Миссис Опимиан:

- Ну, в газетах сообщают и кое о чем похвальном. Преподобный отец Опимиан:

- Во время войны сообщают они о множестве подвигов в море и на суше; но в мирное время воинские доблести спят. Тогда они как суда на рейде. Разумеется, и в мирной жизни случается кое-что хорошее, а кое-что ни хорошее ни плохое; но хорошее и среднее вместе составляют от силы одну десятую долю всех происшествий. И кажутся исключением. Пустынник, читающий одни газеты, найдет в них разве пищу для мизантропии; но, живя среди друзей, в кругу семьи, мы убеждаемся, что темное в жизни - случайность, а светлое - повседневность. Случайное привлекает любопытные взоры, случайное - это приключенья, несчастья, случайное выпадает на долю немногим, а могло бы и вовсе ни с кем не стрястись. Интерес, вызываемый действием и событием, находится в прямом соответствии с его редкостью; к счастью, тихие добродетели незаметно нас окружают, а назойливый порок редко пересекает нашу стезю. В общем, я согласен с суждением Тесея {Еврипид, “Просительницы”. (Примеч. автора).}, что в мире больше добра, нежели зла {59}.

Миссис Опимиан:

- Сдается мне, отец Опимиан, ты ни с каким суждением бы не согласился, не будь оно высказано две тысячи лет назад.

Преподобный отец Опимиан:

- Так ведь, душенька, все почти суждения, с какими и следовало 6 соглашаться, тогда приблизительно и были высказаны.

ГЛАВА VIII ПАНТОПРАГМАТИКИ {60}

Ψῡξον τόν οἶνον, Δώρι, -

Ἔγχεον σὐ δὴ πιεῑν˙

Εὐζωρότερόν γε νὴ Δί, ὤ παῖ, δός˙ τὸ γάρ

Ὑδαρὲς ᾅπαν τοῡτ᾽ ἐστὶ τῇ ψυχῆ κακόν.

Diphilus

Вино, о Дорис, охлади, налей-ка в чашу.

С водой не смешивай.

Ведь, разбавляя,

Ты бодрости лишаешь дух мой.

Дифил {61}

Очарованный новым знакомством, его преподобие дольше обычного не показывался в усадьбе мистера Грилла, а когда снова туда явился, тотчас сообщил о метаморфозе старой башни и об особенностях ее обитателей. Как всегда, обед у мистера Грилла был отличный и все ели и пили в свою меру.

Мисс Грилл:

- В вашем рассказе многое вызывает мое любопытство; но самое главное - что думаете вы о религиозных воззрениях юного господина?

Преподобный отец Опимиан:

- Я бы мог предполагать, что он принадлежит к англиканской церкви, судя по расположению его к моей особе, если б оно не объяснялось скорей нашей общей любовью к грекам. Правда, с другой стороны, он усердно подчеркивал, что святая Катарина - святая англиканского церковного календаря.

Мисс Грилл:

- Как мило, что день его заключается гимном, хором, исполняемым семью весталками.

Преподобный отец Опимиан:

- Я рад, что вы так судите о девицах. Не всякая барышня судила б о них с благосклонностью. Хотя они, я уверен, ее заслуживают.

Мистер Грилл:

- Недурно бы познакомиться с молодым человеком. Я бы хотел, чтобы вы привели его к нам. Хочешь ты с ним познакомиться, Моргана?

Мисс Грилл:

- Да, дядюшка.

Мистер Грилл:

- Вы уж, ваше преподобие, постарайтесь его сюда залучить. Скоро в гости к нам съедутся философы и поэты. Быть может, это его прельстит?

Преподобный отец Опимиан:

- Возможно. Но я в том не уверен; боюсь, он бежит всякого общества и любит только леса, моря и реки; греческую поэзию, святую Катарину и семь своих весталок; я, однако ж, попробую его пригласить.

Мистер Грилл:

- Но для чего бы, ваше преподобие, заводить ему столь обширную столовую и вообще так печься об устройстве своего дома, если б намеревался он жить затворником? Думаю, однажды забредя к нему, вы найдете у него общество самое шумное. Спросите-ка у него, не желает ли он играть в Аристофановой комедии?

