А на базе ничего не слышали.
Шоун вылез из фургона, за ним выбрался Крейн, поеживаясь на морозе. Теперь они оба смотрели на поселок - тот лежал перед ними притихший, без огонька. Шоун обратил внимание, что света нет ни на бензоколонке, ни в мотеле. А ведь ни колонок, ни мотелей больше не было на многие километры вокруг.
И тут Шоун заметил птиц.
При свете полной луны он видел их совершенно ясно - огромные птицы величаво парили над поселком, черные силуэты пересекали лунный диск. Лейтенант удивился, почему он не заметил их раньше, и спросил Крейна, что это за птицы. Крейн ответил, что не имеет ни малейшего представления, и добавил в шутку:
- Может, стервятники?..
- Между прочим, похоже, - сказал Шоун.
Крейн нервно рассмеялся, выпустив клуб пара:
- Но что им тут делать, стервятникам? Они же слетаются только на падаль...
Шоун зажег сигарету, прикрыв зажигалку ладонями, чтобы ветерок не загасил пламя. Он помолчал, посмотрел еще раз вниз на дома, на силуэт поселка. Потом еще раз оглядел Пидмонт в бинокль и снова не обнаружил никаких признаков жизни, никакого движения.
В конце концов он опустил бинокль и бросил сигарету на свежий снег - она зашипела и погасла. Повернулся к Крейну и сказал:
- Поедем посмотрим...
2
База Ванденберг
В пятистах километрах от Пидмонта, в большой квадратной комнате без окон, где был расположен Центр управления программой «Скуп», лейтенант Эдгар Камроу сидел, водрузив ноги на стол, и лениво перебирал вырезки из научных журналов. Камроу был сегодня ночным дежурным офицером: дежурить ночью ему выпадало раз в месяц, и в его обязанности входило управление действиями сокращенного ночного расчета в составе двенадцати человек. Сегодня расчет контролировал передвижения фургона под кодовым наименованием «Капер-1», который колесил по аризонской пустыне, и поддерживал с ним радиосвязь.
Дежурить Камроу не любил. Серую комнату освещали лампы дневного света; обстановка была убого утилитарной и очень раздражала его. Обычно он приходил в Центр управления только во время запусков - тогда атмосфера здесь бывала совершенно иной: комнату заполняли озабоченные специалисты, все были заняты своим делом, выполняя часть единой сложной задачи, все жили тем особым сдержанным ожиданием, какое предшествует любому запуску в космос.
А по ночам было нудно. По ночам никогда ничего не случалось, и Камроу использовал эти часы для чтения специальной литературы. По профессии он был физиолог, специалист по сердечно-сосудистой системе и особо интересовался влиянием на организм перегрузок при больших ускорениях. Сегодня он решил просмотреть статью под названием «Стехиометрия содержания кислорода и диффузионных градиентов при увеличении газовых напряжений в артериях». Читалась статья трудно и показалась малоинтересной. Поэтому он охотно оторвался от журнала, едва над головой ожил динамик радиосвязи с Шоуном и Крейном.
- «Капер-1» вызывает Основную, - послышался голос Шоуна, - «Капер-1» вызывает Основную. Как меня слышите? Прием...
Камроу, повеселевший, отвечал, что слышит хорошо.
- Въезжаем в поселок Пидмонт. Спутник где-то здесь...
- Хорошо, «Капер-1». Не выключайте рацию.
- Вас понял...
Все это в точности соответствовало правилам обнаружения спутников, изложенным в наставлении по программе «Скуп». Наставление - гроссбух в мягкой серой обложке - лежало на углу стола, у Камроу под рукой. Ему было известно, что все переговоры фургона с базой записываются на пленку и впоследствии станут частью постоянного архива «Скуп»; правда, он никак не мог понять, зачем все это нужно. Казалось, дело проще простого: фургон выезжал, обнаруживая спутник, забирал его и возвращался...
Камроу пожал плечами и снова взялся за статью о газовых напряжениях, слушая Шоуна в полслуха:
- Мы в поселке. Проехали бензоколонку и мотель. Вокруг все тихо. Никаких признаков жизни. Сигналы спутника становятся сильнее. Впереди церковь. Она не освещена, и никого по-прежнему не видно...
Камроу положил журнал на стол. В голосе Шоуна, несомненно, слышалось какое-то волнение. В другой раз Камроу, может, и рассмеялся бы при мысли, что два здоровых парня дрожат со страху, въезжая в сонный поселочек среди пустыни. Но Шоуна он знал лично; чем-чем, а избытком воображения Роджер не страдал. Шоун мог уснуть в кино на фильме ужасов. Такой уж он был человек.
