В общем, с определенным смирением я приняла пару ядов. Отравилась. Обожглась. Порезалась – и до глубоких ран тоже. Понятно, все под присмотром Лемана. Мы оба только так и не решились на перелом и заразить меня на самом деле серьезными заболеваниями – все-равно, без диплома целительской школы практиковать сама я бы не смогла. А вот моих новых и старых знаний на то, чтобы помогать лекарю, у меня теперь хватало – прибавить еще к этому значение трав и постоянное изучение зелий, и я оказалась вполне достойна прислуживать.

Эту должность он мне предложил, когда мы уже подъезжали к Имерету.

Ну а я, все думавшая как завести разговор о том, чем могу ему помочь по окончании путешествия, взвизгнула, бросилась на шею и разрыдалась. В тот день мне показалось, что, наконец – то, темная полоса закончилась.

Моя новая работа, доброта Лемана и Нази, взявшей нас сразу под свое крыло, позволили мне примириться с новой действительностью.

И еще одним поводом примириться стал сам Имерет.

Я влюбилась в этот город, как не влюблялась до того ни в одну страну или достопримечательность.

В эти разломы и тень посреди яркого полдня, когда идешь по аллее среди вертикальных скал, со стоящими над ними домами. В гул дирижаблей. В полноводную реку с пароходами и пересекающими её мостами с железной дорогой – клятвенно заверила мелкого, что мы обязательно совершим путешествие на паровозике. В этот культ железа и безумную смесь из викторианских особняков, железных конструкций, мощеных мостовых, маленьких «английских» улочек, узорчатых арок и промышленных труб. Мы с Максом как-будто оказались внутри одного из романа Жюля Верна и не могли насмотреться на сумасшедшие механизмы, самоходные кареты, работающие на углях и магии, железных лакеев, паробусы, лавки и театры с непередаваемой атмосферой, шумные и многолюдные вокзалы, где огромные шестеренки служили и украшением, и рабочими деталями. Ну и на стоящий чуть в стороне высоченный, по отношению к другим зданиям, императорский дворец с острыми башенками и переходами на головокружительной высоте, вызывал одно тонкое «уи-и-и».

А еще мне очень нравилась чистота, даже в самых бедных кварталах, чего я совсем не ожидала от подобного урбанистического пейзажа, а также наличие водопровода, канализации, ну а в богатых кварталах и отопления – в нашем же доме на то были железные печурки с клепками в которые, по зиме, мы будем все время подбрасывать дрова.

Иногда даже больше чем архитектура меня увлекали персонажи, гуляющие по улицам – обычными горожанами я их начала воспринимать далеко не сразу, настолько непривычно они одевались. Дамы в кожаных корсетах и кринолинах с капором на голове, но с открытыми чулками с подвязками на ногах. Рабочие в кепках, куртках, сапогах. Авантюрные джентльмены в высоких цилиндрах и больших защитных очках. Юные маги в балахонах с клепками и стильных перчатках с цепями. Уличные продавцы, мелкие служащие и клерки в одежде со специфическими аксессуарами и украшениями, изобилующими рычагами, вентилями и шестернями.

И каждый свой выходной, я брала Макса, и мы уходили бродить по большому городу с самого утра и до самого вечера. Наше будущее перестало рисоваться в мрачных тонах, а я вполне освоилась с местностью и научилась общаться с жителями более менее не выдавая своей инородности и, наконец, задумалась хоть о чем-то другом, кроме как выжить.

Потому спустя два месяца после прибытия в столицу я решилась на поездку к Дому Бури.

– Куда это ты собралась, служка?

Доспехи лязгнули друг о друга, серый плащ колыхнулся, а меч выглянул из ножен на пару сантиметров.

Я глубоко вздохнула и постаралась не дергаться.

Спокойно, Стася, ты в центре города, у тебя есть легенда, есть грамота, подтверждающая, что ты не беглая, не перерожденка и вообще слуга уважаемого человека. Просто мило ответь и зайди, наконец, в двери.

Но к первому стражнику, вдруг заметившему маленькую меня на огромных ступенях общественного здания, уже присоединился второй и посмотрел не менее зло и подозрительно.

Я внутренне застонала.

Ну вот, а уже убедила почти саму себя, что они могут быть нормальными.

