В сентябре того же года экспедиция Амадаса и Бэрлоу возвратилась в Англию, и капитаны принесли сэру Уолтеру Рэли благую весть: место для колонии найдено – лучше не придумаешь. Обрадованный, он решил назвать будущую колонию Виргинией – в честь королевы-девственницы (virgin), как принято было куртуазно именовать незамужнюю Елизавету. Но в современной литературе эту первую английскую колонию предпочитают, во избежание путаницы, называть индейским именем Роанок. Название Виргиния унаследовала другая колония, основанная несколько севернее в царствование Якова I. От нее получил свое имя американский штат. Но основанная Рэли колония находилась не на территории современного штата Виргиния, а в нынешней Северной Каролине.

Вскоре по возвращении Амадаса и Бэрлоу Рэли представил Елизавете некоего Ричарда Хаклюйта, который передал королеве свое сочинение, озаглавленное «Трактат об основании колоний в Западном полушарии». Трактат произвел большое впечатление на ее величество, но она распорядилась держать его содержание в секрете, что и выполнялось вплоть до второй половины XIX века.

9 апреля 1585 года из Плимута вышло семь кораблей и направились в Роанок. Рэли вложил в эту новую экспедицию 40 тыс. фунтов стерлингов собственных средств, королева тоже участвовала в деле лично. Эскадру возглавлял Ричард Гренвилл, двоюродный брат Рэли и Гилберта, одним из капитанов был Томас Кэвендиш. В июле корабли достигли острова Роанок и основали наконец первое английское поселение в Америке. В нем насчитывалось 160 жителей. Эскадра простояла близ только что основанной колонии до конца августа, затем Гренвилл пожелал колонистам удачи и ушел в Англию, пообещав вернуться через год.

Губернатором первой Виргинии был некто Ральф Лейн. Видное положение среди колонистов занимал Джон Уайт, талантливый художник, выполнявший обязанности картографа. Он также сделал множество акварельных зарисовок местной природы и портретов туземцев. Те работы Уайта, которые сохранились до наших дней, сейчас выставлены в Британском музее.

Среди оставшихся тогда в Америке был также Томас Хэрриот, впоследствии знаменитый ученый: математик, астроном и этнограф, а тогда еще молодой человек, широко известный в узких кругах своими познаниями и оригинальным умом. За время своего пребывания в Роаноке он выучил язык индейцев-алгонкинов и написал трактат под названием «Краткое и достоверное описание земель Виргинии», напечатанный в Англии в 1588 году.

Казалось, все благоприятствует поселенцам, но жить где-либо постоянно – отнюдь не то же самое, что погостить там несколько недель. Идиллические отношения с коренными обитателями Роанока вскоре стали портиться. Трудно сказать, повели ли себя англичане агрессивно в отношении индейцев или те попросту были рады принять гостей, но отнюдь не собирались отдавать свою землю навсегда. А кроме того, похоже, как ни плодородна была земля Виргинии, далеко не все колонисты жаждали ее возделывать. В памяти были еще свежи рассказы об испанцах, мешками таскавших золото в Перу и Мексике. Как бы там ни было, год спустя Уолтер Рэли получил не слишком утешительный отчет от Ральфа Лейна. Губернатор Виргинии сетовал, что «недостаточное число людей и недостаточное количество необходимых вещей лишили нас возможности сделать нужные открытия», и настоятельно советовал эвакуировать колонию. «Только открытие с Божьей помощью богатых сокровищ, или водного пути в южные моря, или подхода к нему, и ничто больше, не сможет обеспечить этой стране ее заселение нашей нацией, – писал Лейн. – Только два указанных открытия сделают здешний климат самым приятным и целебным, а вместе с тем и землю, если ее возделывать, самой плодородной в мире. Тогда и сассафрас, и многие другие полезные растения, а также камедь, обнаруженные здесь, сделаются выгодным товаром и грузом кораблей, сами же по себе они не могут стать привлекательными».

