Based on an episode from In Chancery by J. Galsworthy.
1. Соме пригласил Аннет и ее мать в свой загородный дом (country house), чтобы они видели, как он богат. 2. Возвращаясь домой, Соме думал об Ирэн. Двенадцать лет прошло с тех пор, как они расстались. «Она, должно быть, очень изменилась с тех пор. Ей, должно быть, теперь около сорока». 3. Он думал о том, что Ирэн всегда была несправедлива к нему. «Она могла бы относиться ко мне иначе. Разве я не давал ей все, что она только пожелает?» 4. «Странно, что она никогда не чувствовала себя счастливой со мной, — подумал он с горечью. — Странно, что она ушла от меня. Если бы она не сделала этого, мне не пришлось бы сейчас думать о разводе». 5. Мысль о разводе показалась ему нелепой после стольких лет полной разлуки (after all these years of utter separation). «Я уже давно должен был развестись с нею. Жаль, что я этого не сделал. Я был бы теперь свободен и мог бы жениться на Аннет». 6. «Как жаль, что у меня нет ребенка», — думал Соме: его угнетала мысль, что ему некому оставить свое состояние. 7. Аннет с матерью должны были приехать поездом, и он поехал на вокзал встретить их. 8. Была осень, и всюду видны были (можно было видеть) желтые листья. 9. Анкет была такая хорошенькая, что Соме не мог не залюбоваться ею. Ее лицо казалось таким свежим, словно его только что спрыснули (to be sprayed) росой. 10. За чаем они говорили о бурах. «С какой стати англичане вмешиваются в их дела (to interfere with somebody)? — сказала мадам Ламотт. — Они могли бы оставить их в покое». 11. Соме улыбнулся: ее слова показались ему нелепыми. «Неужели вы не понимаете, что Англии не следует отказываться от своих законных прав (to abandon one's legitimate interest)?» — сказал он. 12. После чая Соме предложил посмотреть его картинную галерею. Ему очень хотелось (to be anxious), чтобы Аннет увидела все его сокровища. Он был уверен, что как бы молода и красива она ни была, она выйдет за него замуж, когда увидит, как он богат.
Based on an episode irora Jane Eyre by Ch. Bronte.
1. «У нее TaKojni вид, как будто она маленькая фея, как будто она пришла сюда из сказочной страны (the fairy land)», — подумал мистер Рочестер, когда увидел Джейн в первый раз. 2. «Странно, что они пришли сюда, — подумала Джейн, увидев в церкви незнакомцев. — Они, может быть, слышали, что мистер Рочестер собирается жениться. Да, должно быть, слышали». 3. Когда один из незнакомцев потребовал, чтобы бракосочетание было прервано (to break off the ceremony), мистер Рочестер вздрогнул, словно перед ним разверзлась (to open) пропасть. 4. Священник сказал, что невозможно, чтобы миссис Рочестер все эти годы жила в Торнфильде. «Не может быть, чтобы она жила здесь столько лет. Мы бы давно услышали об этом»,—заметил он. 5. Джейн пожалела, что приехала в Торнфильд. «§ыло бы лучше, если бы я никогда не видела мистера Рочестера», — думала она. 6. Мистер Рочестер понимал, что сколько бы он ни уговаривал Джейк, она не останется с ним. Он жалел, что обманывал девушку. «Я должен был сказать ей, что я женат»,—думал он. 7. Джейн ушла из Торнфильда ночью, так как хотела (to be anxious), чтобы никто не узнал, куда она идет. 8. «Как мы были бы сейчас счастливы, если бы Джейн не покинула меня»,—думал мистер Рочестер. 9. Джейн не могла забыть дня, который должен был быть днем ее свадьбы (wedding day) и который окончился так трагически.
Based on Running for Governor by M. Twain.
