Глава 12

Рут с тревогой наблюдала за тем, как Грон уходит от нее. Она не понимала смысла его поступка. Рут надеялась, что у него на то была веская причина, но в то же время была уверена, что он понял, как она не хочет этого, и волнуется. Он всегда так хорошо заботился о ней, всегда был рядом, старался сделать ее счастливой. Так что же изменилось?

Она повернулась к другому мужчине, с которым ее оставил Грон. Как там Грон его звал? Тройи? Как ни странно, это было человеческое имя, учитывая обстоятельства. Но он произносил его раскатисто-рычащим басом, которому она не могла подражать.

Бедняга выглядел таким же смущенным, как и она, и нервно подергивал хвостом. Он был более худощавого телосложения, нежели Грон, смышленый, судя по лицу, и, конечно же, голый. Рут уже привыкла к этому, но все равно старалась не пялиться на него.

Его мех был того же цвета, что и у Грона. Похоже, у Гэндри не существовало большого разнообразия в оттенках, кроме как у тех, что постарше, которые начинали седеть. Мех Тройи немного отличался по рисунку от меха Грона. Полосы были на внутренней стороне его рук и ног, а не сбоку, и мех на его груди был более овальным, в отличие от перевернутого треугольника на груди Грона. К тому же у него было больше меха на спине, который сужался в нижней части спины, образуя форму ромба, и переходил в полоску, тянущуюся вдоль позвоночника.

У нее сложилось отчетливое впечатление, что он бы сунул руки в карманы, если бы они у него были, пока они оценивали друг друга в неловком молчании.

Рут тяжело вздохнула. Если она правильно истолковала произошедшее, ее оставили под присмотром, как в детском саду. Наверно, у Грона было какое-то поручение, которое он мог выполнить гораздо эффективнее, не таща за собой своего глухонемого, слабого человека. Оставалось надеяться, что он хотя бы скоро вернется. Она не станет думать о том, что Грон не вернется, что эта передача с рук на руки считалась у Гэндри своего рода разводом. Это было бы просто неслыханно. А пока она полагала, что этот парень ее нянька или надзиратель.

Она узнала его. Это он вчера встал между Гроном и Крану, когда они так неистово рычали друг на друга. Будем надеяться, он хороший парень, хотя, по мнению Рут, он мог бы быть и лучше.

Взгляд Рут упал на корзину, которую плел Тройи, когда они его нашли. У него еще оставалась куча папоротников в запасе. Может Рут сможет соорудить корзину? Освоит навык и станет полезной. Может это обрадует Грона, покажет ему, что он не должен оставлять ее под присмотром, если у него имеется работа или то, что он делает в течение дня? Она не могла ни с кем общаться, но была умной и способной ученицей. В конце концов, она была временным работником, которому требовалось схватывать все на лету.

Ей уже приходила в голову мысль попытаться сплести веревку или найти длинную лиану, чтобы можно было подниматься и спускаться с навесной площадки без помощи Грона. Это было важно, и станет первым шагом к тому, чтобы доказать Грону, что она не всецело зависима от него и ему не нужно так беспокоиться о ней. Она собиралась строить здесь свою жизнь, не будучи для него обузой.

Рут подошла к папоротникам и опустилась рядом с ними на колени. Пора сделать первый шаг.

Она посмотрела на Тройи с надеждой во взгляде, поочередно указывая то на папоротники, то на корзину. Поначалу он казался настороженным, но затем подошел и показал ей, с чего начать. Умный парень. И тихий. Пока что не особо приветливый, но никто из них не улыбался, так откуда ей было знать? Он учил ее плести корзину вместо того, чтобы рыкнуть или просто уйти, так что могло быть и хуже.

Способ плетения оказался простым, но обращение с папоротниками было делом не легким. Они все время норовили выскочить из пазов, Рут явно нуждалась в дополнительной паре рук или хвосте, чтобы добиться желаемого результата. Тем не менее, поскольку больше заняться было нечем, она продолжала плести, настойчиво заставляя папоротники переплетаться и удерживать хрупкую форму чаши, которая была испещрена дырками. Хорошо, что ей было на чем сосредоточиться, лишь бы не переживать о Гроне, Тройи и Крану.

Трудясь, она прокручивала в голове прошедший день, пытаясь понять, что же, черт возьми, происходит. Ей казалось, что день начался довольно неплохо. Прошлая ночь была прекрасна, благодаря прошедшему дождю. Она и не подозревала, как соскучилась по нему, по его тихой трели и прохладе, которую он дарил. В воздухе витала романтика. Когда Грон прижал ее к своему пушистому телу, она поняла, что счастливее стать не сможет. Она чувствовала, что это чудесное место и у них был реальный шанс здесь обосноваться, об этом говорил прием, который им оказали.

Проснувшись этим утром, Рут испугалась, когда увидела Грона спящим. Она наблюдала за тем, как он спит на протяжении последних двух недель, поэтому, увидев его в таком состоянии, она запаниковала. Ее посетило дурное предчувствие, напомнившее ей о том, как он потерял сознание в пещере, где чуть не умер, и как его окружало разнообразное оборудование в медицинском отсеке корабля Т'Лакса.