В ответ на это жалобное послание Рэли решил отправить в Виргинию новых колонистов и более предприимчивого лидера. Но он не смог заняться этим сразу. Как раз тогда давно напряженные отношения с Испанией перешли наконец в стадию открытого конфликта, Френсис Дрейк начал готовить грандиозный пиратский рейд по испанским колониям, а в столице обнаружился католический заговор в пользу Марии Стюарт. Сам Рэли возглавил нападение на испанскую эскадру близ Ньюфаундленда, словом, на какое-то время всем стало не до скромной колонии Виргиния. К счастью для губернатора Лейна, адмирал Дрейк решил проведать его на обратном пути из своего рейда. Видимо, он нашел положение колонистов и в самом деле плачевным. Поселенцев Роанока снабдили некоторым количеством припасов и решили оставить им на всякий случай несколько небольших судов. Но эскадра Дрейка еще не успела отчалить, как разыгравшийся шторм унес эти суда в море вместе с находившимися на них припасами. После этого адмирал счел необходимым снять поселение. 27 июля 1586 года первые колонисты Роанок возвратились на родину в весьма печальном настроении. Привезенные Хэрриотом табак и картофель вряд ли могли бы утешить сэра Уолтера в этой неудаче, но к тому времени он уже отправил в Роанок Гренвилла. Тот разминулся с эскадрой Дрейка в Атлантике и прибыл на место прежде, чем неудачливые колонисты сошли на английский берег.

Ричард Гренвилл крайне удивился, когда не обнаружил на месте поселения ни одного англичанина. В этом было некое предзнаменование печальной судьбы колонии, но тогда капитан решил, что колонисты просто зачем-то отправились в глубь страны и рано или поздно вернутся. Он оставил на острове запас продовольствия под охраной 15 человек и вновь покинул Роанок.

Гренвилл вернулся сюда в третий раз год спустя и привез 117 новых колонистов. Нового губернатора звали Джон Уайт, но исследователи не вполне уверены в том, что это был тот самый Уайт, что был художником и картографом первой колонии. Но Гренвилл снова не застал на острове никого из тех, кого на нем оставил. Обратимся к воспоминаниям губернатора: «Июля двадцать второго числа мы благополучно прибыли в Хатораск, где наш флагманский корабль и пинасса бросили якорь. Губернатор в сопровождении сорока лучших людей своих перешел на пинассу, намереваясь немедленно отправиться к Роаноку, где надеялся отыскать тех пятнадцать англичан, кои были оставлены на острове сэром Ричардом Гренвиллом год назад.

Однако сей же час, как наша пинасса отчалила от флагманского корабля, джентльмен, что был ответствен за возвращение в Англию, заручился поддержкой Фернандо и воззвал к матросам на пинассе, требуя от них при возвращении за следующей партией не брать на борт первых сорок колонистов, но оставить их на острове, исключая губернатора и еще двух или трех человек по его усмотрению, ибо лето на исходе и нигде в другом месте он высаживать колонистов на берег не будет. И тогда слова капитана убедили всех матросов как на пинассе, так и на судне, и увещевания губернатора не помогли, и, не тратя времени на споры, он направился на Роанок, дабы тем же вечером, на заходе солнца, сойти на берег в том самом месте, где были оставлены 15 наших соотечественников, но не нашел никого из них, не нашел никаких свидетельств их присутствия там, если не считать того, что мы нашли кости одного из тех пятнадцати, убитого дикарями задолго до нас.

Июля 23 числа губернатор с несколькими своими людьми прошел к северной оконечности острова, где стоял форт капитана Ральфа Лейна со всем необходимым оснащением и в окрестностях коего располагались приличные жилые дома, построенные год назад. Там мы мыслили разузнать что-нибудь о наших людях или же найти какие-либо следы их пребывания, но, когда пришли туда, мы обнаружили, что форт разрушен до основания, зато все дома целы и невредимы, разве что их нижние комнаты и развалины форта заросли побегами дынь, и тогда мы вернулись к своим, больше не чая увидеть кого-либо из тех пятнадцати в живых.

В тот же день мною был отдан приказ, чтобы все до последнего человека отправились на починку домов, кои мы нашли нетронутыми, а также начали строить новые коттеджи в количестве, потребном для поселения».