В своем рассказе «Как меня выбирали в губернаторы» М. Твен говорит о том, как проходила предвыборная кампания (pre-election campaign), когда была выдвинута его кандидатура на пост губернатора (to be nominated for governor) штата Нью-Йорк. Однажды, просматривая газеты, Марк Твен увидел статью, которая его чрезвычайно удивила. Автор статьи говорил, что мистеру Твену давно пора рассказать, при каких обстоятельствах он оттягал (to gain by a lawsuit) у одной бедной вдовы в Кохинхине (Cochin-China) ее жалкий клочок земли (patch of land). М. Твен не верил своим глазам — он никогда не был в Кохинхине и не имел не малейшего представления, о какой вдове идет речь. «Неужели они сами верят тому, что написали про меня? — думал он. —Они, может быть, приняли меня за кого-нибудь другого? Наверное, есть другой человек, которого зовут так же, как меня (to bear the same name)». В каждой газете можно было найти статью, в которой говорилось о том или ином преступлении, совершенном М. Твеном. Автор одной из статей обвинял М. Твена в том, что он отравил своего дядюшку с целью завладеть его имуществом, и настаивал на немедленном вскрытии трупа. Автор другой статьи требовал, чтобы мистер Твен разъяснил своим избирателям, каким образом у его товарищей (fellow-workers) в Монтане то и дело пропадали (to lose) разные мелкие, но ценные вещи, которые они всегда находили либо в карманах мистера Твена, либо в его чемодане. Это соперники М. Твена возводили на него всякие нелепые обвинения (to lay a charge upon somebody), боясь, как бы его не избрали губернатором. Временами М. Твен чувствовал себя так, словно он действительно совершил все эти преступления. Руководители его партии просили М. Твена написать ответ на обвинения, чтобы его политическая карьера не была загублена (to ruin); они говорили, что ему необходимо опровергнуть (to refute) предъявленные ему обвинения. Но М. Твен понимал, что, что бы он ни делал, он навсегда потерял свое доброе имя.
Наконец соперники М. Твена узнали, что он должен выступить на предвыборном собрании. Едва он появился на трибуне (platform), как девять малышей бросились к нему, обхватили его за ноги (to clasp somebody around his legs), словно он был их отцом, и стали кричать: «Папа!» Никогда еще М. Твен не переживал такого унижения. Он пожалел, что дал согласие выдвинуть свою кандидатуру на пост губернатора.
Based on a fairy-tale.
Сестры Золушки (Cinderella) обращались с нею так, словно она была их служанкой. «Как жаль, что я не могу угодить (to please) сестрам, — не раз думала Золушка. — Как бы я ни старалась угодить им, они всегда недовольны (to find fault with somebody)». Однажды было объявлено (to announce), что в королевском дворце должен состояться большой бал. Всем очень хотелось пойти туда. Сестры Золушки были приглашены, но Золушка так и не получила приглашения. «Как жаль, что меня не пригласили!—думала бедная девушка. — Как жаль, что я не смогу увидеть Юного Принца! Как он, должно быть, красив! А что, если я попрошу сестер взять меня на бал? Нет, бесполезно даже и пытаться. Они меня не возьмут, хотя бы я умоляла их об этом целый день».
Наконец наступил день, когда сестры Золушки должны были поехать на бал. Золушке пришлось много работать, причесывая сестер и стараясь сделать их как можно красивее. Вечером сестры уехали, и Золушка осталась одна. «Какие они счастливые, — думала Золушна, сидя у камина. — Если бы у меня было красивое платье, я бы тоже могла поехать на бал». В эту минуту появилась ее крестная мать и сказала: «У тебя будет красивое платье. Ты пойдешь на бал. Но помни: как бы ты ни веселилась (to enjoy oneself), ты не должна оставаться во дворце после полуночи».
Золушка в своем прелестном платье, которое точно (выглядело так, словно) было соткано из лунных лучей (moonbeams), вошла (to step) в карету. Она никогда не видела такой красивой кареты. Что касается кучера, то он был просто великолепен; он точно (выглядел так, словно) никогда и не был крысой. Когда Золушка приехала во дворец, король подумал, что это, должно быть, какая-то иностранная принцесса. Она держала себя так, словно всю жизнь прожила в королевском дворце. Золушка забыла приказание крестной и осталась на балу после полуночи. Едва она успела выбежать из дворца, как снова превратилась в бедную Золушку. «Как жаль, что я не послушалась моей доброй крестной матери. Если бы я не осталась во дворце после полуночи, я бы сейчас ехала (to drive) в карете в своем прелестном платье».