— Если я выпью еще чашку, мне придется пойти в туалет как только мы доберемся до парка.

— Ты нервничаешь?

— Нет. Почему ты задаешь мне такие вопросы?

— Потому, что ты кусаешь ногти. Тебе необязательно ехать с этим парнем. Я не буду осуждать тебя, если ты откажешься.

— Я знаю. Но я хочу поехать.

Когда наконец зазвонил звонок, Лиза бросилась было открывать дверь, но Катя прогнала ее.

— Ты боишься, что этому парню не нравятся дети?

Катя посмотрела на нее непонимающим взглядом:

— Почему, черт возьми… Конечно, нет.

— Тогда почему я не могу остаться?

— Потому что это напоминает мне о времени, когда я училась в старших классах школы. Твой будущий отец приходил к нам, а мой отец сидел в кресле и недовольно смотрел на нас из-за газеты.

— Скверное дело, — согласилась Лиза. — Хорошо, я пойду. Удачи тебе, мама, — добавила она, поднимаясь по ступенькам.

Открывая дверь, Катя бросила взгляд на часы. Уоррен опоздал на сорок пять минут. Вместо того чтобы извиниться, он начал говорить, что она неправильно указала дорогу. Так как Катя считала себя весьма толковой женщиной, она немедленно дала ему отпор. Пока они ехали к Зеленому озеру, настроение Уоррена постепенно улучшалось, тогда как у Кати — быстро портилось. Ее первое впечатление о его трудном характере только усилилось. День обещал быть очень длинным.

Когда они спускали каноэ Уоррена на воду, откуда-то, как по воле волшебной палочки, появился Росс, неся старое знакомое каноэ. Так как он в последнее время ни разу не говорил, что ходит кататься на каноэ, то это не могло быть совпадением. Однако она не понимала, как он узнал об этом свидании.

При виде мускулистого и сексапильного Росса в шортах и плотно прилегающей вязаной рубашке, сердце Кати подпрыгнуло к самому ее горлу, пульс участился, а температура крови поднялась на несколько градусов. Она быстро оправилась от почти шокового состояния и поклялась отомстить Россу.

— Извини меня, — пробормотала она Уоррену и подошла к тому месту, где Росс сражался с каноэ, которого, она была убеждена, он никогда раньше не видел. Она стояла, уперев руки в бока, пока он наконец не увидел ее. Он выпрямился и попытался изобразить удивление, но ему это не удалось.

— Что ты делаешь здесь? — яростно прошипела Катя.

— Разве ты не видишь? — сказал он, показывая на каноэ. — А ты?

— Что видно, так это то, что ты снова следишь за мной.

— Зачем мне это делать?

— Действительно, зачем? Мне это не нравится. В понедельник мы поговорим о твоем вмешательстве в мою личную жизнь.

— Мы могли бы поговорить сейчас, — предложил он. Надежда засветилась в его глазах. — Могли бы пройтись. Воздух свеж. Солнце только встало. Листья окрашиваются в прекрасные осенние цвета. Мне даже кажется, что я слышу музыку с другого берега озера. Прогулка будет великолепной.

— Я приехала сюда кататься на каноэ. — «Черт возьми», подумала она при этом, «какой же нужно быть дурой, чтобы ехать на каноэ с мужчиной, который вовсе не нравится, тогда как мужчина, которого она находит чудовищно привлекательным, только что предложил ей свою компанию?»

— Ну так поехали на каноэ со мной, — предложил он ей еще один выход, которым она опять же не воспользовалась. С ней определенно было не все в порядке.

— У меня свидание, спасибо тебе.

Он пожал плечами.

— Как знаешь, — он бросил взгляд на Уоррена. — Этот парень выглядит сумасшедшим. — Его голос стал мягче. — Будь осторожной, Катя.

— В понедельник поговорим, — прошипела она и направилась к Уоррену, который с интересом наблюдал за их перепалкой. Он в самом деле выглядел бешеным. На лице была написана ярость и ревность, которую он не имел права испытывать. Зачем ей все это? Она могла бы провести прекрасно день в каком-нибудь кино, наслаждаясь французской комедией, смеясь и поедая попкорн с маслом. Здесь же она занимается перетягиванием каната между двумя мужчинами, у каждого из которых до смешного развито чувство собственника, которые считают ее «своей» веревкой.

