Затем он клял несчастный свой удел,

Просил пощады, отрицал свои же

Достоинства - и лгал притом бесстыже.

И слог-то у него отменно плох,

И с непривычки робость одолела, -

Нет, он ее не стоит, видит Бог! -

И вновь о страсти, коей нет предела,

О том, как будет предан он всецело

Избраннице своей... Затем Троил

Вновь перечел посланье и сложил.

И перстень с темно-алым самоцветом

Обильными слезами окропив,

Печать свою на воске разогретом

Оттиснул, и лобзаньями покрыв

Письмо, воскликнул: "О, сколь ты счастлив,

Листок бездушный! Ты предстанешь ныне

Пред очи благодетельной богини".

Лишь только первый луч рассеял тьму,

К вдове примчал Пандар, не медля доле,

И, по обыкновенью своему

Начавши с шуток, молвил: "Не грешно ли

Так долго спать? Я от сердечной боли,

Что сладкой горечью мне полнит грудь,

И вовсе в мае не могу заснуть!"

Едва завидев дядюшку, Крессида

В тревоге и надежде замерла:

С чем он пришел? Но, не подавши вида,

С улыбкою спросила: "Как дела?

Что за нужда чуть свет вас подняла

И что за горечь? Вы, служа Амуру,

Какую нынче пляшете фигуру?"

"Плетусь в хвосте и прыгаю не в лад".

Вдова расхохоталась, и заметим,

Что от души. Пандар ей: "Век бы рад

Тебя смешить, но шел я не за этим.

К нам давеча от греков, чтоб сгореть им,

Лазутчик прибыл; хочешь ли скорей

Доведаться до свежих новостей?

Так выйдем в сад! Что знаю, без утайки

Тебе перескажу я сей же час".

И вот, с поклоном руку дав хозяйке,

Подальше от чужих ушей и глаз

Увел ее Пандар. На этот раз

Он слов не тратил даром: взор лишь кинул

По сторонам - и вмиг посланье вынул.

"Узри, племянница: тот славный муж,

Которого судьба в твоей лишь власти,

К тебе писать решился, и к тому ж

Смиренно молит о твоем участье!

Избавь же ты беднягу от напасти:

Письмо прочти, обдумай и ответь.

Не дай в мученьях принцу умереть!"

Но отшатнулась в ужасе вдовица

И, не касаясь до письма рукой,

Вскричала: "Впредь не вздумайте явиться

Вы в дом ко мне с запискою такой!

Иль прихоть друга и его покой

Вам более внушают уваженья,

Чем родственницы вдовье положенье?

Вы сами, дядя, дайте мне совет -

Но только рассудите беспристрастно:

Должна ли я теперь себе во вред,

Письмо принять, хоть это и опасно

И мне грозит бесчестьем? Дело ясно,

И выход есть: письмо снести назад,

Не пощадив того, кто виноват".

На это, рот раскрыв от изумленья,

Вскричал Пандар: "Кто здесь сошел с ума?

Да я бы даже ради вызволенья

Всей Трои - не понес тебе письма

Зловредного! Зачем, суди сама,

Тебе ль, ему ли стал бы зло чинить я?

И что за грех в обычном челобитье?

Вот все вы так! Кто вас боготворит,

Кому дороже вы зеницы ока -

Тот и не нужен. До его обид

Вам дела нет, хоть гибни он до срока! -

Тут обнял он вдову. - Не будь жестока,

Ведь мы друзья! оставь ты эту блажь! -

И ей посланье сунул за корсаж.

Теперь достань его, порви на части:

Сюда идут - вот зрелище для слуг!"

Она ж промолвила: "Все в нашей власти;

Порву поздней. - И усмехнулась вдруг. -

Ответ писать мне, право, недосуг.

Ответьте сами, проявив сноровку".

- "Изволь, но только под твою диктовку".

Крессида рассмеялась: "Не пора ль

Обедать нам?" Пандар же над собою

Вновь принялся шутить: "Моя печаль

Сердечная столь велика - не скрою,

Обедать я отвык! Всему виною

Любовь..." И долго вздор он разный нес

И с нею вместе хохотал до слез.

