Поиск
ВЕЧЕРНЯЯ ПЕСНЯ
Я люблю, наработавшись вдоволь, когда тяжелеют ладони
и легко на душе, позабывшей дневные тревоги,
постоять в тишине, рядом с синими флагами дыма,
и глядеть, как темнеют деревья у края дороги;
когда в мягком свечении раннего вечера я различаю -
эти листья, из меди отлитые, густо-багровы,
и звезда зажигается первая где-то за ними,
и, качаясь, несут свое вымя тугое коровы.
И какой-то вечерний жучок, пролетающий мимо,
об меня ударяется,- я, улыбаясь, беру его в руки
и пускаю жужжащего странника в сумрак вечерний,
и летит он куда-то на поиски милой подруги.
Так и я отправлялся искать тебя, тоже вслепую,
хоть и знал, что найду все равно, у любого предела.
Так всегда в темноте мирозданья друг друга находят
две далеких звезды, два взаимно влекущихся тела…
Я люблю это время, когда, наработавшись вдоволь,
я полней ощущаю, как трудна моя ноша мужская,
и стою неподвижно, и слушаю вечер, и слышу -
перелетные птицы в тумане кричат, не смолкая.
ПЫЛАЮЩАЯ ЛИЛИЯ В НОЧИ
Пылающая лилия в ночи,
не верю в песню соловья, молчи, молчи,
в не доброту людскую мудрую не верю,
не верю в то, что человек подобен зверю,
безумье скрыто в этом лете, хоть кричи,
пылающая лилия в ночи,
не верю в песню соловья, его величества,
седая бабочка в сиротстве электричества,
она звезда в улыбке бога, о, молчи,
пылающая лилия в ночи,
парализованных растений трепыханье,
растенья-зверя учащенное дыханье,
тоска ужей и змей среди песков,
волокна тишины, лоскутья лепестков,
кобылья похоть над листвой зеленой,
накрапы крови опьяняюще соленой
в соседстве с яростным и диким соловьем,
о, расскажи об одиночестве своем,
кричи о нем, рассказывай, шепчи,
пылающая лилия в ночи,
я верю в человека, в это званье,
таящее высокое призванье,
пылающая лилия в ночи,
в ветвях ореха свет луны, ее лучи,
пылающая лилия, комета
в венце из электрического света,
пылающая лилия, распутница
Земли-звезды, ее пылающая спутница,
мольба пространства, зов его старинный,
пылающая похоть, рык тигриный,
тяжелый хвост кометы, ярко блещущий,
тебя по черепу пылающему хлещущий,
до преисподней землю рассекает
своим мечом, и кровь с него стекает,
пылающая лилия в ночи,
безумье скрыто в этом лете, хоть кричи,
на сердце давит мне кометы шлейф дрожащий,
как мертвый кит, среди медуз на дне лежащий,
сжимает голову мою, как осьминог,
ее клубящийся пылающий венок,
в ночи какой-то дикий ангел плачет,
в иных мирах крылами огненными машет,
в слепом пространстве дьявол топает слепой
под пенье труб и барабанный бой,
и жеребец – производитель вод и суши -
копытом бьет и ржет надсадно богу в уши,
огонь карающий из глаз творца течет,
небесный свод меня огнем своим сечет,
бык Гильгамеша надрывается в дыму,
сегодня не на кого броситься ему,
разбухший шар земной клубится и сверкает,
помои огненные в космос извергает,
безумье скрыто в этом лете, хоть кричи,
пылающая лилия в ночи,
амеба-чудище дрожит, слюну пуская,
к луне дотянется вот-вот волна морская,
безумье скрыто в этом лете, хоть кричи,
пылающая лилия в ночи,
уже ореховому дереву невмочь,
пыланьем лилии охвачена вся ночь,
и снится дереву сколоченная грубо
Лаокоона каменная группа,
сплетенье мускулов, змеящиеся линии,
кровавая над ними язва лилии,
звезда-самец, кровавый цвет сырого мяса,
пурпурной гидры огнедышащая масса,
над тайной связью листьев и корней
рыдает кровь – прислушаемся к ней:
пылающая лилия в ночи,
не верю в песню соловья, молчи, молчи
у нас тень листьев на руках, пучки теней
они длинней ресниц дракона и темней,
не верю в песню соловья, молчи, молчи,
пылающая лилия в ночи,
она возникла в тишине, в ее оправе,
как пламя погребальное свечи.
О Человечество – оно сгореть не вправе
как огненная лилия в ночи!
ГАБОР ГАРАИ
ХРОНИКА
Пока из ребенка я становился мужчиной,
в мире под целыми странами, под континентами
клокотали ключи свободы.
Если в Кении перекрывали источник
группою мертвых тел,
он пробивался в Конго.
И кровью моих многочисленных братьев -
желтотелых и краснокожих -
приобреталось право
отвергнуть рабство,
поверить в удачу.
Изучая сиянье,
пронзали космос плоды человеческих рук -
металлические ананасы земного лета.
Они улетали к луне, бороздили небо,
пока из ребенка я становился мужчиной.
Дымно и жирно грибы висели над миром,
они -
как пираты -
смеялись над пашей надеждой.
Но день ото дня плотней становилась сеть,
сплетенная из человеческих рук,
пока из ребенка я становился мужчиной.
Пока из ребенка я становился мужчиной,
моя горделивая нация
отвергла хмель превосходства.
И стала сильнее, чем прежде.
Она достойно несет Человечеству
то, чем богата:
мудрость народа,
его свершенья,
доброе слово и музыку радости.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: