Вот поэтому я и пришёл сюда не только, чтобы произнести речь, а для того, чтобы представить некоторые полемические тези-

671 октябрь 1959 года

сы и, естественно, призвать к дискуссии, какой бы острой и эмоциональной она ни была, но всегда идущей на пользу демократическому строю. К объяснению всех фактов, к анализу того, что происходит в стране, и к анализу того, что произошло в других странах с людьми, занимавшими некогда позиции, подобные тем, которые занимают сегодня некоторые студенческие группы.

И в заключение, напоминание студентам, интересующимся этими проблемами университетской реформы: изучайте будущую жизнь, будущую, но уже и прошедшую; жизнь с того момента, когда началась реформа восемнадцатого года, и до настоящего времени; изучите жизнь каждого из деятелей той реформы. Уверяю вас, что это интересно.

Вот и всё.

Журнал «МатЫ», 15 октября 1968 г.

с. 69

Роль Университета в экономическом развитии Кубы

выступление в Гаванском университете, 2 марта 1960 года

Мои дорогие товарищи!

Прежде чем приступить к теме нашей сегодняшней беседы, я хотел бы предостеречь вас от слишком большого доверия к словам господина Наранхо. Позвольте мне остаться тем, кем я на самом деле являюсь,— скромным революционером и студентом первого курса...{аплодисменты). Я—студент первого курса по специальности «финансы» Университета Революции. (Аплодисменты.)

Просто я пришёл побеседовать с вами, используя это немного туманное звание революционера и роднящее меня с вами общее звание студента.

Я думал, что беседа эта могла бы быть более непринуждённой, с вопросами и ответами и даже с дискуссией, однако особые её условия — трансляция на всю страну, участие телевидения и т.д. — принуждают к большей упорядоченности в изложении темы, которую я хотел бы развить. Темы, которая заботит меня персонально и, думаю, является предметом озабоченности многих из вас.

Она могла бы быть озаглавлена примерно так: «Роль Университета в экономическом развитии Кубы»—поскольку мы вступаем в новый этап экономического переустройства.

Мы добились всех необходимых характеристик политического устройства страны, позволяющих начать эту экономическую реформу—и мы сделали первый её шаг, изменив структуру землевладения в нашей стране. Иначе говоря, мы начали с того, с чего должны начинаться процессы экономического развития,— с аграрной реформы.

Но для того чтобы знать, каким должен быть этот процесс, нам необходимо самоопределиться в историческом и экономическом плане. Если мы находимся в самом начале процесса развития, это значит, что наша экономика не является развитой, или, иными словами, мы являемся страной слаборазвитой, недоразвитой, полуколониальной, полуиндустриальной (как хотелось бы оптимистам) —можете назвать её как хотите, но в любом случае мы должны основательно изучить, каковы же характерные черты того состояния, которое превратило нас в слаборазвитую страну. И найти средства, которые позволят нам выйти из этой ситуации.

Конечно, одна из первых характеристик слаборазвитой страны—это отсутствие промышленности, зависимость от поставок необходимых промышленных товаров из-за рубежа. И Куба по этому первому критерию точно соответствует понятию слаборазвитое™. Почему же на протяжении целого ряда лет Куба, будучи в полном смысле слова полуколониальной страной, выглядела процветающей? Просто потому что исключительные климатические условия Кубы и ускоренное развитие одной-единственной отрасли промышленности—сахарной позволили нам конкурировать на мировом рынке, обладая необходимым уровнем производительности труда в этой единственной отрасли, в производстве сахара.

Североамериканские капиталы, нарушившие ими же самими установленные законы, дали импульс развитию этой отрасли. Дело в том, что ещё в эпоху североамериканского правления на Кубе0 был издан закон, который запрещал североамериканцам владеть землями на острове. Такова была буква закона который, однако, был быстро нарушен; декрет Сангили, запрещавший иностранцам иметь землю на Кубе, не был претворён в жизнь — и мало-помалу они стали собственниками сахарных латифундий и создали эту мощную отрасль производства: более 160 сентралей, дававших до 6 млн. тонн сахара в год—и с производительностью, делавшей их продукцию конкурентоспособной на мировом рынке. Но они озаботились —и весьма—и тем, чтобы Куба сохранила и другую характеристику полуколониальной страны, чтобы она оставалась монопроизводителем, зависела исключительно от одного продукта для получения валютных средств, на которые приобретались все необходимые товары потребления на зарубежных рынках.

При этом нам сделали видимость подарка в виде высоких цен на сахар—с одной стороны, и низких пошлин на товары, произведённые и ввозимые североамериканцами,—с другой. Это последнее сделало невозможной конкуренцию аналогичных товаров, произведённых в какой-либо иной стране (кроме США), в том числе и тех, которые производились на самой Кубе. Так втолкнули нас в «свободную экономику, действующую исключительно в рамках закона спроса и предложения».

1) Т.е. в 1899-1903 гг.

701 роль Университета в экономическом развитии Кубы

Эта столь четко выраженная экономическая зависимость с первых же лет провозглашения национального суверенитета обернулась почти абсолютной зависимостью политической, сохранившейся и после отмены «поправки Платта»1. Эта политическая ситуация была ликвидирована первого января 1959 года, и немедленно возникли первые трения и трудности с «северным гигантом». Эти разногласия являются логичными, если одна из стран, привыкших к своему привилегированному положению, вдруг обнаружила, что эта маленькая карибская «колония» позволила себе разговаривать на том единственном языке, на котором может говорить Революция,—на языке равноправия участников диалога.

Сначала на карикатурах огромный Дядя Сэм смотрел с ухмылкой и удивлением на маленького бородатого карлика, который хочет пнуть его по ногам, потому что не достаёт выше—из-за роста. (Апло-дисменты). Затем бородатый карлик внезапно вырастал до достижения пропорций, одинаковых с североамериканскими, и появлялся на пикнике обладателей денег Америки в своём настоящем облике. И каждый раз, когда наш народ (аплодисменты) ... стремится выразить своё неудовлетворение и своё несогласие с грабежом, поднимается дорогое для нас знамя с портретом Фиделя Кастро. (Аплодисменты) ...

Итак, поскольку речь идёт о политической проекции, мы доросли до самого высокого уровня в нашей, не освобождённой пока Америке. Мы совершенно бесспорно—нравится это или не нравится большим странам Америки (аплодисменты) —являемся лидерами народа. Для могущественных хозяев мы представляем собой всё, что есть абсурдного, негативного, непочтительного и беспокойного в Америке; всё то, что они презирают; но с другой стороны, для огромной массы американского народа, для того, который живёт южнее Рио-Браво, мы представляем собой всё благородное... (аплодисменты), всё искреннее и борющееся, что есть у этих народов, пренебрежительно именуемых «метисами». Но мы отлично знаем, что наше политическое развитие намного перегнало развитие экономическое— поэтому-то и могут оказаться эффективными попытки экономической агрессии, планируемые палатой представителей США, ибо мы по-прежнему зависим от одного продукта и одного рынка. И когда мы изо всех сил боремся, чтобы освободиться от этой зависимости, и

1) Т.е. после 1934 г.

711 март 1960 года ю. ;31

подписываем соглашение о поставке миллиона тонн сахара в Союз Советских Социалистических Республик и о предоставлении им кредита в сто миллионов долларов (или песо), вскакивают носители колониального духа и сеют замешательство, пытаясь доказать, что, продавая сахар другой стране, мы попадаем в рабство. И им не приходит в голову помолчать и подумать о том, сколько рабства означали и означают для народа Кубы те три миллиона тонн сахара, которые мы год за годом продавали по предположительно преференциальным ценам «гиганту Севера».