Глава 12 Рейдон

— Как у нее дела?

— Так же, как и вчера, — Петер задавал один и тот же вопрос каждый день с тех пор, как Бекка осталась со мной.

— Она хотя бы выходит из своей комнаты? — спросил он меня с дурацкой усмешкой на лице.

— Своей комнаты? Это моя комната. Она просто пользуется ею. И нет, она выходит только, чтобы поесть.

— Вы, по крайней мере, разговариваете? Как это должно работать?

— Я не знаю, как это должно работать, но уверен, что не так, — ответил я ему. Мы сидели на улице, наслаждаясь последними лучами солнечного света, когда второе солнце садилось в небо. Жаль, что Бекка пропустила это, если только она не смотрит из окна моей комнаты.

— Дай ей немного времени. Уверен, что она освоится. Представляешь, каково было бы тебе проснуться на ее планете? Место с одним солнцем и голубым небом. Что, если бы ты приземлился зимой, а днем ​​было холоднее, чем здесь ночью? — глаза у него округлились от волнения. Он наслаждался перспективой смены сезонов в течение года, о которых мне рассказывала Бекка. Может быть, слишком сильно.

— Я не хочу об этом думать, но понимаю, — вздохнул я. — Я просто хочу что-то сделать, чтобы помочь ей освоится.

— Ты должен вытащить ее из дома. Сделайте что-нибудь вместе. Сходите куда-нибудь.

— Например, куда, Петер? Наша деревня граничит с пустыней, — поскольку люди раньше бывали у нас, мы знаем, что в головах у них было много странных идей. Их присутствие повлияло на нашу культуру, и, хотя у нас еще не было всего, о чем они нам рассказывали, но уже имеем понятие о «выйти в свет».

У нас было несколько мест сбора, где валморианцы иногда собираются, готовят, проводят время вместе, рассказывают истории и делятся едой, но не было ни клубов, ни кинотеатров, ни чего-нибудь подобного. Мы наслаждались простыми радостями жизни. По большей части нам не хотелось суеты и шума земной жизни. Все могло бы быть иначе, если бы мы не вымирали. Возможно, нам нужен толчок, чтобы жить более захватывающей жизнью, если хотим иметь будущее.

— Отведи ее в пустыню ночью. Устрой романтический вечер. Ты застрял с ней, верно? Тогда покори ее. Это стоит твоего времени.

— Ты прав, — сказал я. Его слова поразили меня, словно откровение. Я мог бы отвезти ее в пустыню поздно вечером, чтобы посмотреть на звезды. Она была человеком. Женщинам нравилось смотреть на звезды. Валморианкам тоже, но с ними не было будущего и поэтому не было причин, чтобы быть с ними романтичным.

— Я знаю, что прав. Ты должен слушать мои советы касательно женщин, Рейдон, — сказал Петер гордо.

— Не на счет покорения. Нет, ты прав насчет романтики. Это именно то, что я должен делать. С кем же еще мне быть романтичным. Разве ты не видишь?

— Эй, притормози на секунду, — сказал он, поднимая руки вверх, чтобы остановить меня. — Кто ты и что ты сделал с Рейдоном?

— Я знаю, знаю, я говорю бессмыслицу.

— Нет, в этом есть смысл, просто не совсем на тебя похоже, понимаешь? Ты должен быть монстром, бабником.

Было что-то пугающее в том, как он описал меня, как будто часть его восхищалась мной за мои завоевания.

— Я знаю. Я пытаюсь сказать, что совокупление никогда не имело для меня большого значения, но это только потому, что в нем нет реального смысла, если мы не можем иметь детей. Нет смысла пытаться планировать на вечность, если нам не дана вечность. Разве ты не видишь, Петер, теперь у нас есть возможность попробовать.

Я не сказал ему, что думал над этим несколько дней. Я не поддерживал идею попытаться бороться с нашей неизбежной гибелью, но все изменилось, когда я встретил женщин с Земли. Внезапно мечта стала реальностью. Тот факт, что этого было достаточно для Мастера и ученых, а так же, что земные корабли были здесь когда-то на Валморе, означало, что мне нечего терять и я могу дать нам шанс.

Петер рассмеялся и покачал головой.

— Чтобы растопить твое сердце, нужна земная девушка, не так ли? Тем временем, Шейли пыталась заставить тебя переспать с ней как долго?

— Да, но у нас ней не было будущего. Бекка, по крайней мере, несет с собой надежду на будущее.

