Овинника, по народному убеждению, «часто бороться охотка берет». Так, считалось, что он не любит банника и нередко дерется с ним; воюет с враждебной человеку нечистой силой (например, с упырями), не впуская ее в овин.

Овинник «ведает будущее» и может предсказывать девушкам судьбу, если они ночью в какой-нибудь праздник (обычно на Святки) гадают в овине или рядом. При гадании иногда клали руку в окно овина или заходили внутрь, задавая тот же вопрос, что и в бане, и ожидая прикосновения существа.

Излюбленное время овинников – полночь, период между вторыми и третьими петухами; в это время его можно увидеть. Считалось, что подглядеть за овинником (как и за домовым) можно на Пасху, обычно через хомут, хомут и борону, три бороны и т. д. Однако одним из самых надежных способов увидеть овинника, как и другого домашнего духа, считался такой: спустившись на третью ступеньку внутренней лестницы, ведущей в хлев, наклониться и посмотреть между ног. Хотя видеть нечисть считалось нежелательным: та может рассердиться на подглядывающих хозяев и сжечь овин или как-нибудь по-другому навредить домочадцам.

Первоначально мара (мора) в славянской мифологии – злой дух, воплощение смерти, мора. Позднее мара отчасти утратила связь со смертью, но, судя по некоторым преданиям, сохранила свой вредный характер, способность к оборотничеству. Мара – призрак, видение, дух в облике женщины, появляющийся в доме: «Ходит как мара», «За печкой мара черным-черна», «Мара – как человек. Оставят прялку ночью, так кара придет», «На ровнице мара сидит, волосы свои расчесывает». Обычно мара видится в облике высокой женщины или, напротив, сгорбленной старухи, но почти всегда с длинными распущенными волосами.

На Ярославщине мару представляли красивой девушкой в белом. А по поверьям Олонецкого края, мара «черна», одета в рвань и даже космата: «Детей раньше бабкой да запечной марой пугали, наденут шубу вверх шестью и говорят: „Вот бабка или запечная мара идет”». В некоторых местах мару уподобляют кикиморе домовой: она незримо обитает в избе, чаще всего за печью. В поверьях псковичей марушка, подобно другим духам, проказящим в доме, незаметно похищает вещи.

Существа, подобные маре, есть в фольклоре других народов. Сходны и названия, восходящие, по-видимому, к единому корню. Это мара украинцев, злой дух мора сербо-хорватов, кошмар поляков. Согласно имеющимся материалам, мара русских поверий не столько ночной кошмар, сколько воплощенная судьба, «божество-пряха», вещающее перемены в судьбах обитателей дома, а также губительный призрак для детей.

В южных и юго-западных районах России мареной называли чучело (куклу, дерево, ветку), сжигаемое, разрываемое или потопляемое во время праздника проводов зимы, а также в ночь на Иванов день (7 июля). Такое чучело могло, по-видимому, воплощать уходящий отрезок времени – зиму (смерть), приветствуя весну как божество, связанное с плодородием и растительностью.

Таким образом, сущность мары в поверьях проявляет себя в разных ипостасях. Неизменным остается ее призрачность, влияние на судьбы людей, а также способность появляться только в определенное время. Это может быть ночь или, напротив, полдень, период летнего солнцеворота или созревания хлебов, «переломы» человеческой судьбы. Можно предположить, что мара – это и своеобразная персонификация разных световых состояний мира, универсума в женском облике: она и марево (полдень, полдневный зной), и мрак (ночь, тьма, морок). Собственно в поверьях XIX–XX веков все это составляет не столько определенный образ, сколько комплекс воззрений, который лежит в основе представлений о ряде женских мифологических персонажей (кикимора, удельница, мокуша, белая женщина и т. п.).

Мара в мифологии народов Европы тоже является злым духом, воплощением ночного кошмара (отсюда фр. сauchemar, англ. nightmare – «кошмар»). Она садится ночью на грудь спящего и вызывает удушье. В Средние века мара ассоциировалась с инкубами и суккубами; считалось также, что кошмары насылали ведьмы или дьявол.

Люди всегда не любили и боялись мару. В ее имени слышался отголосок тех самых ужасных слов: «мор», «ужас», «могильный мрак», ее считали темным существом, дряхлым и бесплодным, воплощающим дух смерти. Любящая кровавые жертвы неумолимая мара порой выкашивала целые племена, насылая на них мор. В старину, желая задобрить мару, подавить ее злую силу, перед ее соломенным обличьем совершали своеобразный обряд-оберег. На месте, избранном для игрища, вкапывали срубленное дерево, украшенное лентами и венками, а под него сажали куклу-мару. Перед нею ставили стол с едой и напитками.

Когда в конце концов куклу приносили к реке, с нее срывали все украшения и под всеобщие возгласы «предавали казни», надеясь, что таким образом избавляются от угрозы болезней, кошмаров и даже от смерти.

Злыдни в восточнославянских преданиях – злые духи, маленькие существа, которые, поселившись традиционно за печкой (как домовой), остаются невидимыми и приносят дому несчастья. Украинские и белорусские пословицы и изречения упоминают злыдней в контексте, обычном для загадочных персонажей. Например, украинская поговорка «Бодай вас злидні побили!» означала пожелание несчастья, а послать «к злидню» понималось как послать к черту.

Злыдни имеют неопределенные очертания – по разным представлениям, это могут быть, например, невидимые маленькие старики-нищие либо такие же мелкие злые и противные старухи. Человек, в доме которого они поселились, никогда не выберется из нищеты – он будет жить очень скудно и плохо. От них можно избавиться обманом: когда бегущие за хозяином злыдни попросят понюхать табаку, посадить их в табакерку и закопать или засадить в бочку попросторней и вывезти в чистое поле. Вариант: хитростью заточить в железную коробку или ларец, сделанный из боярышника. Когда злой дух окажется в коробке, ее следует закрыть, вынести на опушку леса, где и закопать. Избавившись от неудачных жильцов, человек быстро богатеет, и наоборот: вселившийся в дом, где они живут, погрязает в нищете.

Если кто-то из жалости к злыдням или из зависти к разбогатевшему соседу освободит их из заточения, они набросятся на него, уцепятся и уже не отстанут – совсем как в поговорке: «Попросилися злидні на три дні, а вигнати не можна». «Злыдни – это нечистая сила, – объясняет Мария Абрамова из Зинькова на Полтавщине. – Если они напали на какой-то дом, в нем тут же перестанет все появляться. Злыдни ходят с бедой. Правду говорят, что не сама беда ходит, а деток с собой водит».

На дом злыдни нападают большими группами, до двенадцати штук. В некоторых регионах их представляют в виде маленьких, худых и скрюченных созданий в больших грязных сапогах и шапках. Они косматые, капризные, злые и горластые. Злыдни постоянно голодные и прожорливые. В поисках еды переворачивают все в доме, суют нос в каждый горшок, крадут у кур яйца, уничтожают скот. От них мгновенно скисает молоко, подгорает каша, портится хлеб в кадке, бьется посуда и рвется одежда. Злыдни приносят столько вреда и убытков, что семья, где они поселились, быстро впадает в бедность.

Напасть эти создания могут без видимой причины, а могут завестись у людей, очень уж мечтающих разбогатеть. Когда-то говорили, что они цепляются к тем, кто работает во время еды. Насылают их ведьмы и завистники.