— «Ссептр» прогуливалась, сохраняя полнейшее спокойствие, лёгкой и грациозной походкой. Ропот восхищения прошёл среди присутствующих! Тот, кто видел её, не забудет никогда. Её фигура прелестна, а линии тела замечательны. На лебединой шее покоится очаровательная головка. Её лицо очень выразительно (Sic! «La physionomie est très expressive»[22]). Её грудь поражает красотой своей формы, а ноги обещают многое.

Выкиньте досадное словно «кобыла» и скажите, какой придворный льстец описал бы лучше маркизу Помпадур?!

Её объявили «самой изумительной машиной для галопа».

А об её жокее не писали иначе, как:

— «Сопровождать „Ссептр“ на Grand Prix будет её всегдашний кавалер г. Рандоль».

Любезно даже до обидности.

Словно речь идёт не о лошади, а о кокотке!

— «Ссептр»! «Ретц»!! «Ретц»!!

Страсти разгорались с каждым днём.

В Англии заключались огромные пари на «Ссептр». Париж, и на выборах показавший себя националистом, держал за «Ретц».

«La Patrie» и «La Presse», две самых националистских газеты Парижа, писали:

— Все говорят, что «Ссептр» в самом лучшем порядке. Если она будет побеждена, это будет служить доказательством, что наша, французская, лошадь выше английской.

«Бобби» предложил Камиллу Блану пари.

Блан принял блестяще.

Он держал 300,000 франков за своего «Ретц» против 200,000 франков, которые положил «Бобби» за «Ссептр».

«И грянул бой».

Дождливый день. Тяжёлый грунт. Не дорожка, а болото. Земля размочена в грязь восьминедельными дождями.

Льёт, льёт и льёт.

Тем не менее, на Grand Prix столько народу, сколько бывает только 14-го июля, в день национального праздника.

Приезжает президент.

Но если бы не трубы, играющие «поход», и не десяток криков «Vive Loubet» — никто бы этого не заметил.

Сегодня день оваций лошадям, а не людям.

В 4 часа 5 минут перед трибунами пёстрою лентой протягивается шествие. Стартер верхом, за ним конкуренты на один из почётнейших призов в мире.

Из 474 записанных на Grand Prix лошадей явилось одиннадцать скакунов.

— «Ретц»! «Ретц»!

Он проносится, огромный, могучий, упругий, с литыми, стальными формами.

Работает словно машина.

Вдруг что-то замелькало по зелёному полю.

Это «летит как птица», это мчится как заяц «Ссептр».

Она без шляпы!

Она не касается земли. Она проносится, она порхает над землёй.

Видели вы, как ласточка перед дождём стрелой проносится над водою? Вот-вот она коснётся воды и острым крылом оцарапает спокойную, заснувшую, зеркальную гладь.

Но не дрогнет водная гладь. Ласточка взвилась и снова упала и снова стрелой зигзагом пронеслась над самой, над самой водой.

Так проносится над землёю «Ссептр».

Она «англичанка». Но крик восторга вырывается у всех:

— Что за чудное созданье!

— Кобыла Милосская, — в упоении шепчет стоящий рядом со мной московский спортсмен.

В 4 часа 10 минут опустился флаг.

Вперёд стремглав кидается «Оризона» и предлагает безумную скачку.

Дистанция в 3,000 метров (около 3 вёрст) была покрыта в 3 минуты 26 секунд 36 терций!

«Оризона» оторвалась и летит. «Ретц» идёт третьим. «Кизиль-Курган», «Максимум» и «Ссептр» держатся в хвосте.

Лошади скрылись за лесом и вылетают оттуда всё в том же порядке.

«Оризона» ведёт. «Ретц» третьим «Ссептр» в конце.

Поднялись на горку. Летят вниз. Поворот на прямую.

«Ретц», как машина, кидается вперёд.

Три прыжка, и «Оризоны» нет. Он первым вылетает на прямую и в руках летит к призовому столбу.

Словно ветром наподдало разноцветную группу.

Всё ринулось.

— «Ссептр»! «Ссептр».

«Ссептр» делает несколько молниеносных скачков. Только несколько! Тяжкий грунт не по силам лёгкой кобыле.

Всё пронеслось мимо неё.

До призового столба десяток корпусов.