Преподобный отец Опимиан:

- Превосходная мысль. Думаю, она придется ему по вкусу.

Мисс Грилл:

- Кстати о комедии, ваше преподобие: что сталось с лордом Сомом и его лекцией о рыбе?

Преподобный отец Опимиан:

- Да вот лорд Склок, граф де Линь, лорд Кудаветер и еще несколько архишарлатанов вздумали фиглярничать на новом поприще, которое именуют они наукой пантопрагматики, и уговорили лорда Сома кувыркаться вместе с ними; однако, когда похолодает, безумие уляжется; и мы еще услышим, как он будет разъяснять рыбакам Щучьей бухты, чем сельдь отлична от палтуса.

Мисс Грилл:

- Ради бога, ваше преподобие, скажите, что это еще за новая наука?

Преподобный отец Опимиан:

- А уж это, мисс Грилл, я вам затрудняюсь сказать. Я многих профессоров расспрашивал, но ничего от них не добился, кроме странного вздора. Оказывается, это такой подлинный способ толковать о способе мнимом учить каждого собственному его ремеслу. Пользы от него никакой, но в этом-то вся и польза. Нет от него и вреда, коль скоро он напоминает чтение Гамлета - “слова, слова, слова” {62}. Как в большинстве наук, и тут читаются лекции, лекции, лекции обо всем понемногу: один педант болтает о юриспруденции, другой о статистике, третий об образовании и так далее, crambe repetita {подогретая капуста {63} (лат., букв: вздор, чепуха).} все того же вздора, который уже подавался “дважды остывший и дважды подогретый” {*} во многих объединениях, прозывавшихся научными.

{* Но моего послушайся совета:

Остывших дважды, дважды подогретых

Немало продавал ты пирогов,

Смотри, чтоб не был твой рассказ таков…

Чосер, “Пролог повара” {64} (Примеч. автора).}

Мисс Грилл:

- Значит, ваше преподобие, лекция лорда Сома будет большим облегчением для исстрадавшихся слушателей.

Преподобный отец Опимиан:

- Без сомненья, она будет более занимательна и в той же мере полезна. Никто не поймает ни одной рыбешкой больше, тем подведя итог научным изысканиям подобного рода. Я бы уж лучше послушал лекцию поварам о сборной солянке - неплохая эмблема для всего начинания.

Мисс Грилл:

- Человек с умом и талантом может читать лекцию о любом предмете. И сборная солянка может быть увлекательна. Однако мужи, погрязнувшие в унылых притязаниях на серьезность, едва ли смогут придать ей достаточно соли и остроты {Хадделстон (Примеч. автора).}.

1. ГЛАВА IX

СВЯТАЯ КАТАРИНА

gli occhi su levai,

E vidi lei che si facea corona,

Rifflettendo da se gli eterni rai.

Dante. Paradiso, XXXI. 70-72

Я, не ответив, поднял взоры к ней,

И мне она явилась осененной

Венцом из отражаемых лучей {66}.

Данте. Рай, XXXI. 70-72

Прошло немного времени, и его преподобие вновь посетил башню, чтобы просить юного своего друга об участии в Аристофановой комедии.

Он встретил живую готовность, и чуть не целый день провели они, обсуждая подробности предприятия.

Обед и вечер прошли совершенно как раньше. Наутро, когда они спускались в кабинет для продолженья приятных трудов, его преподобие подумал: “Я прошел по галерее, там много комнат, двери днем почти все отворены, но спальня моего приятеля всегда закрыта. Верно, тут какая-то тайна”. И не склонный вообще к праздному любопытству отец Опимиан уже не мог выбросить из головы эту любопытную мысль. Наконец, набравшись храбрости, он сказал:

- Я видел кабинет ваш, столовую и гостиную; в устройстве дома столько вкуса, что мне хотелось бы осмотреть и прочие комнаты.

Мистер Принс:

- Но больше нечего и осматривать. Ваша спальня - одна из лучших в доме. Прочие на нее похожи.

Преподобный отец Опимиан:

- Сказать по правде, я бы хотел взглянуть на собственную вашу спальню.

Мистер Принс:

- Отчего же. Извольте. Просто я сомневался, быть может напрасно, по вкусу ли вам придется ее убранство.