И Камроу начал вслушиваться. Сквозь потрескивание помех до него доносился шум мотора. И негромкий диалог в фургоне:
Шоун. Уж слишком тут все спокойно...
Крейн. Так точно, сэр.
Пауза.
Крейн. Сэр!..
Шоун. Да?
Крейн. Вы видели?
Шоун. Что?
Крейн. Вон там, на тротуаре. Вроде человек лежит...
Шоун. Вам, наверно, померещилось...
Снова пауза - и тут Камроу услышал, как фургон, взвизгнув тормозами, остановился.
Шоун. Господи боже!..
Крейн. Еще один, сэр.
Шоун. Как будто мертвый...
Крейн. Может, мне...
Шоун. Отставить! Из фургона не выходить!
Голос его стал громче и официальнее - он послал в эфир вызов.
- «Капер-1» вызывает Основную. Прием...
Камроу поднял микрофон.
- Основная слушает. Что там у вас?
- Сэр, мы видим тела. Много тел. По-видимому, мертвецы...
- Вы уверены в этом, «Капер-1»?
- Черт возьми, - сказал Шоун. - Конечно, уверены...
- Продолжайте поиск спутника, «Капер-1», - ответил Камроу как можно мягче.
Отдав приказание, он окинул комнату взглядом. Двенадцать человек из дежурного расчета смотрели на него невидящими глазами - они слушали передачу.
Мотор фургона взревел.
Камроу сбросил ноги со стола и нажал на пульте красную кнопку «Режим». Теперь Центр управления был надежно изолирован от всех других помещений. Без разрешения Камроу никто не смог бы ни войти, ни выйти.
Затем он снял телефонную трубку.
- Дайте майора Мэнчика. М-Э-Н-Ч-И-К-А. Да, разговор служебный. Жду...
Мэнчик был старшим дежурным офицером на текущий месяц - именно на нем лежала вся полнота ответственности за выполнение программы «Скуп».
В ожидании вызова Камроу прижал трубку плечом и зажег сигарету. Из динамика доносился голос Шоуна:
- Вам тоже кажется, что они мертвые, Крейн?
Крейн. Так точно, сэр. Померли, видать, легко, но уж померли - это как пить дать...
Шоун. Вроде бы и на мертвецов не похожи. Чего-то не хватает. Что-то здесь не то... Смотрите, вон еще - везде лежат. Сколько их!..
Крейн. Будто шли, шли и упали. Оступились - и замертво...
Шоун. И на дороге и на тротуарах: Снова пауза - и голос Крейна:
- Сэр!..
Шоун. Господи боже!..
Крейн. Видите? Мужчина в белой рубахе - вон там пересекает дорогу...
Шоун. Вижу.
Крейн. Перешагивает прямо через трупы, вроде как...
Шоун. Идет сюда.
Крейн. Послушайте, сэр, извините, конечно, но, по-моему, лучше бы нам убра...
Крейна прервал на полуслове пронзительный крик, и следом донесся треск. На этом передача оборвалась, и восстановить связь с фургоном «Капер-1» Центр управления на базе Ванденберг так и не смог.
3
Кризис
Рассказывают, что, когда Гладстону доложили о смерти «китайца» Гордона2 в Египте, премьер пробормотал раздраженно, что британский генерал мог бы выбрать для своей смерти и более удобное время: смерть Гордона породила в правительстве Гладстона разброд и вызвала кризис. Какой-то подчиненный заметил, что здесь имеет место уникальное стечение обстоятельств и предвидеть это никак нельзя, на что Гладстон сердито ответил:
- А, все кризисы одинаковы...
Он, конечно, имел в виду кризисы политические. Научных кризисов в 1885 году не было и в помине; впрочем, их не было и на протяжении последующих почти сорока лет. Зато потом разразились восемь кризисов первостепенной важности, и два из них получили широкую огласку. Интересно, что оба эти кризиса, связанные с открытием атомной энергии и выходом в космос, затрагивали химию и физику, но не биологию.
В сущности, того и следовало ожидать. Физика первой из естественных наук стала полностью современной и насквозь математизированной. Затем математизировалась и химия, биология же оставалась дефективным ребенком, сильно отставшим от своих сверстников. Ведь еще во времена Ньютона и Галилея люди знали о Луне и других небесных телах больше, чем о собственном теле.