— Почему Беренсон так странно улыбается? — поинтересовалась Йоши, садясь на край бассейна.

— Спроси его, — ответила я.

Би открыл рот и снова закрыл, не издав ни звука, как рыба.

— Она оказалась большой, — сказал он наконец, всё ещё глупо ухмыляясь. — Больше внутри, чем снаружи.

— Что случилось? — спросила я.

— Мы вошли, и дверь позади нас закрылась. Вокруг была тьма, но я мог видеть — не спрашивай меня как. Затем мы сняли шлемы…"

— Сняли ваши шлемы?! — с раздражением вырвалось у Йоши.

— Не спрашивай меня — зачем. Мы просто сделали это, все трое. Потом мы — думаю, что все вместе — направились вперёд и увидели свет.

— Подожди минутку, — начала было я.

— Он был как отблеск зари.

— Только ярче, — подхватил Чанг, присоединяясь к нам. — Самая яркая вещь, которую я когда-либо видел.

— В следующий момент я понял, что стою на коленях, — продолжал Би. — И почувствовал руку на макушке моей головы.

— Руку? — вновь переспросила Йоши с раздражением.

— Это было похоже на жёлтую руку, — сказала Вишну, снимая свои длинные брюки. Впервые за всё время я увидела её раздетой.

— Это определённо была рука, — подтвердил Би. — Я точно могу сказать, что это была рука, хотя не мог её видеть. Думаю, что я и не пытался на неё смотреть.

— Там был только свет, — вспоминал Чанг. — И замечательное ощущение. Это была рука на макушке моей головы.

— Было так хорошо чувствовать её, — сказала Вишну, погружаясь в воду. У неё было тело, как у подростка.

— Похоже на галлюцинации, — заметила я. — Или на шутки трёхруких пришельцев.

— Как вы общались? — спросила Йоши. — О чём говорили?

— Нашим средством общения были чувства, — ответил Би. — Они были всем. Ничего не было сказано. Мы просто были там, все трое, стояли на коленях и смотрели на свет.

— С ощущением того … того…, — Чанг не смог договорить.

— Мне это не нравится, — сказала Вишну, оглядывая себя, словно только сейчас осознав, что обнажена. — Разве мы не должны были сначала обсудить это непосредственно среди нас троих?

— Всё в порядке, — успокоил её Би. — Мы можем поступать так, как считаем нужным, если при этом чувствуем себя хорошо, не так ли? Ведь они — наши ближайшие товарищи, результат миллионов лет эволюции, как и все мы.

Ха? Он предостерегающе взглянул на меня.

— Итак, чем бы это ни было, — оно проделало весь свой путь только для того, чтобы потрепать вас по голове? — ворчливо спросила Йоши.

Би и Чанг лишь усмехнулись. Вишну выглядела обеспокоенной. Я задавалась вопросом, было ли ей жаль, что она сняла брюки.

— Может быть это Бог, — предположила я.

— Это — они, — возразил Би, качая головой.

— Больше, чем один, — подтвердила Вишну. — Их было несколько.

— И они нас знают, — добавил Чанг.

— Да! Это настоящее взаимопонимание, — сказал Би. — Они знают нас, мы знаем их. Такое было чувство; в действительности, больше, чем чувство. Это — то, что они хотели нам сказать.

— Они? — Йоши округлила глаза. — Они позвали вас только для того, чтобы выразить свои чувства? Разве это можно назвать общением?

— Чувства реальны, — ответил Би. — Может быть чувства — это всё, чем они являются. Кто знает. Основная идея СЕТИ заключается в том, что Первый Контакт, вероятно, будет чем-то неожиданным.

— Он и стал неожиданным, — сказала Вишну. — Но не враждебным. Наоборот, очень дружелюбным. — Помолчав, она добавила: — Мы уже были здесь.

— Здесь? — переспросила я.

— В их компании, — пояснил Чанг. — Быть с ними, значит чувствовать себя хорошо. Лучше, чем хорошо. Великолепно.

— Великолепно, — повторила с отвращением Йоши.

— А теперь? — спросила я. — Что дальше?

— Я не знаю, — ответил Би, глядя в иллюминатор, на чёрную пирамиду с жёлтым отпечатком. — Есть кое-что … что-то ещё. Думаю, мы туда вернёмся.

***

Они так и поступили. На следующее "утро" поисковики снова направились к пирамиде. Би, затянутый в кожицу, как всегда, шёл впереди. Чанг и Вишну следовали за ним в скафандрах. Обратно они вышли только через двадцать минут с одинаковыми безумными улыбками.

