«Счастливый» случай нечаянно представленный Гашеком, помог резво склонить Майкла на мою сторону. Поляк наработал серьезную базу клиентов мелких оптовиков, заслуженно снимал обильные проценты с продаж «экстази». Но, Гашеку такого заработка было мало. Он ретиво стремился к еще большим доходам, причем какой угодно ценой. Для достижения цели применял любые силы и средства.  Неумеренное желание владения Гашеком деньгами  и сыграло на руку в моем стремительном партнерском сближении с Майклом. Расплодившаяся на почве   всеобъемлющего бардака в Восточной Европе многочисленная клиентура Гашека последнее время  жутко ворчала, чудовищно возмущаясь долгими сроками ожидания востребованного товара и неполным объемом отгрузок «экстази». Ушлый поляк просто не справлялся с огромным валом заказов «Е». Количество произведенного  «экстази» уже не  переваривало бешеный спрос клиентов.  Понятное дело, Гашека злила потеря прибыли. Производителей «экстази» подвизавшихся на поставки  с ним, поляк  крепко держал  на коротком поводке, пользуясь своими налаженным сотрудничеством с ведущими мировыми мануфактурщиками препарата, складно манипулировал заказчиками. Отдам должное организаторским способностям Гашека, он ловко ладил, умело договаривался  с клиентами из России, где в начале 90х царил хаос вселенского масштаба. Пуще всех оптовиков заказчиков  из бывшего социалистического лагеря  выделялись русские, беспредельным поведением не соблюдавшие никаких понятий и традиций ведения нарко дел.  Привыкшие к монотонной работе, без потрясений голландец, немец или француз дельцы «экстази» не бросались  развернуть прямое снабжение республик распавшегося СССР, слишком опасно, риск попросту мог не оправдаться. Одним словом man, Гашек выступил нужным для всех сторон соединительным звеном в наркотрафике между востоком и западом. Поэтому значительная часть промышленников велась на заносчивую фигуру Гашека, но некоторые посылали жадного донельзя  поляка куда подальше.

В одну из плановых поездок за «экстази», я столкнулся   с Майклом и Гашеком в варшавском ночном музыкальном  клубе «Сон». Здесь играла электронная танцевальная музыка,  а за стенкой в специально отведенных кабинетах нарко дельцы договаривались о поставках наркотиков, сроках доставки, суммах оплат, вообщем любых деталях касаемо купли продажи дурманящих веществ. Прикупить там можно было любую ассортиментную  позицию из широчайшей линейки наркотиков, начиная от мексиканского мескалина* прославленного Теренсом Маккеной до чистого афганского героина. «Яма», как окрестили завсегдатаи  клуб «Сон» умело спряталась в городском гетто среди разрушающихся жилищ люмпенов, где проживала куча переселенцев из стран проигравшего социализма.  «Яма» еще-то злачное местечко. Местные жители обходили  клуб далекой стороной, полицейские наведывались редко с проверкой и хозяева всякий раз знали о времени приезда стражей правопорядка.  «Яма» по сути, выполняла функции штаб квартиры управления потоками наркотиков в государства Восточной Европы, Средней Азии и наоборот, но точнее сказать, это было похоже на наркотическую биржу, где оптом покупались и оптом продавались любые запрещенные вещества.  В клубе, встречались наркобарыги, каких угодно мастей, со всех закоулков мира.  Обсуждали конъюнктуру рынков запрещенных веществ, заключали многомиллионные сделки.  Я варился в деловой каше наркодельцов, почасту посещал «Сон» уже пару лет. Ощущение причастности к авторитетной касте людей вставляло, вдохновляло. Я донельзя кайфовал  кругом общения,  где меня считали своим, взрослые люди, жившие собственными законами, вне правил общества. Они жали мне руку, интересовались об успехах в делах и желали удачи по бизнесу. Когда тебе 18 лет, ты уже умеешь недурно зарабатывать,  принимаешь самостоятельные решения по работе, несешь ответственность перед партнерами  и работниками, имеешь крепкую репутацию среди коллег,  непрерывная движуха, успех в  делах здорово заводит на очередные жизненные свершения. Имеет значение не потерять равновесие, не сорваться с тонкого каната натянутого между двумя точками над глубокой пропастью, потому что мы балансируем между всем и ничем.  Деньги виртуозно подкидывают  пестрые соблазны, которые в юном, неокрепшем моралью и принципами возрасте весьма опасны. Юношеский, дерзкий максимализм, перемешанный с денежными купюрами, дает гремучую смесь из сплошного безрассудства, необоснованной смелости, въевшегося в бестолковую голову ощущеньица безнаказанности. Добавь реактив большого искушения, получим чрезвычайно сильное взрывное соединение. Зловещая смесь способна разнести не окрепший юный головной мозг, подвигнуть юнца на «геройства» из мелких проступков и судьбоносных ошибок. Порок внутри парня стремительно вырвется, словно джин из бутылки, провалявшейся илистым, песчаным дном океана 1000 лет, складно пустит потерявшего всякий контроль над ситуацией индивида во все тяжкие. Алкоголь, излишнее женское внимание, употребление наркоты,  безумные траты денежных знаков, как логичное следствие это потеря всякой осторожности в собственных действиях и результат длительный  тюремный срок, или полное фиаско бизнеса.  Я наблюдал трагичные финалы  человеческих судеб именно в оном печальном ключе. Меня всегда спасала от такой развязки, и ставило на место, одно, любовь к себе. Лишится денежных купюр, погрязнуть рутинным болотом обывателей, стать как все или сесть в тюрягу, страшило более чем умереть. Я бежал стремительно, не оглядываясь  только от одной мысли о подобном существовании.