— Кто, черт возьми, это? — взорвался Уоррен. — Твой телохранитель?

— Что-то вроде этого, — сказала Катя, приходя в ярость от этих слов Уоррена и желания вцепиться в темные волосы Росса.

— Я не собираюсь соревноваться. Я хочу жениться. Если этот парень первый заявил на тебя претензии, я откланиваюсь. У меня нет времени, чтобы терять его попусту.

— Очаровательно, — пробормотала Катя едва слышно. Вслух же она сказала: — Он не претендует на меня.

Однако она не могла удержаться от того, чтобы время от времени не бросать взгляды на Росса, который неуклюже отгреб от берега.

Хотя Росс и сказал, что приехал сюда ради развлечения, он держался на виду у Кати все это время. Она начала понимать, что чувствует какое-то удовлетворение от его навязчивой защиты. Когда она поборола ярость, то ощутила в душе нарастающее теплое чувство. Если бы только она понимала, зачем он делает это! Но, может быть, она осознавала это слишком хорошо. Росс — добрый. Он не будет стоять в стороне и наблюдать, как ей причинят боль. К несчастью, он приближался слишком близко. И было бы ужасной ошибкой, думала она, позволить ему предположить, что он занимает большое место в ее жизни. Одно дело думать о мужчине время от времени, и совсем другое — питать неоправданные надежды только потому, что у него совершенно не ко времени и неожиданно развился комплекс старшего брата. Покровительство не всегда переходит в романтические отношения.

Уставшая от долгого неподвижного сидения и отвлеченная тяжелыми мыслями, она неосторожно подвинулась. Каноэ сильно закачалось, и Уоррен зло выругался, от чего Катя покраснела. В следующую секунду каноэ перевернулась, и Катя оказалась в холодной воде. Она попыталась вынырнуть на поверхность, как вдруг чья-то рука обхватила ее за талию. Она расслабилась и почувствовала, как тепло расходится по всему ее телу. Такое прекрасное ощущение.

— У тебя все в порядке? — в голосе Росса звучала тревога.

Она вздрогнула.

— Росс? — как он добрался сюда так быстро?

— Это я, Катя. Как ты себя чувствуешь?

— Катя! — голос Уоррена, в котором звучали злость и раздражение, прорезал воздух, — где ты, черт возьми?

— Здесь, — успела она крикнуть раньше, чем Росс прикрыл ей рот ладонью.

— Замолчи, Катя. Ты никуда не поедешь с этим человеком.

Она яростно сопротивлялась, но затем поняла, что ладонь на губах странно действует на нее. Ярость предательски превратилась в возбуждение. Ее ноги касались ног Росса, и он плотно прижимал ее к себе.

— Эта женщина пришла на свидание со мной, — сказал Уоррен, — и она уйдет со мной.

— Боюсь, что нет, приятель. С тобой рискованно кататься на каноэ.

— Это она перевернула эту чертову посудину, — произнес Уоррен.

Это не совсем по-рыцарски с его стороны, хотя чистая правда, — подумала Катя.

— Возможно, что она сделала это, чтобы вырваться от тебя. Что ты сделал ей?

Уоррен приблизился, и Катя почувствовала, как напрягаются мышцы Росса.

— Росс, — сказала она, отстраняя его руку от своего лица, и вдруг почувствовала ее на своей груди. Она ощущала ее через две футболки и лифчик. Или, может быть, это из-за холодной воды ее соски стали твердыми, с надеждой думала она. Ее намерение отговорить Росса от ссоры с Уорреном растворилось в совершенно неожиданных, воспламеняющих ощущениях.

К несчастью, Росс совершенно не обращал внимания на то, где лежит его рука, и какое воздействие она оказывала на Катю. Он сердито смотрел на Уоррена, едва слышно что-то бормотал, потом с большим усилием подхватил ее и потащил к берегу. Катя почувствовала, как у нее внутри нарастало раздражение, вызванное незнакомым до этого чувством разочарования. Предположение Росса, что она нуждалась в его помощи, чтобы спастись, внезапно разъярило ее.

— Росс! Отпусти меня сейчас же!

Он подчинился, и она почувствовала траву под своими ногами. Он стоял, переводя злобный взгляд с нее на Уоррена, который тащил каноэ к берегу. Каноэ Росса принес другой лодочник.