Вопросов много, сносные ответы можно пересчитать по пальцам.
Наш Млечный Путь ничтожен по сравнению с размерами всей вселенной. Если где-нибудь в бесконечных просторах иных миров живут иные астрономы, они могут совсем не заметить исчезновения нашего Млечного Пути или заметят не скоро. Мы ничем не лучше и вряд ли спохватимся, если в мире пропадет миллион-другой галактик.
Тот же результат получим, сравнивая размеры Млечного Пути с нашей солнечной системой: если она сгинет куда-нибудь, другие обитатели галактики навряд ли это заметят, и уж никто не станет по нас убиваться. Как привлечь внимание космической общественности к нашему существованию? Для этого необходимо, чтобы неподалеку от Солнца возникла, например, сверхновая. Вот по-настоящему волнующее событие для астрономии. В истории человеческой науки подобное событие регистрировали китайские астрономы в 1054 году. Тогда на небе появилась новая звезда, она была такой яркой и сияющей, что в течение 23 дней ее можно, было наблюдать даже при свете дня. Китайцы назвали ее «звездным гостем», в Европе ее не зарегистрировали, однако можно предположить, что индейцы Северной Америки были более внимательными наблюдателями. В пещере в Северной Калифорнии найдено изображение, показывающее относительное положение звезд и Луны. Если обсчитать это положение, то можно прийти к выводу, что скопление светящихся газов, которое мы называем теперь Крабовидной туманностью, было тогда ослепительно сияющей сверхновой, обозначенной одной из точек среди звезд. По крайней мере, такое предположение вероятно.
Для нас солнечная система кажется важной по двум соображениям: прежде всего это наша родина, а во-вторых, хотя бы об этой части космоса мы знаем много важных вещей. Дело прежде всего в том, что солнечная система представляет собой пространство с четкими границами: центральное солнце, вокруг которого кружат по относительно стабильным орбитам планеты. Здесь нет никакой расширяющейся, никакой вновь создаваемой материи, нет и сколько-нибудь заметных потерь вещества. И к тому же солнечная система имеет обозримые размеры: если вспышке света, чтобы достичь ближайшей звезды, нужно 4,3 года, то до самой отдаленной планеты своей системы она доберется всего лишь за 6 с половиной световых часов. Астрономы знают так много о нашей солнечной системе, что этими знаниями забиты целые библиотеки. Все это вселяет в нас приятную уверенность во всемогущество знания и безусловный исследовательский прогресс.
Но и тут почва, на которой мы стоим, оказывается не столь уже твердой. Достаточно вспомнить, что Кеплер, Коперник и Галилей знали всего шесть планет, и сколько же теорий и различных гипотез было создано на этой почве? А каково в наше время?
Седьмая планета, Уран, была первой планетой, открытой с помощью подзорной трубы. Ее — чисто случайно! — открыл в 1781 году астроном Вильгельм Гершель, значит, эту планету мы знаем меньше двухсот лет. Сам Гершель был, собственно говоря, музыкантом, отец его играл в полковом оркестре в Ганновере, откуда Вильгельм бежал в Англию от тягот войны. Здесь он стал самым известным астрономом своего времени. Вначале он был чистым любителем в области астрономии, этаким музицирующим звездочетом, который сам конструировал свои оптические приборы. Позднее Гершель получил должность «королевского астронома», дворянский титул и стал зваться «сэром Уильямом». При этом он обнаружил и немалый купеческий талант: он настолько успешно продавал телескопы, что мог безбедно жить от одной их продажи.
Открытие Гершеля, сделанное им 13 марта 1781 года, — вначале он думал, что видит комету, ведь со временем, когда в древней Вавилонии появилась астрономия, новых планет не находили! — дало развитию астрономии мощнейший толчок. (Кстати, сына сэра Уильяма, Джона Фредерика Уильяма Гершеля, также захватила любовь к этой науке, необходимо упомянуть и сестру Гершеля, Каролину, первую женщину-астронома, которой наука обязана открытием восьми комет и доброй сотни звезд.)
