожу ее к пику блаженства, я опустила глаза - мне было стыдно. А потом в моей голове мелькнула картинка того, как эти нежные запястья удерживаются силой, прижатые к матрасу в жестоком захвате, и кровь моя застыла в жилах.

Мне нужно поговорить с ней. Я не могла допустить, чтобы наша дружба была разрушена самой моей природой.

Я с тупой интенсивностью жевала попкорн, изо всех сил пытаясь сосредоточиться на соли и масле, на Грейс Келли на экране передо мной, на любой мелочи, кроме Ханны, ее теплого присутствия рядом со мной, и том, как кисти наших рук иногда встречались на своем пути к ведру с попкорном. Я чувствовала себя, как неуклюжий подросток, настолько была сосредоточена на двух руках, десяти пальцах и на интимных ощущениях от прикосновения ее нежной кожи к моей.

На середине фильма я отказалась есть попкорн, потому что больше не могла выносить постоянное блаженство от соприкосновений с рукой моей подруги. Я стала чувствовать себя немного несчастной - так сильно желать быть с Ханной и знать, что я не могу быть с ней, и более того - это совершенно невозможно.

А держать ведро попкорна у себя на коленях, стало для меня дополнительной пыткой от ощущения того, как рука Ханны движется взад и вперед возле меня на протяжении всего фильма. Я молила Бога, чтобы она наконец-то наелась, и вздохнула с облегчением после того, как она убрала ведро с моих колен на пол.

Мое облегчение улетело прочь через несколько мгновений, когда неуверенные пальчики робко подкрались, чтобы накрыть мою ладонь. Я застыла под ними, разрываясь между желанием выдернуть свою руку или наклониться, чтобы поцеловать ее. В конце концов, я просто повернула руку ладонью вверх и нежно взялась за ее пальчики. Мне не хотелось поставить ее в неловкое положение, вытянув свою руку прочь. Я не могу так поступить с ней.