Но они поцеловались и занялись любовью, он доказал ей, что жив-здоров, а она почувствовала себя намного лучше. Их отношениям ничего не угрожало. Они не изменились после знакомства с его семьей, пытавшейся затеять с ним драку, и ее вынужденного поступка — возбудить его на глазах у всех. Все это было очень странно, и она боялась, что произошедшее испортит что-то между ними. Она по-прежнему чувствовала себя неловко, вспоминая об этом, хотя его, казалось, это совсем не беспокоило. Он все еще хотел ее.

А потом он повел ее купаться к маленькому пруду и принес завтрак. Пруд был темноват и неглубок, с опавшими листьями на поверхности, но, учитывая, что они находились в лесу на незнакомой планете, она не стала воротить нос. Рут скучала по современным технологиям на корабле Т'Лакса, но была безмерно рада оказаться вдали от маленьких зеленых гаденышей и того, как они говорили о ней и Гроне. Т'Лакс дал ей бутылочку импровизированного геля для душа, который рассеивался в ничто и не оказывал заметного воздействия на окружающую среду, так что она могла насладиться этой роскошью, не оставлявшей после себя следов, будто никогда не ступала на эту землю. У нее было много таких вещиц.

К несчастью, именно в тот момент, когда у нее с Гроном возле пруда дело снова дошло до близости, появился брат Грона. Она не понимала, какое шило в жопе беспокоило этого засранца, по-видимому, тот факт, что его младший брат привел домой инопланетянку, чтобы познакомить ее с семьей. Она пряталась в холодной воде, пока Грон и Крану устраивали очередные разборки. Ей это не понравилось, как, очевидно, и Грону, потому что после случившегося к любовным забавам они не вернулись. Она вылезла из пруда, и они отправились на встречу с этим Тройи.

Рут надела черную футболку, достаточно длинную, чтобы сойти за платье, и, слава Богу, нижнее белье. У нее было всего два комплекта, и она приберегала их на тот случай, когда действительно почувствует, что они ей нужны, радуясь, что они у нее есть. В воздухе царило напряжение, поэтому она хотела, чтобы ее чресла были прикрыты. Все, что она носила, было синтезировано на корабле Т'Лакса, как и красное платье-тога, в котором она занималась сексом, а затем, переодевшись, прополоскала в воде.

У нее был ограниченный запас одежды, но она старалась, чтоб он был более-менее простым. Чем откровеннее будет ее одежда, тем меньше шансов, что Гэндри станут возражать, — рассудила она. Если бы она ходила в джинсах, ботинках и куртке, то еще больше походила бы на инопланетянку. У нее были только штаны и обувь, на тот случай, если придется выживать самой, а надобность ходить полуобнаженной отпадет. Кроме того, у нее имелось бикини, на тот случай, если она будет комфортно себя чувствовать рядом со своими новыми родственниками.

Грон явно был расстроен тем, из-за чего ругался с Крану. Он взял ее за руку и повел через лес без привычной заботы и игривости. Он не причинил ей боли, не торопил ее, не игнорировал, но, судя по всему, он спешил и двигался куда-то с определенной целью. Ее беспокоило, что он чем-то расстроен, а она не могла даже спросить, чем именно, не говоря уже о том, чтобы предложить ему свою помощь. Это не лучшим образом сказывалось на их отношениях. В настоящее время их связывал только секс и стремление выжить, и теперь, когда Грон вернулся в свою семью, скорее всего, интерес к ней постепенно пропадал.

Оставалось сосредоточиться на корзинках. Она научиться их плести, и у Грона не будет причин ее бросить. В конце концов, она была одной из трех женщин, в число которых входила его мать, и принадлежала исключительно ему. В этом имелась своя притягательность.

Как бы там ни было, они нашли этого Тройи, и Грон с ним поболтал, по-видимому, в следствии разговора с Крану, правда, вид у него был все такой же несчастный. Он выглядел… подавленным. Чуть ли не измученным. Пристыженным. Испуганным. Вспомнив, как тогда выглядело его лицо и как звучал его голос, Рут на мгновение по-настоящему испугалась. Что, черт возьми, происходит?

Тройи отреагировала не очень хорошо. Даже не взирая на языковой барьер, Рут могла распознать взгляд человека, испытывающего одновременно недовольство и соблазн. Тройи злился, то ли на Грона, то ли на Крану, а может, и на обоих. Теперь же они остались с ним вдвоем.

Припомнив обмен фразами между Гроном и Тройи, Рут могла предположить, что если это было просто: «можешь присмотреть за Рут, пока я отлучусь по делам?», то Тройи отреагировал на это чем-то вроде: «ни за что, мужик, как ты смеешь вешать мне на шею свою гадкую инопланетянку?», но поведение Грона говорило об обратном. Ему нужно было выполнить нечто жуткое и важное, поэтому он не хотел брать ее с собой.