Но самой выдающейся находкой, как впоследствии определил Забелин, была найденная в этой нише большая серебряная с позолотой ваза. В нашу современную историю она вошла под названием чертомлыцкой амфоры.

Эта ваза, как и куль-обская серебряно-золотая, была украшена картинами из скифской жизни. Отличие состояло в том, что на куль-обской был изображен военный быт скифов, а на чертомлыцкой – картины мирной жизни скифов.

Фотография этой находки И.Е. Забелина обошла весь мир под названием «Чертомлыцкая амфора». В мои школьные годы наша учительница истории показывала ее нам. Настолько увлекательно рассказывала Софья Артемовна нам о древнем скифском народе, что многие из нашего класса пронесли увлечение скифами через всю жизнь.

Удивлялись мы – школьники и тому, что кочевой образ жизни не помешал скифским племенам овладеть ювелирным искусством. Ныне я все больше прихожу к выводу, что у скифов были, конечно, хорошие учителя. Наверное, ими были греки? Как же не обойтись без греческих учителей, если основное занятие у скифов было – «путешествие» по Великой Степи!

Но я не мог даже себе представить, что Новочеркасск заставит меня еще раз соприкоснуться с древними хозяевами Великой Степи! И это соприкосновение заставит меня взяться за перо и рассказать миру о том, что наследство древних возбуждало и возбуждает до сих пор среди их наследников и стремление узнать побольше о предках, и алчное желание завладеть скифским золотым прошлым.

После окончания Новочеркасского политеха я получил направление на Урал. Возвращаясь перед Новым годом из командировки, я развернул в поезде двенадцатый номер журнала «Наука и жизнь» за 1964 год и ахнул! В нем был напечатан под заголовком «Сарматское золото» потрясающий материал ленинградской журналистки О. Колесовой. Первые его строчки заставили вспомнить студенческие годы и гостью из Греции:

«Сто лет назад, в июне 1864 года, на одной из главных улиц Новочеркасска происходили не совсем обычные раскопки: рабочие спешно сносили курган, называемый местными жителями Хохлач. Здесь решено было устроить запасный резервуар для Новочеркасского водопровода. И вот в насыпи земляного холма они неожиданно наткнулись на золотые и серебряные вещи… Исследователи южнорусских степей задают себе один и тот же вопрос: неужели золотой курган на Дону был единственный? Может быть, они просто были разграблены дочиста? Разгадка истории Новочеркасского клада пришла лишь через сто лет… Снова все заговорили о сарматах, таинственном и воинственном народе… Все, кто проезжал по трассе Москва– Ростов, любовались бесконечной цепью холмов под Новочеркасском. Вот уже восемь лет каждое лето сюда приезжает объединенная экспедиция Ленинградского отделения Института археологии АН СССР, Ростовского областного музея краеведения и Ростовского университета. Руководит группой старший научный сотрудник кандидат исторических наук Серафима Ивановна Капошина…»

Позвонил я в Ленинград в Институт археологии. Капошину пригласили к телефону.

– Серафима Ивановна, каждый раз, когда я слышу или читаю волшебное слово «Эрмитаж», то вспоминаю, как вы рассказывали в Эрмитаже нам, новочеркасским студентам, о скифских древностях. Как же вам удалось в Новочеркасске раскопать второй золотой курган? Ведь говорят, что в одно место метеорит никогда не прилетает! И второй вопрос: драгоценности из Хохлача были скифскими или сарматскими?

– Метеорит может быть и не прилетает дважды, но судьба подарила мне курган, находившийся рядом с раскопанным сто лет назад. И оба оказались плодотворными.

На второй вопрос отвечу следующим образом.

Кто такие скифы и кто такие сарматы? Скифы жили в Великой Степи приблизительно с VII века до новой эры по I век новой эры. Сарматы их сменили. У них было много общего. И те, и другие любили золото, сравнивали его с Солнцем! Верили в загробную жизнь. Поэтому хоронили покойников с предметами, которые могли бы обеспечить усопшим в загробной жизни приличное существование. Как помнит читатель, в 1864 году в Новочеркасске в кургане Хохлачь был раскопан золотой клад. И вот теперь в журнале «Наука и Жизнь» напечатан мой рассказ еще об одном потрясающем новочеркасском кладе, который раскопала я!

– Серафима Ивановна, кто вам подсказал провести раскопки рядом с Хохлачем?

– Моя интуиция. Я ведь опытный археологи.

– Вы были руководителем экспедиции. Кого вы можете отметить из ваших подчиненных?