Ведь, несмотря на мою неприязнь к местному классовому расслоению как таковому и преклонению перед отрядами Бури в частности, следовало признать, что в качестве военно-полицейского органа функционировали они неплохо. Во всяком случае, рассказов очевидцев, восславляющих эти самые отряды в самых разных ситуациях я услышала за эти месяцы немало. Да и я воочию убедилась в безопасности в столице.

Да жесткие, порой жестокие и быстрые на расправу. Да – надменные, иногда беспринципные. Но преданные своей империи – до смерти. И умелые профессионалы.

Строго говоря, это не были стражники или солдаты. Скорее, их офицеры. Или органы внутренних дел. Как я и предполагала, серые были попроще и подчинялись черным. Тех вообще было немного, лучшие из лучших – только высшие рода, приближенные к императорскому.

И потому хоть ситуация в Цхалтуре, вынудившая меня бежать, стояла перед глазами, я понимала – и Теймар имел отношение к Буре. Его не вызвали бы помогать просто так. А его обвинить в неподобающем поведении или излишнем высокомерии, которое мне пусть и случайно, но довольно часто демонстрировали здесь благородные – ну да, какая-то служка, я этого не стеснялась – было нельзя.

Именно из-за Теймара я и отправилась в Дом Бури, где располагались что-то вроде штаб-квартиры этих отрядов, управление, академия, прочие общественные учреждения и…

Я сглотнула.

Городская тюрьма.

В жизни бы сюда не сунулась, но мне нужно было узнать хоть что-то об эре Наримани, и единственное место, где я могла получить эти сведения был сам Дом в центре столицы. Не то чтобы я хотела получить что-то от Теймара или потребовать помощи, но за те два дня, что мы были знакомы, я успела проникнуться к нему определенной симпатией. К тому же, он был первым – и весьма достойным представителем – местных жителей, и я мучилась, вспоминая о его попытке защитить и очень надеялась, что ему также удалось выжить.

И хотела знать об этом точно.

А тут эти. Очередные не желающие исправить впечатление которое они уже успели произвести на меня.

Или это вид у меня такой, так и кричит – обидьте Стасю?

Хорошо хоть Макс остался, как всегда, у наших соседей. Он там часто бывал: у булочников в двух домах от господина Лемана, было четверо своих, мал мала меньше, и те не противились моей просьбе пустить в импровизированный детский сад, за вознаграждение, конечно. Более того, полюбили малыша, и сын с удовольствием проводил с ними время. Я не всегда могла держать его при себе, занимаясь делами лекаря, но и отпустить на улицу – пусть в нашем квартале и было безопасно – туда, где росли, фактически, многие дети ремесленников и торговцев, не решилась пока. Мал еще, успеет нахвататься. А как окончательно подрастет, отправится в магическую школу для простолюдинов – благо одаренных детей ценили и платы за учебу не требовали.

Я опять вздохнула.

Настаивать на проходе или нет? Ведь спрашивала у знакомых, все ли могут прийти в Дом, и никто не ответил, что с этим могут быть проблемы.

А стражники и наступать начали, один за руку схватил и потянул вдруг к себе.

На меня накатила иррациональная волна паники. Опять одна, опять без прав…

– Оставьте девушку в покое. – раздался громкий голос сзади, и я вздохнула с облегчением. Не медвежий угол, тут так просто не хватают на улицах, да и вообще вокруг полно народа.

А потом обернулась и чуть не открыла рот. Даже для этого мира мужчина, окликнувший стражников, выглядел своеобразно. Ярко-зеленые волосы, монокль, то ли плащ, то ли куртка в несколько слоев с большим капюшоном.

И весьма привлекательный.

Стражник отпустил мою руку, начал что-то говорить и двинулся вперед, а я вдруг испугалась, что моего необычного защитника, ученого, скорее всего или изобретателя, могут выставить в неприглядном свете или тоже схватить. Потому быстро спустилась на несколько ступенек и потянула того за рукав:

– Пойдемте скорее. Ну их.

Действительно, ну их. Придумаю что-то потом.

Молодой человек посмотрел на меня немного странно, но пошел, а потом и вовсе перехватил мою руку, положил на свой согнутый локоть и повел в сторону небольшой оживленной площади.