Ривки", "Это могила Леи". А в пещере горят шесть светильников, денно и нощно, возле могил. И еще там стоит много бочек с костями умерших народа Израиля, который хоронил там своих мертвых. Каждый человек приносил туда кости своих предков, которые и лежат там по сей день".

Бытие 25:30–33 рассказывает о том, как Иаков приобрёл за чечевичную похлёбку первородство своего старшего брата Исава.

Право первородства на древнем Востоке было дано старшему (первому) сыну главной жены.

Из финикийских и угаритских источников известно, что старший сын был главным получателем наследства. Однако не всегда действовало подобное правило. Например, в некоторых случаях отец или братья могли выкупить первородство за определённую сумму денег. Поэтому продажа Исавом Иакову первородства носила законный, юридический порядок. Чечевичная похлёбка – простая и дешёвая пища, и продажа первородства за такую плату была анекдотичной. Эта история высмеивает Исава и возвеличивает Иакова, так как на Востоке с древних времён особой добродетелью считалась хитрость.

В аккадском языке существуют два термина для слова сын: aplu – первородный сын-наследник и maru – сын.

Согласно законам Хаммурапи у aplu было право выбрать часть своего наследства, после того как оно было поделено между сыновьями. Если наследство по какой-либо причине не было поделено, то первородный сын имел право на управление всем хозяйством.

В древнем Эйлае (город-государство в Месопотамии) нередко первородство назначал отец, т. е. даже младший сын мог управлять имуществом, и только в I тыс. до н. э. окончательно укрепилось право старшего сына.

Бытие 28:11 повествует о видении Иакова: «Вот, лестница стоит на земле, а верх её касается небес, и вот ангелы Бога восходят и нисходят по ней».

«Лестница в небо» – распространённый сюжет на древнем Востоке, означающий встречу с богами или связь с ними.

Фараон возносит молитву Осирису (в Книге Мертвых эта глава называется "Заклинание имени умершего"):

В Текстах пирамид это место описывается как «лестница, позволяющая достичь неба». Ее ступени – это ступени в небеса, которые установлены для царя, «чтобы он мог взойти на небо». Для обозначения этой лестницы иногда использовалась пиктограмма в виде одиночного лестничного пролета, но чаще – двухсторонняя лестница, или ступенчатая пирамида. Эта лестница была построена богами города Ана (там находился главный храм Ра), чтобы они, боги, «соединялись с Всевышним».

"Лестницу в небо" можно связать со ступенчатой пирамидой Джосера в Сахаре (прибл. 26 в. до н. э.) и с зиккуратами в Месопотамии.

Ступенчатая пирамида Джосера.

Бытие 28:20 рассказывает об обете, данном Иаковом Богу:

"И положил Иаков обет, говоря: если Бог будет со мной в пути этом, в котором иду, и даст мне хлеб есть, и одежду одеться. И я в мире вернусь в дом отца моего, то будет Яхве (Господь) моим Богом.

А камень этот, который я поставил памятником, то будет домом Божиим; и из всего, что дашь мне, я дам Тебе десятую часть".

Обет Богу, который дал Иаков, подразделялся (как и другие обеты на древнем Востоке) на две части: условие и

обязательство, что-то наподобие коммерческой сделки – сначала ты мне, а потом я тебе.

Древние люди считали, что божество нуждается в каких-либо подношениях, и это благоугодно.

Существовал также другой порядок инициативы: я делаю, Ты воздаёшь, наподобие – что посеешь, то и пожнёшь.

Но обет всегда предполагает сначала условие, потом обязательство.

Условие:

Если Ты будешь со мной и сохранишь меня…

Обязательство:

Будешь мне Богом…

Иеффай также дал обет, состоящий из условия и обязательства:

"И дал Иеффай обет Господу, и сказал: если Ты предашь сынов Аммоновых в руки мои, то по возращение моём с миром от сынов Аммоновых, что выйдет из дверей дома моего навстречу мне, да будет Господу, и вознесу это во всесожжение" (Суд. 11:31).

Обеты с условием и обязательством находятся также в книге 1 Царств 1:11 – обет Анны, Числа 21:2 – обет Израиля и т. д.

В угаритской поэме о Карату рассказывается об обете царя Карату богине Ашере:

"Иосиф же был красив станом и красив лицем. И обратила взоры на Иосифа жена господина его и сказала: спи со мною. Но он отказался и сказал жене господина своего: вот, господин мой не знает при мне ничего в доме, и все, что имеет, отдал в мои руки; нет больше меня в доме сем; и он не запретил мне ничего, кроме тебя, потому что ты жена ему; как же сделаю я сие великое зло и согрешу пред Богом? Когда так она ежедневно говорила Иосифу, а он не слушался ее, чтобы спать с нею и быть с нею, случилось в один день, что он вошел в дом делать дело свое, а никого из домашних тут в доме не было; она схватила его за одежду его и сказала: ложись со мной. Но он, оставив одежду свою в руках ее, побежал и выбежал вон. Она же, увидев, что он оставил одежду свою в руках ее и побежал вон, кликнула домашних своих и сказала им так: посмотрите, он привел к нам Еврея ругаться над нами. Он пришел ко мне, чтобы лечь со мною, но я закричала громким голосом, и он, услышав, что я подняла вопль и закричала, оставил у меня одежду свою, и побежал, и выбежал вон. И оставила одежду его у себя до прихода господина его в дом свой. И пересказала ему те же слова, говоря: раб Еврей, которого ты привел к нам, приходил ко мне ругаться надо мною, но, когда я подняла вопль и закричала, он оставил у меня одежду свою и убежал вон " (Быт. 39:6-18).

Некоторые детали, описываемые в повествовании об Иосифе, знакомы нам из египетского рассказа под названием «Два брата»: