Нужно было умудриться позволить втравить себя в историю. Галереи, пластиковые окна, рыжие девицы с их псевдоматпомощью! Старушку Анфиладу жалко. Хотя особой печали по поводу пропажи я не заметила. Строчила как пулемет — в основном об истории своей семьи, детях, диетах, племяннике, а не о дорогих ее сердцу картинах, любовно собранных дедом и ныне пропавших. Конечно, все люди переживают по-разному, и, вероятно, она старается вспоминать и говорить об этом прискорбном событии по возможности реже. Только почему в милицию обращаться не захотела? Доверилась племяннику? Надеялась, что он поможет? А тот на меня спихнул — хорош родственничек.
Перекусив, я снова вернулась к телефону. Набранный номер был занят.
Вскоре разворот газеты был весь заполнен и пестрел красным. Вычеркнув все фирмы, я перевернула страницу. С прискорбием надо сказать: звонков меня ждало никак не меньше прежнего. Да, Наташа, работа предстоит большая, довольно занудная, возможно, что безрезультатная. Отвлечься, что ли, для разнообразия и позвонить реалисту-пейзажисту Николаю? Вдруг он скажет что-нибудь полезное. Надежды мало, но…
Я достала салфетку с нацарапанным номером. Что это он изобразил на конце — семерку или единицу? Все-таки похоже на семь. Попробуем и то и другое.
Семь на конце не ответила. Единица оказалась ложной. Похоже, Коля, ты еще отсыпаешься после вчерашних возлияний, если вообще вернулся домой. Вот и имей после этого дело с художниками. Впрочем, мне ли этого не знать!
На глаза мне попалась одна из тех газет с объявлениями, что бесплатно бросают в почтовые ящики. Я потянулась к ней и развернула. Полнейшее разочарование постигло меня. Насколько помню, все эти конторы охвачены моим вниманием. Надо будет проверить.
Отвлечемся, посмотрим гороскоп, хотя я не особенно в них верю. С будущим у нас полнейшая неопределенность, проверим, что было в прошлое воскресенье. Сойдется или нет?
«В любой ситуации постарайтесь проявить осмотрительность и сохраняйте сдержанность. Не позволяйте разгуляться вашим негативным эмоциям и раздражительности»…
Вот бы прочитать это до роковой встречи выпускников?
«Попробуйте посмотреть на мир более спокойными и трезвыми глазами»…
Так я и делаю: смотрю и ничего, что помогло бы мне, не вижу.
«Все ваши проблемы решатся сами собой»…
Решатся? Сами собой? Вот в этом я не уверена.
«Бойтесь людей, обращающихся к вам с авантюрными идеями, а также с непродуманными предложениями. В основе успеха — ваши ум и настойчивость. Тем не менее будьте осторожнее с разными революционными идеями, поаккуратней с ответной реакцией на слова и поступки ваших партнеров, в первую очередь Львов»…
Где вы были со своими советами раньше? Не могли вовремя подсказать, а сейчас в них прок какой? Интересно, Говорун не Лев? Нет, у него день рождения зимой. Не имеет значения, будем считать, что он зимний Лев.
Мне тут же вспомнилась одна история, похожая на анекдот, но являющаяся былью, рассказанная моей лучшей подругой Таней, о которой я упоминала, надеюсь, вы помните. Ее пятилетний сын увлеченно смотрит телеигру, не отрываясь от экрана телевизора. Ему очень нравится, но при этом он постоянно вздыхает и, наконец не выдержав, говорит бабушке: «Я бы так хотел играть там, но меня никогда не возьмут». «Почему ты так думаешь? Вырастешь, и тебя возьмут», — утешают его. «Нет, бабуля, ты не понимаешь. Это невозможно. Они сказали, что играть могут только совершеннолетние. Но я же совершенно зимний».
Возвращаюсь к гороскопу.
«В плане деловом никто и ничто не сможет выбить вас из колеи. Более того, вам следует быть понастойчивее в достижении своих целей, и оправдаются самые смелые ваши ожидания. Ведь госпожа Удача не любит пассивных. И помните: все тайное рано или поздно становится явным. Так что шила в мешке прятать не следует»…
Ну спасибо!
«Учтите, многое, очень многое в эти дни зависит от вашей интуиции у вашего интеллекта, при условии, что вы не дадите себе утонуть в выяснении отношений. Зачем вам приключения на свою же голову?»
Не беспокойтесь, с этим все в порядке, приключения я уже нашла. Осталось найти картины, во что слабо верится. Как я их найду и где? И кто по доброй воле мне их отдаст?
Хорошо, в конце концов, я оптимистка. Будем смотреть на жизнь сквозь радужную призму и думать только о приятном.
К тому же мне не столько хочется покататься на машине Говоруна, сколько не утратить бабушкины сережки. Неужели я останусь без них? Это несправедливо.
Вопрос еще и в том, возьму ли я его «мерседес»? С одной стороны, расстаться с бабушкиными сережками, с другой — лишить человека машины. Даже если этот человек Говорун. Ну и дилемма. Что касается меня, то, скорее всего, взять и отобрать машину не хватит духу. Спорить — одно, а воплотить свое намерение в жизнь — другое. Взять разве что на пару дней. Попугать Виталика.
Ого! Я уже называю его Виталиком! Это меня даже пугает. Раньше он всегда был просто Говорун. Жалко стало? А ему будет меня жалко? Нет, решено, никакой жалости!
Но серьги отдать придется, как это ни печально. Потому что дураков надо учить. А я сделала из себя полную дуру. Трачу время непонятно на что, занимаюсь неизвестно чем.
Кстати, что-то я отвлеклась, пора бы вернуться к этому бреду и попытаться превратить его в действительность. Нельзя же до бесконечности топтаться на одном месте.
Где там мои пластиковые окна, остекление балконов и рольставни? Сколько новых фамилий я узнаю? Особенно мне понравились Добренький и Вареный.
Был даже один гендиректор по фамилии Пушкин. Не Александр. Но Сергеевич.
И снова звонки. До одурения. До отвращения. Безрезультатные. Пустые.
Мои реплики становились все более краткими и резкими:
— Телефонный справочник «Вся Москва». Фамилия генерального директора?
Ничего хотя бы отдаленно, хоть чуть-чуть напоминающее цветочное. На всякий случай я стала добавлять: «У меня тут записан какой-то Васильков. Это кто?»
— Нет такого… Не знаю… Не числится…
В трубке послышался растерянный, почти детский голос:
— Фамилия генерального директора? Я просто не уверена, нужен ли нам этот справочник. Я здесь новенькая.
— Вы что, не знаете фамилии вашего генерального? — рявкнула я, составляя славу и гордость мужеподобной гарпии из соцотдела. Вот бы она обрадовалась, услышав меня. Сразу бы работу предложила.
— Я только два дня работаю, — беспомощно пояснила девушка, — я сейчас спрошу…
— Так, дамочка, мы вычеркиваем вас из справочника, — жестко заявила я, — у меня нет времени ждать, пока вы что-то спросите. Мне это нужно? У меня дел полно.
Мне даже стало ее жалко. Ну что, в самом деле, накинулась?
— Нет-нет, — испугалась новенькая, — подождите, генеральный директор Васильков Станислав Григорьевич.
Не может быть! Неужели наконец повезло? Я даже не поверила. Но смягчилась:
— Где находится основной офис? — Она назвала. — Телефон этот?
— Другой. Сейчас, секунду.
Девушка, видимо, поискала список телефонов, продиктовала, после чего я окончательно оттаяла и проворковала:
— Большое спасибо. До свидания.
Неужели конец мучениям? Не всем, хотя бы телефонным. Вы попались, Станислав Григорьевич, — вас вычислили, вы на крючке.
Тут я не совсем все же права. Попался не он, а я. Он занимается окнами, покупает картины и ни о чем не подозревает. Не он заставил себя втянуть в нелепую детективную авантюру.
Итак, я знаю, где его найти. Будем надеяться, что это действительно тот, кто мне нужен, и другого Василькова-гендиректора нет — это было бы просто хамство…
Но не думаю, что все Васильковы вдруг ринулись в пластиковый бизнес.
Что же делать теперь?
Допустим, мы встретились. Что я должна ему сказать? Что некая журналистка пишет статью о краже картин и по удивительной, незапланированной случайности одна из тех картин, которую он хотел купить (нет, почему все же ему приглянулись столь разные: Бенуа и Шишкин?), исчезла? Это не пройдет, свет мой Наталья, тебя примут за идиотку еще раньше, чем ты произнесешь следующую фразу. После чего его охранники (интересно, есть у него охранники?) вышвырнут тебя из офиса и ты близко к нему больше не подойдешь. Даже если и не выкинут, а вежливо попросят удалиться, и не охранники, а он сам, это не имеет значения, ниточка будет потеряна для тебя навсегда… Журналистика в данном случае не поможет.