«Ретц» идёт уверенно, в трёх-четырёх корпусах впереди. И вдруг вопль, настоящий вопль потрясает трибуны и круг.

Словно стрела, пущенная из туго натянутого лука, с задних мест вылетает кобыла «Кизиль-Курган».

«Ретц» в бешеном посыле старается вырваться.

С обеих сторон у него полосатые, как у Ильенко, оранжевые с чёрным цвета Сент-Элари, лидер «Оризона» и «Кизиль-Курган».

«Ретц» за флагом. «Кизиль-Курган» в изумительном финише берёт голову. И «Ретца» настигает делающий финиш «Максимум».

Секунда бесполезной борьбы. Обе лошади распластались в воздухе, и голова в голову, нос в нос, пролетают мёртвым гитом мимо призового столба.

«Оризона», сделав своё дело и проведя для «Кизиль-Кургана», отпала на четвёртое место.

«Ссептр», с удивительно интеллигентным лицом и чрезвычайно выразительными глазами, — завяла где-то на предпоследнем месте.

Вероятно, рассматривает дамские шляпки.

Когда победительница проходит среди публики, её встречают неистовыми криками, и мне показалось, что интеллигентная мисс «Ссептр» даже раскланивается.

Она так привыкла к аплодисментам! И принимает их на свой счёт.

Все проигрались на «Ретц».

Все проигрались на «эту проклятую англичанку».

И всё-таки колоссальная овация «Кизиль-Курган».

— Англия побита! Взяла французская лошадь.

«Кизиль-Курган». Это имя, от которого пахнет не то вареньем, не то востоком, — самое популярное слово в Париже.

Кизиль у всех на языке.

Вечером в честь победительницы взвиваются фейерверки в увеселительных садах.

А газеты пишут о патриотическом подвиге французской лошади.

«Кизиль-Курган» отомстила за поражение отца «Омниума», побеждённого когда-то англичанами на Grand Prix.

В заключение несколько цифр.

Г. Сэн-Алари получил за победу «Кизиль-Курган» приз в 300,000 франков.

Г. Блан выиграл с «Бобби» за то, что «Ретц» пришёл впереди «королевы английских лошадей», — 200,000 франков.

Публикой было поставлено в тотализатор на Grand Prix 1.675,145 франков.

Такова, — выражаясь громко, — гекатомба на этом празднике лошадиного культа. И таков культ лошади.

Позвольте вас познакомить: Monsieur Пишон.

Да вы его знаете!

Поэт Пишон.

Ну, конечно ж, вы его знаете! Вы никогда не читали его стихов, но если вы просматриваете парижские газеты, вам, вероятно, намозолило глаза это имя. Пишон. Светский поэт Пишон.

— Вчера у графини X… состоялся именитый вечер, — один из самых блестящих в сезоне. Любезная хозяйка приготовила для избранного общества редкий сюрприз: присутствовавший в числе гостей известный поэт Пишон прочёл несколько новых произведений своей музы.

«Редкое» удовольствие! Оно повторяется каждый день. Там, здесь, тут…

— После обеда у маркизы Игрек известный поэт Пишон декламировал свои стихи.

— Приятным экспромтом на балу у княгини Зет был известный поэт Пишон, который по усиленной просьбе гостей согласился прочесть несколько своих стихотворений.

— Украшением артистического вечера у архи-миллионера W… было несколько стихотворений, прочитанных автором, известным светским поэтом г. Пишоном.

Пишон человек лет 45, коротенький, пузатый и жирный. С наружностью свиньи и с душой, в которой есть немного бога. В засаленном фраке и всегда немного. смятой рубашке; от толщины Пишон ужасно потеет.

Утро Пишона начинается приёмами. Квартирная хозяйка — Пишон состоит с ней в интимностях и потому не платит за квартиру, — докладывает ему:

— Лакей графини такой-то.

— Дворецкий герцогини такой-то.

— Чёрт с ним! Пусть войдёт! — разрешает Пишон и короткими, грязными пальцами разрывает длинненький надушенный конверт с гербом.

— Cher maitre! Тогда-то у меня обед. Не будете ли добры украсить его вашим присутствием, чем очень обяжете поклонницу вашего таланта и т. д.

— Хорошо. Кланяйтесь! — говорит Пишон и заносит день на бумажку, которая пришпилена у него над кроватью.