Поиск
СОН НЕМЕЦКОГО СОЛДАТА
Я видел сон, страшней всех прежних снов,-
Я был убит на линии огня.
Не помню, как меня швырнули в ров,
Как трупы навалили на меня.
Земля сырая на лицо легла.
И тишина могильная за ней.
И умер я, но мысль моя была
Отчетливей, чем раньше, и ясней.
Так я лежал и думал много дней.
Но вдруг шаги услышал над собой,
Услышал песню, звонкий смех детей…
О, белый свет! О, полдень голубой!
И голос над собой услышал я:
«Вот здесь фашисты спят в сырой могиле.
Они несли смерть в дальние края
И пол-земли в пустыню превратили».
И кровь в лицо мне бросилась в тот миг.
И захотел я крикнуть людям в дали:
«Я невиновен, я боялся их.
Они меня вас убивать послали».
От ужаса вскочил я. День вставал.
Кивали мертвецы на смертной тризне.
Я от собачьей смерти в плен бежал,
Сюда – навстречу новой, честной жизни.
ДОЛГ ПИСАТЕЛЯ
Третьему съезду немецких писателей
Вдумчиво вчитайтесь в слово это.
В нем загадок отвлеченных нет.
Мир и счастье строит стих поэта,
Если долг свой осознал поэт.
Если он, великой цели ради,
Сможет с пьедестала ложь столкнуть
И, в лицо бесстрашно правде глядя,
Озарит к победе трудный путь.
Он поэт! Он силой слова может
Заговор банкротов обличить -
Тех, кто сеет хаос, мир тревожит,
Чтоб в капкан народы залучить!
Это он – писатель – ныне призван
Труд воспеть, который мы ведем,
Всех подняв на стройку новой жизни
Жарким поэтическим огнем!
Это он – поэт, певец свободы,
Должен стать глашатаем страны,
Возвестить решение народа
Драться против смерти и войны!
Да! Молчанье было бы изменой!
Хочешь мира – бойню заклейми!
В этом – долг твой, высший и священный,
Перед всеми честными людьми!
ЛУИС ФЮРНБЕРГ
22 ИЮНЯ 1941 ГОДА
Поэт, говори!
Великая битва настала.
В цветущую родину счастья
вломилась шальная орда!
Сегодня молчанье преступно!
Сквозь гул орудийного шквала
пусть слышится голос поэта,
как праведный голос суда!…
Запад раздавлен: пепел и дым.
Черная смерть прокружилась над ним.
Гордость столетий – столицы столиц
в щебень размолоты, рухнули ниц.
Взорваны храмы и замки старинные,
разорены галереи картинные,
втоптаны в землю созданья веков…
Хрип умирающих стариков,
мертвых детей искаженные лики
и матерей исступленные крики -
все это в сердце запечатлено;
сдавлено болью и горем оно.
Трупы на улицах… Беженки… Беженцы,
Бомбы… Бомбежки… Бомбоубежища…-
хищный, тысячеглавый дракон
здесь утвердил свой преступный закон
и подавил своей черною властью
жизнь и любовь, человечность и счастье…
Север ли, юг ли, пески иль фиорды -
всюду вершатся злодейство и мор:
тысячеглавый и тысячемордый
враг в нас стреляет, стреляет в упор.
Скорбные трупы и скорбные трубы,
пепел и щебень у нас на пути.
И посиневшие, мертвые губы
шепчут молитвы и молят спасти…
Сегодня пусть смолкнут флейты
перед звуками всемирного гимна!
Борцы и поэты,
пусть сталью гремит ваша песня!
Исполним свой долг!
Он безмерно высок!
В это горячее, в это горючее лето
в далекой России решаются судьбы планеты,
и, затаив дыханье,
мир смотрит туда: на Восток.
«ЧТО ДЕЛАТЬ?»
И во мглу эпохи ударил свет,
И разлился он, как река,
И на давний вопрос обрели ответ
И мечты, и дни, и века.
И людей, которых скрутило зло,
Тех, чьи души изгрызла тоска,
Слово Ленина подняло и повело
Сквозь мечты, сквозь дни, сквозь века.
И что делать – отныне узнал любой,
Стали явью мечта и сон,
Слово сделалось делом, а дело – борьбой,
И победой, и славой времен.
БРАТ БЕЗЫМЯННЫЙ
Отрывки из поэмы
*
Замерли, смолкли вдруг
шумные бури.
Вот уже лес и луг
тонут в лазури.
Сладко уйти, упасть
в глубь этой сини.
Жажда, мечта и страсть
дремлют отныне.
Вечность спешит помочь,
снять с тебя путы,
тает, уходит прочь
бренность минуты.
Бедной душе несет
сон исцеленье,
и для земли грядет
час избавленья.
Глушь… Синева… Туман…
Боль замирает.
Слышишь: на флейте Пан
где-то играет.
Птица, пчела и жук
тихо запели…
И нарастает звук
виолончели.
*
Но эта книга жгла сильней огня.
Еще рука ее раскрыть не смела,
а имя – Ленин – прямо на меня
с обложки строгой пристально смотрело.
Впервые имя Ленин встретил я,
одним искусством занятый всецело,
и долго ждал, пока душа моя
раскрыть мне книгу жизни повелела.
Так что за маг околдовал меня,
заполнив разом все мои пробелы?
О, эта книга жгла сильней огня.
Как сердце заглянуть в нее сумело?
Кем вдруг была расколота броня,
которую земное зло надело?
Как я в ночи увидел близость дня
и как завеса с глаз моих слетела?
Каким лучом мой разум осеня,
ко мне явилась радость без предела,
в тот самый миг, когда он спас меня,
земля в предзимней хмури опустела.
Но, зиму наступавшую гоня
и затопив вселенские пределы,
весна победно песнь свою запела
в тот самый день, когда он спас меня.
*
О, не страшись, когда бурь порыв,
безумствуя, бьет в набат
и виснут тучи, полнеба скрыв…
Ведь все, чем движим ты, все, чем жив,
сильнее их во сто крат!
Не бойся, когда в твой заглянет дом
эпохи кровавый лик,
все взроет, перевернет вверх дном!
Ты, распростившийся с долгим сном,
божественен и велик!
Ты злу неподвластен! Так не страшись!
Ты все одолел наконец.
Мечты и надежды твои сбылись,
солдат человечества и певец!
Не бойся же! Не страшись!
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: