1. Несет таблетку…

2. Бросила таблетку.

3. Улов!

Живая природа неустанно совершенствуется и приспосабливается. Все, что притерто, проверено и испытано, бережно сохраняется. Но ничего абсолютно застывшего нет — беспрерывные пробы, находки, тупики и неожиданные перспективы. В последние годы сделано много интереснейших наблюдений. Обнаружено, например, что некоторые животные пользуются орудиями труда. Каланы камнем разбивают панцирь моллюсков. Галапагосский вьюрковый дятел иголкой кактуса достает личинок из ходов в древесине. Обезьяны с помощью палочки лакомятся термитами. Африканские стервятники, не способные раздолбить скорлупу страусовых яиц, берут в клювы камни и таким образом достигают желаемого. Орлы, как известно, разбивают панцири черепах, бросая добычу сверху. То же самое вороны проделывают с речными моллюсками. В Африке я наблюдал охоту одной из цапель: отставив крыло, она создавала тень над водой, в которой спешила укрыться потревоженная живность. В этом «укрытии» цапля и настигала добычу.

Можно не сомневаться: в природе много еще незамеченных или неподтвержденных свидетельством фотокамеры тайн. В разных местах и от разных людей я, например, слышал рассказ о том, как лисицы ловят раков… хвостом. Этот способ охоты перестал казаться очень уж фантастичным, когда я вспомнил, как в детстве мы, ребятишки, ловили раков, опуская на веревочке в воду клочки овчины. Раков, застрявших клешнями в шерсти, мы успевали кидать на берег. И все же лисья охота остается в разряде баек, пока не будет фотографически подтверждена, подобно вот этому рассказу о цапле.

Убедительность фотографического свидетельства огромна. Кино- и фотосъемка разбивания страусовых яиц птицами с помощью камня произвела очень большое впечатление на биологов и любителей природы. Ученые, занятые поведением животных, сочли это открытие сенсационным и удивились: почему же раньше этого не наблюдали? Но оказалось, что наблюдали! Наблюдали охотники-африканцы.

Наблюдение было описано также европейскими натуралистами в 1912,1903 и даже в 1876 годах.

Но на рассказы не обратили внимания (байки!) и позабыли о них. Надо было увидеть снимки и кинокадры, чтобы воскликнуть: это же чудо!

Цените возможности фотокамеры.

По воскресеньям или субботам мы теперь снова будем встречаться. Среди обширной почты в наш уголок есть много просьб рассказать о животных Североамериканского континента. Мы посвятим этому несколько «Окон».

_{Фото из архива В. Пескова. 10 марта 1974 г.}

Слову «целина», что означает по словарю «непаханая», необработанная землю, суждено было вобрать в себя нечто большее. Целина стала понятием географическим, социальным и героическим.

История Земли знает немало массовых переселений людей. Одно из них — заселение Америки, длившееся несколько веков.

Всплеском, яркой страницей этих миграций было заселение в прошлом веке Великих равнин, распашка их и превращение в житницу. Американские переселенцы были мужественные люди.

Началом жизни на новых местах были костры и землянки. Землепашцам не на что было надеяться, кроме как на свои силы и свое мужество, в лучшем случае на поддержку соседа.

Переселение на земли Востока у нас имело ту же задачу: сделать житницей дикие степи. И трудности были те же. Палатки, землянки, костры, палящее солнце, от которого некуда спрятаться, ветер, снега… Через все это надо было пройти, прежде чем спавшие земли стали кормить человека.

От пионера — поселенца Америки наш целинник и все великое переселение отличались тем, что освоение новых земель не просто поощрялось государством. Оно было поддержано всеми средствами государства.

Деньги, техника, строительные материалы и, главное, всеобщее внимание были отданы людям, ехавшим на Восток. Несколько лет страна жила этим переселением, восхищаясь мужеством людей, укоренявших жизнь в доселе пустынных местах и делясь с ними всем, чем можно было поделиться.

Это были славные годы! Первая палатка, первая борозда. Первые всходы. Первый хлеб. Первый ребенок, родившийся тут. Первая могила. Первый поселок. Первые деревца. Сколько всего дорогого заключено в слове первый. Это было молодое, осязаемое, романтическое движение вперед, дававшее щедрые всходы.

Я не был на целине в годы палаток. Два этих снимка сделаны уже на поднятой целине. Уже хлеба, а не дикие травы росли в степях. Мы тогда удивлялись: как шоферы ухитряются находить путь в этих желтых пространствах? Ни деревца, ни пригорка, ни каких-либо других ориентиров — только хлеба! Вот один из этих ребят. Я встретил его на дороге за нехитрым обедом — кусок хлеба, суп из котла полевой кухни… Увидев фотокамеру, шофер приосанился: «Сделай милость, увековечь!» Вот таким он и был, переселенец-целинник.

Второй снимок сделан два года спустя в Казахстане, зимой. Земли уже обжиты. Уже не один урожай собран с этих полей. Уже есть опыт: хочешь наполнить закром, пахать надо не только землю, но и снега.

Целина… Очень много всего дорогого для нас вместило емкое слово. Это целый пласт нашей жизни.

_{Фото автора. 15 марта 1974 г}

(Окно в природу)

В свете фар сверкнули два глаза, быстрая тень перед самой машиной метнулась через шоссе. Собака? Вряд ли, южный угол Дакоты угрюм и пустынен. Холмы, горбами встающие друг за другом. Холодный, бесстрастный отблеск дорожных знаков. И вдруг два живых огонька.

— Койот… — говорю я Борису. Но он уже дал задний ход и ставит машину наискосок, осветить фарами гребень холма.

Ясно, это койот, хотя мы оба видим его впервые. Он почему-то не скрылся за гребнем, навострив уши, наблюдает за нами. Свет едва его достигает. Можно лишь догадаться, что шерсть у зверя и метелки полыни — примерно одного цвета. Койот рискует. Дробь его не достанет, но пуля наверняка. И все же он не спешит укрыться за гребень, любопытство держит его на месте.

Койот — близкий родственник волка. Точнее сказать, это и есть волк, равнинный луговой волк. И все же волк в Америке — это волк, а койот — это койот. Волков почти полностью истребили, а койот пока держится.

Вряд ли есть на земле еще зверь такой же жизненной силы. Убивали койотов без одной ноги; с перебитыми, но сросшимися ногами; без челюсти; оскальпированных; с колючей проволокой, впившейся в тело. Он приспособился к климату всех широт, он изворотлив, хитер и находчив, осторожен и дерзок. В любом месте койот найдет себе пищу. Его добыча: мелкие грызуны, птицы и птичьи яйца, змеи, лягушки, желуди, виноград, земляника, горох, кузнечики, падаль.

Ну и справедливым койоты считают дележ с человеком кур, ягнят и телят. Вот почему закон милосердия этого зверя обходит. Койотов бьют беспощадно. И по этой причине он вызывает невольное сочувствие. При нынешнем натиске на природу человек сознательно дает шансы выжить многим животным, оберегает их. Этот же зверь обязан жизнью только себе самому…