Солнце село, и ночная тьма начала сгущаться. Петер встал со ступенек перед моей хижиной и потянулся, собираясь уйти.

— Пожалуй, мне пора. Ты должен пойти туда и уговорить ее прогуляться с тобой сегодня вечером. Будет хорошая звездная ночь, — сказал он, хлопнув меня по спине, прежде чем уйти.

— Эй, Петер, спасибо за совет. И спасибо, что, наконец, открыл мне глаза.

— Нет проблем. А теперь иди и покори ее. В конце концов, вам нужно спасти целую расу.

Я помахал ему рукой и смотрел, как он идет по улице к своей хижине. Я выждал, прежде чем войти внутрь. Бекка пряталась в моей комнате достаточно долго. Ей пора было выйти и насладиться всем, что мог предложить Валмор, а именно окружающей пустыней, которая не была особенно жаркой ночью. На самом деле, там довольно спокойно и прохладно. Кроме того, в окрестностях пустыни нет огней, и мы сможем четко увидеть звездное небо.

Я открыл дверь и вошел в дом. На кухне я стал рыться в поисках чего-нибудь, чтобы можно было взять с собой в пустыню на ужин. Бекка собрала осколки разбитого стекла, оставшиеся с прошлого дня. Она была настроена решительно с самого начала держать хижину в чистоте.

— Не понимаю, как можно ожидать, что женщина будет жить с тобой в таких условиях, — сказала она мне. — Особенно землянка.

Она посмотрела на меня, подняв брови и положив руку на бедро. У нее было другое мироощущение. Когда я оглядел свою холостяцкую хижину, то понял, что с Беккой уже связано много воспоминаний.

— Знаешь, на Земле у меня была посудомоечная машина, которая мыла тарелки. Все, что мне нужно было сделать, это ополоснуть их после того, как я поела, положить внутрь, а машина позаботится обо всем остальном, — сказала она мне, наклоняясь над раковиной, чтобы вымыть наши тарелки после обеда однажды, прежде чем отправиться обратно в мою комнату, чтобы спрятаться от остального мира.

Подушки, которые я положил на пол в гостиной, чтобы сделать кровать для ее подруги Алесии, все еще были там. Я все еще помню эту первую ночь, когда никто не знал, что происходит или как все это будет происходить в будущем. Я подумал, что в ту ночь, должно быть, все изменилось. Мое желание защитить Бекку — и ее подругу, несмотря на ее громкие и грубые высказывания — не ушло, даже если она заперлась. Во всяком случае, она становится сильнее.

Я потянулся к кастрюле, чтобы поставить на огонь, когда услышал треск в спальне. Я тихо поставил кастрюлю, прислушиваясь к звукам, доносящимся из комнаты.

— Все в порядке? — спросил я.

Мне ответили еще более громким стуком, на этот раз более неистовым, чем прежде. Я поспешил от плиты к двери в спальню, но что-то держало ее закрытой.

— Какого черта? Бекка! — прорычал я.

По ту сторону послышался приглушенный, торопливый шепот, стук продолжался. Кто бы ни был с другой стороны, он не хотел, чтобы я вошел в комнату, и, судя по звуку, они запаниковали, узнав, что кто-то пытается войти.

Мои чешуйки проявились, когда я снова толкнул дверь. На этот раз она сдвинулась с места.

— Что за чертовщина с этой дверью? — закричал я, когда толкнул ее, отодвигая свой комод через полкомнаты. Одетые в черное фигуры в комнате остановились и уставились на меня. Они держали Бекку между собой. Ее запястья и лодыжки были связаны. Маленькое полотенце было вложено ей в рот и удерживалось на месте куском ткани, обернутым вокруг ее головы.

— Просто вытащи ее отсюда. Я разберусь с ним, — прошипел один из двух злоумышленников, повернувшись ко мне. Его глаза сузились.

— Я знаю эти глаза, — подумал я вслух.

Нарушитель был одет в черное с головы до пят. Все, что я мог видеть, это его глаза. Вернее, ее глаза. Это была определенно женщина. Тем не менее, эти глаза выглядели знакомыми, и я даже узнал ее фигуру, когда она стояла передо мной, готовая ударить.

— Шейли, — крикнул я ей. Она застыла. — Что ты здесь делаешь?

— Мы не собираемся позволить этой мерзости остаться, — прошипела она.

— Тогда почему ты привела третью девушку на объект?

— Я сделала это, чтобы понять, как устроена программа и как проникнуть в нее.