В эту ночь Барни Фриз спал просто отвратительно. Он так и не смог пережить открытие, которое преподнес ему автоответчик Денни. Ужасно было, конечно, обнаружить, что у этой парочки роман. Однако хуже всего было то, что они еще и кое-что замышляли. Что именно они могли замышлять? Что-то подсказывало Барни, что ему не надо было приносить эти самые колготки в компанию «Калла-Лили», потому что теперь жизни Ричи грозила серьезная опасность. И частично виноват в этом, возможно, был именно он, Барни.

Он долго шагал взад-вперед по своему маленькому бунгало. Лучший выход из положения, как ему казалось, — сейчас же отправиться к Денни и поговорить с ним. Да, именно так. Денни, правда, так и не перезвонил Барни в ответ на его просьбу, но, может быть, он просто поздно вернулся домой. Вопрос, однако, заключался в том, откуда именно он вчера вернулся? А автоответчик мог и не быть запрограммирован на обязательное воспроизведение всех сообщений. Это было бы очень похоже на Денни.

Барни схватил ключи от машины и торопливо вышел во двор. У него заняло ровно восемь минут путешествие до района, где жил Денни. Он подъехал к дому племянника и выключил двигатель. Было еще довольно рано, но дольше ждать он уже не мог. Барни подбежал к дверям и позвонил.

Несколько минут спустя заспанный Денни открыл входную дверь.

— Дядя Барни, что ты здесь делаешь?

— Мы должны поговорить.

— Заходи.

Барни проследовал за племянником в кухню. Его передернуло, когда он увидел на столике банку с сильным растворителем.

— Я пытался до тебя дозвониться вчера вечером.

— Я не знал, никакого сообщения от тебя не поступало. Мой автоответчик иногда просто отказывается работать.

— Я знаю.

— Откуда ты можешь это знать?

— Скажем так, мне показалось, что в какой-то момент я просто оказался в приемном покое родильного дома, «папочка»…

Лицо Денни стало пурпурно-красным.

— Это тебя совершенно не касается.

— Где ты был и что делал вчера вечером? — спросил Барни.

— Я красил стены в квартире одного моего приятеля. Почему ты задаешь мне все эти вопросы? — раздраженно парировал Денни.

— А что тут у тебя делает эта банка с растворителем?

— Этим я смываю краску с рук. А ты что подумал?

— Ты прекрасно знаешь, Денни, что во Флориде за покушение на убийство люди могут на многие годы оказаться в тюрьме.

— Что ты имеешь в виду?

— А ты что — не знаешь?

— Конечно, не знаю.

— Ладно, расскажи-ка мне лучше о своих распрекрасных планах на жизнь вместе с этой Рутти-Вутти.

Джой нажал на клаксон своего автомобиля.

— Надин, поторопись! Я из-за тебя опоздаю на работу.

— Не гони лошадей! Я иду, — крикнула Надин, показываясь в дверях дома. В одной руке она держала сумочку, в другой — чашку кофе. Она дала подержать кофе Джою, а сама тем временем забралась в автомобиль и пристегнулась ремнем безопасности. — Я готова, — объявила она.

— Ну и слава Богу, аллилуйя, — ответил Джой и тронул с места.

Надин подняла брови.

— А это идея! Этот диск «Аллилуйя» надо будет купить для нашего показа колготок. — И она запела: — «Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя…».

Джой включил радио.

— Ты это специально сделал, чтобы намекнуть мне… — произнесла Надин.

— Кто, я?

— Да, ты. Разве что там, на заднем сиденье, пристроился еще кто-то, о ком я ничего не знаю.

— Мне очень нравится звучание твоего голоса. — С этими словами Джой дружелюбно похлопал подругу по коленке. — Но я не люблю, когда ты начинаешь петь.

Надин не показала виду, что эти слова задели ее.

— Совершенных людей не бывает.

Она отпила глоток кофе из чашки, которую продолжала держать в руке.

— Итак, ты знаешь, в какие магазины повезешь этого своего типа? — спросил Джой.

— Ага. Ты, кстати, не хочешь тоже прийти сегодня на этот показ колготок?

— С удовольствием. Надеюсь, что вашему Ричи удастся провернуть это дело.