Выяснилось, что расчет орбиты Урана оказался неточным. Уран перемещался совсем не так, как этого требовала теория, оставалось предположить, что где-то существует еще одно космическое тело, влияющее на его траекторию. И действительно, в 1846 году удалось обнаружить соответствующую планету, получившую имя Нептун. А траектория Урана все еще не отвечала расчетной. И вот наконец в 1930 году (!) была открыта новая планета — Плутон, так что теперь нам известны девять планет солнечной системы, но это отнюдь не означает, что мы их знаем. Мы даже не знаем массы Плутона, данные колеблются от массы в 10 раз (0,11) меньше Земли до величины, равной Земле!
Исследование ближайшего окружения нашей Земли отнюдь не закончено. Вот еще пример: с 1895 по 1961 год 15 раз делались попытки измерить среднее расстояние между Солнцем и Землей. Результаты каждого из измерений настолько разнятся, что не укладываются даже в пределы ошибок, допустимых для каждого метода. Определенные успехи принесли лишь измерения с помощью радара, они откорректировали «самые точные» измерения примерно на 50 тысяч километров, а расстояние до ближайшей к Земле планеты Венера были уточнены еще на 300 километров.
До открытия Урана мы знали всего четвертую часть планетной системы, ведь если взять за единицу расстояние от Земли до Солнца, то до Сатурна уложатся 9,52 такого расстояния, а до Плутона — 39,4.
Что касается массы планет, то приведем их в мерах относительно массы Земли: Меркурий — 0,06, Венера — 0,81, Земля — 1, Марс — 0,11.
Это значит, что Венера и Земля имеют примерно одинаковую массу, в то время как Меркурий и Марс меньше, Меркурий всего в 5 раз больше по массе, чем Луна. Дальше следуют две гигантские планеты: Юпитер — 318, Сатурн — 95.
Юпитер — невероятно большая планета. Его масса в 318 раз больше Земли, а поперечник в 11. Имея 12 лун, две из которых больше нашей, Юпитер представляет собой нечто вроде отдельной планетной системы. Он излучает в межпланетное пространство больше тепла, чем поглощает его, и в этом отношении напоминает Солнце. О Сатурне нам известно, что и он отдает тепло; что же касается его колец, то они задают нам слишком много загадок, нам слишком мало известно об их происхождении, материале, из которого они состоят, их прочности, их функции по отношению к самой планете.
Затем: Уран — 14,3. Нептун — 17,5. Эти планеты также очень велики по сравнению с Землей. Просто удивительно, что они были открыты так поздно. Теперь Плутон — 0,2 (?). Об этой планете у нас очень мало надежных сведений, настолько мало, что астрономы иногда высказывают предположение, что речь идет не о «настоящей» планете нашей солнечной системы, а о луне, которую однажды потерял Нептун.
Никто не может с уверенностью сказать, что больше планет не существует. Десятую планету много раз пытались разыскать, пока безуспешно. И все же, может быть, она существует.
По другую сторону от Марса имеется еще кольцо, состоящее из каменных обломков — астероидов. Их суммарная масса значительно меньше массы Луны. Однако некоторые из них вращаются вокруг Солнца, представляя собой крупные острогранные объекты со своими именами: Церес диаметром около 700 километров, Паллас — 500 километров, Веста — 400 километров, Юно — 200 километров.
Это почти настоящие маленькие планеты. В большинстве же своем астероиды состоят из маленьких каменных обломков величиной чуть ли не с пылинку. Траектории движения некоторых более крупных астероидов очень причудливы, они долетают почти до Земли.
Может быть, метеориты, каменные и металлические, падающие на Землю и Луну, — посланцы из этого пояса астероидов? Но наши сведения о космических скитальцах столь скромны, что вполне можно согласиться с обеими гипотезами: с тем, что метеориты — остатки прежних эпох сотворения мира, или с тем, что они следы одной или нескольких планет, где-то потерпевших катастрофу.