— Не похоже, что сегодня мы были в здравом уме, — сказал Чанг, когда снял шлем. — Скорее, мы были разумными в первый раз.

— Точно, — согласилась Вишну.

Я хотела язвительно пошутить, но сдержалась и решила их не обескураживать. В конце концов, сказала я самой себе, это тот самый Первый Контакт, который человечество ожидало тысячи лет или больше.

Не так ли?

— Кто они? Что они из себя представляют? Чего хотят от нас? — Йоши засыпала поисковиков градом вопросов.

— Они хотят быть с нами, — мечтательно ответила Вишну, стягивая свои брюки. — Точно так же, как и мы хотим быть с ними.

— Они — это чувства, ощущения, — сказал Би, засыпающий в бассейне, около меня. Он походил на Зефирного человечка в своём белом пенящемся костюме, который начинал растворяться в безвредные полимерные цепочки. — Но чувства содержат информацию.

— Они — нечто вроде осадка в информации, — сказал Чанг.

— Чувства и есть информация, — не согласилась Вишну, снова обнажаясь. — Мы вступили в контакт с сущностью, с которой уже сталкивались раньше. И нам всегда хотелось встретить её опять.

— Вот это чувство! — горячо воскликнул Чанг. — Страстно мечтать о нём, и наконец получить желаемое!

— Звучит очень сексуально, — заметила я.

— Это чудесное ощущение, — серьёзно ответил мне Би. — Но оно изменяется. Появилось что-то другое.

— Что-то мрачное, — подсказала Вишну.

— Как мрачное? Почему мрачное? — Йоши, уносившая скафандры и шлемы, выглядела раздосадованной.

— В нескольких словах не объяснишь, — ответил Би. — Вначале нам всем нужно хорошенько выспаться. Это приказ.

— Просыпайся.

Это была Йоши.

— Беренсон ушёл. Он снова там.

— Что? — Я подскочила, едва не выпав из гамака. Мне только что снилось, будто я нахожусь дома на Земле с Сэмом, и пытаюсь объяснить ему что-то о палках.

— Думаю, я видела его, в кожице, выходящим наружу, около пяти минут назад.

— Ты уверена?

— Я решила, что мне могло показаться, поэтому я проверила. Другие поисковики спят на своих местах, а гамак Беренсона пуст.

— Как ты думаешь, что мы должны делать?

Двадцать минут спустя я была одета и распыляла на себя кожицу. Встряхнув бумажный шлем, я убедилась, что в нём заполнены оба воздушных баллона, рассчитанных на двадцать минут. Я полагала, что хорошо помню тот сильный холод и готова к нему, но это оказалось не так. Он был сокрушительным, леденящим, приводящим в оцепенение.

Я поспешила вперёд, к пирамиде. Пыль трещала под моими ногами тем сверхъестественным скрипом молекул, которых никогда — ни ветер, ни вода, ни атмосферные явления — не заставляли тереться друг о друга. Скрип проходил по моим костям как звук. Я забыла и это ощущение.

Изредка оглядываясь, я видела Йоши и поисковиков, уже проснувшихся к этому времени, которые наблюдали за мной из купола. Поколебавшись, я бросилась бежать. Вакуум резал кончики моих пальцев, словно стальные ножи.

Наконец, я достигла своей цели, приложила руку к стене пирамиды, поверх отпечатка, и что-то произошло. Я не была уверена, что именно. Открылся вход, я вошла; меня окружила тьма. Я была одна.

Я была внутри и не понимала, всё ещё не понимала, как попала сюда. Прежде чем осознать, что делаю, я сняла шлем.

В воздухе пахло лимонами. Было холодно, но всё же теплее, чем на поверхности Луны. Внутри пирамида оказалась больше, чем снаружи, как и говорил Би. В центре возвышался конус тьмы, суживающийся к верху.

Но был и свет. Тоже в центре. Он имел вид светящейся субстанции без чётких очертаний. Он манил к себе, и я приблизилась. Всё происходящее казалось таким естественным, словно то, что я делала, было именно тем, что я всегда хотела делать. Мне было хорошо, очень хорошо. Я чувствовала себя великолепно. Свет стал ярче, и я опустилась на колени, хотя в действительности это больше походило на вознесение к небесам. Я не могла встать, но мне и не хотелось подниматься. Я ощутила руку на моей голове: я знала, что это была рука, и знала, какой она была! У меня появился миллион вопросов, но я не могла ни о чём думать, даже когда пыталась. Я была очень рада вернуться сюда и быть здесь.