— Ты подаришь мне ещё четверых детей, — говорит он, когда головка его члена кружит вокруг моего входа.

Я стону, когда он мягко толкается.

Ваан двигает бёдрами и скользит членом глубже, дюйм за дюймом. Я задыхаюсь от его силы. Он трахает меня медленно, каждый толчок как обещание блаженства.

— Сильнее, — требую я.

— Ты беременна, женщина.

Но он всё-таки набирает обороты. Я дрожу, таю и стону от удовольствия.

Он стонет сразу после меня, наполняя своей спермой.

Мы лежим на боку, его тело обнимает моё.

— Скучаешь по Родине? — вдруг спрашивает он.

— Иногда.

— Боги иногда возвращают Иномирянок.

Моё сердце замирает, и он притягивает меня ближе.

— Но ты беременна, поэтому мы должны остаться здесь, — говорит он.

— Мы?

— Я имею в виду, что узнаю о тебе всё больше и больше. Мне любопытна твоя Родина. Никто не может путешествовать так, как наши Боги, но у меня есть связи.

— Может быть, однажды, мы могли бы попросить вашего Бога…

— Возможно. Я постараюсь сделать твою жизнь на Зарии максимально счастливой и безопасной.

— Я знаю и люблю тебя, Ваан, ты мой дом и моя жизнь.

— Это то, что я хотел услышать от тебя.

Ваан знает, как сильно я скучаю по родителям, и если представится шанс увидеть их, то он отведёт меня к ним. Может быть, однажды…

— Верни мне мою свободу, — говорю я.

Он глубоко вдыхает.

— Хорошо. После рождения нашего пятого ребенка.

— Ты, должно быть, шутишь! — я обращаюсь к нему. — Ты же знаешь, что я никогда тебя не оставлю. Никогда.

— После рождения нашего второго ребенка, — он гладит меня по животу.

Я вижу в его глазах радость и глубокую любовь ко мне.

— Завтра, — говорю я. — Я хочу быть свободной женщиной с завтрашнего дня.

— Хорошо.

Я смеюсь, и мы целуемся, целуемся и целуемся, как подростки.

Однажды я найду способ вернуться на Землю и возьму с собой мужа и детей. Я научу Ваана водить машину, отведу его в хороший паб, куплю ему бургер, бутылку колы и пару джинсов. Он бы выглядел сексуально в джинсах.

А пока я собираюсь наслаждаться своей жизнью, какая она есть. Я буду любить своего мужа ещё сильнее и рожать его детей.

— Мы освободим всех рабов в Нассаре, — говорю я.

Я неуклюже сажусь, и Ваан садится напротив меня, согнув колено.

Улыбка пересекает его лицо.

— Когда? — спрашивает он, как будто ему весело.

— Как можно скорее. Я знаю, что тебе нужны люди для работы на виноградниках, но хочу, чтобы они все были свободными людьми. Мы наймём их и заплатим им достойную зарплату.

— Хорошо.

Я прижимаюсь к его телу спиной к груди.

— Мы будем время от времени ходить на аукцион, чтобы покупать одну-две девушки и освобождать их. Знаешь, я хочу помочь хотя бы некоторым из них. Я хочу делать всё, что могу.

Ваан гладит мои волосы.

— Хорошо.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

— На самом деле?

— Почему нет?

— Я не против быть бедной.

— Я делаю лучшее вино на континенте. Мы никогда не будем бедными. Другие высокородные могут избегать нас, но мы никогда не будем бедными.

Я глажу его щеку ладонью.

— Я люблю тебя и всегда буду любить. Ты действительно хороший человек.

Она думает, что я хороший человек. От этих слов гордость переполняет меня.

Каждый день я всё больше узнаю о земле и всё лучше и лучше понимаю свою жену. Её раса любит свободу и ненавидит рабство.

Я хочу быть достойным мужчиной для нее, поэтому буду как человек Земли.

Мы пойдем на аукцион после рождения моего первого ребёнка, купим двух девушек и представим им кров и уход. Мы дадим им работу и свободу.

Я вижу любовь в глазах своей жены.

Мои соседи начинают видеть во мне Отступника, но Уйлир не даёт им вторгнуться в Нассару и разбить нас.

Что-то изменится на континенте. Уйлир называет это Революцией, вехой.

Я не знаю, что он задумал, но его волнение иногда интригует меня. Он говорит, что хочет быть как Прометей — это его пра-пра-пра… прадедушка.

Я спросил Алиссу о Прометее. Она рассмеялась и сказала, что мой друг лжёт.

Я не знаю. Уйлир отличается от других представителей своей расы. Иногда он говорит о них плохие вещи, как будто не одобряет то, что они делают.