– Они все были трудолюбивыми, даже можно сказать трудоголиками. Экспедиция состояла из отрядов. Их руководителями были Т.А. Владимирова, Т.Д. Белановская, Л.С Клейн и другие.

– Поздравляю вас, Серафима Ивановна с выдающимся успехом в области археологии!

– Спасибо. Буду и дальше трудиться, чтобы раскрыть тайны сарматов.

Так что же и где в Новочеркасске раскопала С.И. Капошина? Обратимся вновь к журналу «Наука и жизнь» № 12 за 1964 год:

«…Особенно сенсационными оказались раскопки лета 1962 года. Терпение и кропотливый труд ленинградцев и ростовчан были вознаграждены сполна. Как обычно бывает в этих случаях, открытие было закономерным и одновременно неожиданным. На территории Всероссийского института виноградарства и виноделия стояли два ничем не примечательных кургана. Дирекция института предложила участникам экспедиции раскопать их, чтобы впоследствии разровнять здесь землю. Один из курганов принадлежал племенам далекой эпохи бронзы, но зато второй, называвшийся Садовым, таил в себе сокровища. Первые слои земли снял, как всегда, бульдозер. И вдруг ослепительно блеснуло золото. Только не торопиться! Бульдозер остановлен, роют лопатами, потом счищают землю тонкой кисточкой… Но благородный металл не боится времени. И вот в руках археологов серебряные чаши, большой сосуд для вина, золотые украшения боевого коня… И все это находилось в насыпи кургана. Под насыпью оказалась одна могильная яма, начисто ограбленная. Никаких остатков костей (как и в Хохлаче). Зато в грабительском ходе было собрано свыше 200 мелких золотых бляшек с маленькими дырочками. На некоторых сохранились золотые нити-проволочки. Само погребение не сохранилось. Зато есть все признаки богатой тризны: предметы раскладывались вокруг могилы – в спешке грабители не увидели их. Вот закоптелый большой котел, в котором варили мясо. Бок его пробит. Случайно? Вряд ли. По обычаю древних, вещи тоже должны лишиться «души», «умереть», чтобы перейти к владельцу в загробном мире. Вот остатки дерева и камыша на краях могильной ямы. Все так же, как и в кургане Хохлач. Да и сами вещи были очень похожи на Новочеркасский клад…».

…То, что не смогла Серафима Ивановна рассказать мне по телефону, она поведала читателям журнала «Наука и жизнь»:

«Уникальны прежде были всего украшения конской узды. Всего в насыпи было четырнадцать фаларов (умбон – украшение конской узды), два больших и двенадцать поменьше. Видимо, узда была снята с двух лошадей. Основой фаларов служили массивные серебряные диски, которые были обтянуты золотыми тиснеными пластинами с изображением хищных зверей. В центре больших фаларов помещена пантера, терзаемая грифоном, а вокруг расположены пятнадцать стилизованных пантер, по краю – двадцать птичьих голов. Глаза, уши, плечи, бедра и лапы животных подчеркнуты цветными камнями и бирюзой. Блестят гранатовые глаза. Еще в поле, во время раскопок, как только были обнаружены эти фалары, вспомнились находки из Хохлача. Тот же сарматский стиль, те же художественные приемы. Те же пантеры, что и на флаконе из Хохлача. Один фалар был рассечен в древности. Возможно, что враг ударил копьем или кинжалом в грудь боевого коня…

…На медальонах трех чаш красуются нереиды, плавающие на морских конях с рыбьими хвостами – гиппокампах. Греческие художники и скульпторы очень часто обращались к этим поэтическим образам. Нереиды – символ тихого, не бурлящего моря, символ играющих волн. Вот нереиды везут оружие Ахиллу. Отдал свои доспехи Ахилл любимому другу Патроклу, но погиб Патрокл под Троей, и нет у Ахилла ни друга, ни доспехов. Узнала об этом мать Ахилла, Фетида, дочь морского царя Нерея, и упросила бога Гефеста выковать Ахиллу новые чудесные доспехи. На одном из наших медальонов нереида везет Ахиллу щит и меч, на другом – панцирь и шлем. Затейливо извиваются хвосты морских животных. Изящно обнаженное женское тело, картина жива, фигуры привлекают легкостью, красотой линий. На одной из чаш изображена игривая, совсем жанровая картинка. Проказник Силен, веселый спутник Диониса, забрался на дерево и мешает сборщику винограда рвать виноград, висящий крупными гроздьями по сухим ветвям. Силен схватил корзинку и нахлобучил ее на голову работнику…»