Как только в дом вошли они, вдовица

Распорядилась подавать обед,

Сама ж отправилась принарядиться,

Прислужницам велев идти вослед;

И тут, извлекши наконец на свет

Посланье истомленного Троила,

Прочесть его минутку улучила.

Исследовав подробно суть и слог,

Нашла их превосходными, и к дяде

Сошла, письмо прибравши под замок.

Пандар стоял в гостиной. Шутки ради

К нему племянница подкралась сзади

И крикнула, за плащ его держа:

Вновь посмеявшись и умывши руки,

Они обедать стали, а потом

Пандар лукавый, словно бы от скуки

Подсев к окну, спросил: "Чей это дом

Вон там, напротив, с эдаким крыльцом?"

- "Который, дядюшка?" - "Да вон, взгляни же!"

И к дяде подошла она поближе.

О доме, о соседях тут они

Заговорили, у окошка сидя;

Когда ж остались наконец одни,

Тихонько молвил дядюшка Крессиде:

"Скажи, коль на меня ты не в обиде,

Что пишет он? И пишет каково?

Ведь я о том не знаю ничего!"

Тут закраснелась вдовушка в смущенье

И, помолчав, шепнула наконец:

"Да, пишет он изрядно..." На колени

Пред ней проворный кинулся гонец:

"Ответь ему, о сердце из сердец!

И дай печать мне приложить к ответу:

Из всех наград я выбираю эту".

- "Что ж, написать недолго - но о чем?"

- "Помилуй Боже, да о чем угодно!

Скажи, к примеру, что его письмом

Ты польщена, - и выйдет превосходно;

Что благодарна ты... Пиши свободно,

Сгодятся тут любые пустяки -

Лишь он бы исцелился от тоски!"

- "Господь мне да поможет в этом деле! -

Вставая с места, молвила вдова, -

Ведь писем не писала я доселе

Ни разу!" Он волненья чуть жива,

К себе она взошла - и там, сперва

Собравшись с духом, с мыслями и с силой,

Ответное посланье сочинила.

Она, мол - излагаю только суть -

Его вниманьем тронута, но дабы

Надежд он ложных не питал отнюдь,

Не скроет, что любить его могла бы

Лишь как сестра; когда сей отклик слабый

Способен облегчить его печать -

Тем лучше. Если ж нет, ей очень жаль.

Сложив письмо, она без понужденья

Вернулась к дядюшке, и пред окном

Усевшись вновь на яшмовом сиденье

Поверх подушки с золотым шитьем,

Вздохнула: "Что за труд, клянусь Творцом -

Писанье писем! Истинно доселе

Работы не знавала я тяжеле!"

- "Вот славно - взяв письмо, сказал Пандар, -

За здравье кончится, что начиналось

За упокой. Как наивысший дар,

Увидишь ты, он примет эту малость:

Дороже нам, что дорого досталось;

Так из души изгладить нелегко,

Что в ней напечатлелось глубоко.

Твоя душа, однако, слишком долго

Резцу не поддавалась. Нынче срок,

Ничуть при том не нарушая долга,

Отрады поднести ему глоток:

Бунтует раб, когда тиран жесток,

И в сердце презираемом гнездится

Ответного презрения частица".

Лишь эти он слова договорил -

Из-за угла явилась кавалькада:

Десяток всадников, средь них Троил -

Он ехал шагом во главе отряда;

Им во дворец, как видно, было надо.

"Эге! - сказал Пандар, прищурив глаз, -

Взгляни-ка, кто там едет мимо нас!

Постой, куда ты? Было б неучтиво

Бежать, когда тебя заметил он!"

Крессида взор потупила стыдливо

В ответ на принца трепетный поклон

И вспыхнула как розовый бутон.

Троил же, отыскав Пандара взглядом,

Кивнул ему и ускакал с отрядом.

Но как держался он, как был одет,

И сколь пригож, и мужествен, и строен, -

Мне повторять все это нужды нет,

Одно скажу: он выглядел как воин

И был ее вниманьем удостоен.

В единый миг Крессиды жадный взгляд

Приметил все: и доблесть, и наряд,

Красу его, и стать, и обхожденье...

И мысль иная кстати тут пришлась:

Не должно ль впрямь побольше снисхожденья