            Воспроизвести  разговор Гашека и Майкла спустя шесть лет  могу  точностью записанного текста на магнитофонную ленту. Прекрасно помню излишнюю бурлящую эмоциональность, сопутствовавшую оживленной беседе. Именно исторический диалог этих двух людей неожиданно обнулил мои перспективы вечного наркокурьера, одной минутой вывел меня на высокую орбиту наркодельцов мировой элиты, перевернув скромное дело, купи, продай с ног на голову, подарил шанс здорово расширить бизнес.  Я внезапно перешел на другой, более сложный  уровень опасной игры. Результат перехода по прошествии шести лет, одинокий  псих, обуреваемый кучей параноидальных мыслей, валяющейся на больничной койке которого хотят убить. У меня нет близких друзей, любимой девушки, детей. Мой круг общения, сплошные наркобарыги и алчущие кайфа клиенты. Нет никого рядом,  с кем бы поделился я о своих жизненных  удачах и поражениях, кто бы попросту поддержал в трудную минуту. Наркотики одарили неизлечимыми психическими проблемами со здоровьем, вечной угнетающей  депрессией, изматывающим преследованием нагнетаемыми страхами, кучей комплексов проевших меня изнутри. По глазам вижу, ты еще сомневаешься man, что я вытянул определенно счастливый билет?! Ха-Ха.

Другой риторический вопрос, если бы стартовать игрой вновь. Смог ли устроить персональное житье бытье на другой лад? Затрудняюсь с ответом!

            Тихую, монотонную речь Майкла и оживленные возражения Гашека доносила чуть приоткрытая дверь соседней комнаты. Я отчетливо слышал неприятный диалог меж партнерами.  Гашек истошно жаловался на малое количество «экстази» изготовляемое  Майклом.  Возникал внушительный дефицит товара. Алчного поляка порядочно  бесила потеря денег. Он напрягался от беспрестанных угроз покупателей  сменить его как поставщика на более расторопного.

-- Майкл! Мы утрачиваем позиции лидеров на рынке,--как то ловчился Гашек задеть самолюбие компаньона, дабы подвигнуть на свершения. --Деньги падают в карман конкурентов. Сечешь мужик!?— надрывался в нервозном припадке поляк.

--Твоих «крутых» сегодняшних мощностей — манерно кривляя физиономией паясничал Гашек,-- выработки «экстази» не достаточно. Вникаешь? Клиенты поголовно грозят перескочить к  другим поставщикам. Нужно экстренно запускать более быстрый цикл  изготовления препарата, как сделали мануфактурщики наши соперники. Поменяй технологию, ингредиенты, одним словом упрости процесс!-- с надеждой в голосе спрашивал Гашек.

 --Тем самым убыстрим максимально производство.