— Я тоже на это надеюсь. После магазинов я поеду в гостиницу вместе с Ником и помогу ему установить стереоаппаратуру, которую мы купим. Поэтому тебе, наверное, лучше будет сразу после работы приехать прямо в гостиницу.

— Хорошо. Тогда я должен буду приехать туда достаточно рано. — Джой помедлил. — Если бы мой босс только знал, что пытаются сделать обитатели «Четвертой Четверти» ради того, чтобы остаться в своем доме…

— Не говори ему ничего. Его не обрадует, что комиссионные, которые он планирует получить за «Голден Сан», могут оказаться гораздо скромнее тех, на которые он рассчитывает.

— Я закрою рот на замок, обещаю.

Они поехали дальше. После каждой песни, звучавшей по радио, Надин спешила сменить волну в поисках чего-то еще более интересного.

— Не дай Бог, нам попадется что-нибудь скучное, вроде новостей. Правильно я говорю? — бормотал недовольный Джой.

— Хочешь узнать новости, купи себе газету, — предложила Надин, бросая чашку из-под допитого кофе на пол перед задним сиденьем автомобиля. — Не беспокойся, у нее большая ручка, поэтому она не будет особо кататься по полу при езде.

— Спасибо, ты такая заботливая!

Наконец, Джой въехал на холм, где располагался подковообразный подъезд гостиницы «Уотергрин». Он остановил машину, наклонился к Надин и поцеловал ее.

— Смотри не сбеги от меня, пожалуйста, с этим своим новым знакомым.

— Кто знает, как все получится. — Надин тоже ответила ему поцелуем. — Ведь Нику может понравиться, как я пою.

Она вошла в холл гостиницы и залюбовалась видом океана, открывавшимся сквозь высокие окна на противоположном конце холла. Голубая вода сверкала под лучами солнца. «Неплохо, совсем даже неплохо, — подумала Надин. — Надо подсказать Джою, что хорошо бы посидеть здесь в баре как-нибудь вечером».

Вокруг происходила какая-то не совсем понятная суета. Туда-сюда сновали люди с блокнотами и ручками в руках. Надин торопливо прошла к лифтам. Ожидая прихода кабины, она изучила два висевших рядом с лифтами объявления. Они содержали перечни семинаров в рамках собраний, проходивших в гостинице.

В первом объявлении можно было прочесть: «Колготки в стеклянной упаковке. Можно ли упаковку колготок использовать повторно?», комната 120 А. «Составляющие процесса изготовления колготок: вязание, нанесение узоров, покраска», комната 124. «Колготки для неординарных клиентов. Изделия с драгоценными украшениями, с бижутерией, лоскутные. Себестоимость против прибыли — вечный конфликт», комната 126. «Хмм, — подумала Надин, — над такими проблемами я действительно никогда особенно не задумывалась».

Другое объявление содержало следующий текст: «Прах праху рознь: кремировать или хоронить», комната 112. «Как поддерживать должное настроение у работников похоронных контор», комната 116. «Последние модели „шестифутовых бунгало“. С демонстрацией гробов последней модификации». Банкетный зал «Б». «Да, это вероятно, будет веселенький семинар», — решила Надин.

Звякнул сигнал лифта, двери открылись. Надин вошла в кабину и нажала на кнопку «ПХ» — пентхаус. Лифт быстро вознес ее на верхний этаж «Уотергрина». За одним из поворотов коридора оказались двойные двери, ведущие в апартаменты Ника Фаргуса. Одна из дверей была чуть приоткрыта. Надин постучала и произнесла:

— Эй, есть кто дома?

Тут же появился Ник. Он быстро открыл двери. Рядом с ним стоял клерк, держа на пальце вешалку с цветастой рубашкой в целлофановой упаковке, явно только что полученной из химчистки.

— Вы — Надин? — спросил Ник.

— Да, с самого рождения.

— Заходите, пожалуйста. Меня зовут Ник, — представился он и повернулся к служащему. — Значит, вы вывели все пятна, которые на ней были.

— Мы очень старались, мистер Фаргус. Осталось одно-единственное маленькое пятнышко от томатного соуса. Но мне кажется, что его совсем не видно на фоне прочих ярких цветов.

Ник недовольно поморщился:

— Что ж, и на том спасибо.