В этот вечер мы быстро закончили ужин. Бина начала соображать, кого куда устроить на ночь. Решили постелить учителю внизу, в гостиной. Судхира уложить в комнатке рядом с лестницей, а я, Урмила и Бина будем спать наверху.

Багху и других собак отвязали и спустили во двор, а Диане, Джеку и Джилл приготовили ночлег на веранде.

Всего несколько дней назад мы отдали Рини и Кини и теперь очень жалели, что они не с нами. Щенки мухе не давали пролететь, сразу заливались лаем.

Я подумала, что настал удобный момент замолвить словечко за Бобби, и предложила:

— А может быть, привязать Бобби возле дверей? Он же любого вора отпугнёт. Бобби больше не кусается, да и кого он укусит среди ночи?

Я не рассчитывала на успех затеи, но Бина так увлеклась предосторожностями против разбойников, что согласилась взять Бобби в дом.

Когда все меры по защите дома были приняты, выяснилось, что времени только без четверти восемь. Что было делать? Если потушить свет и разойтись, всё равно никто не заснёт — будем лежать с открытыми глазами в ожидании воров. Решили посидеть ещё немножко.

Мы расположились в гостиной перед открытой в сад дверью и включили радио. Передавали музыку. Я стала просить, чтобы учитель рассказал что-нибудь про принцев и принцесс.

Странное дело, о чём бы учитель ни рассказывал, в любой его сказке под конец появлялся призрак. Или два призрака. В страшных местах учитель понижал голос, и тогда чудилось, будто гостиная полна каких-то непонятных невидимок.

На самом интересном месте, когда сын коварного придворного готовился отравить юную королеву и завладеть королевством, во дворе неистово залаяли собаки. Мы прислушались. Раздался явственный шорох.

Наступила полная тишина, в которой слышен был только стук наших сердец.

— Ничего нет, — объяснил учитель, — слушайте, что было дальше с королевой…

Мне показалось, что учитель очень бледен, да и рассказывать он стал как-то сбивчиво, но всё-таки досказал до конца.

По радио передавали последние известия. Мы понемногу успокоились и уже собрались ложиться спать.

И вдруг я увидела в дверях человека! У него был окровавленный лоб, босые грязные ноги, а в руке блеснул нож. За его плечом виднелось бородатое лицо второго.

— Учитель! — взвизгнула я.

Мы с места не могли двинуться от неожиданности. Воры тоже замерли. Но потом босой сделал шаг к Бине и приказал:

— Давай ключи и ни звука!

Лицо Бины сделалось совершенно белым. Она взглянула на учителя. Учитель слабо кивнул. Мы все как будто проглотили языки. Где же собаки? Где Джек, Джилл, Диана?

Бандит вырвал ключи у Бины из рук, но не успел сделать и шагу, как в дверях вырос Бобби. Бобби поднялся на задние лапы. Грозно кося налитыми кровью глазами, он ринулся к босому бандиту и сжал его в лапах. Тот взвыл. Бородатый ударил Бобби ножом. Бобби с рёвом бросился на него, а Босой повалился на пол, закатив глаза. Тут подоспели собаки. Багха вцепился зубами в Босого. Джилл повисла на руке Бородатого в тот самый миг, когда он опять заносил над Бобби нож. Джек рвал на Бородатом штаны. Собаки лаяли на весь квартал.

Учитель бросился в сад с криком: «Помогите!»

Ещё два грабителя спрыгнули с дерева около забора и помчались по улице. Воры залезли в дом с дерева, которое росло на улице. Так вот почему молчали собаки на веранде!

В дом ворвался запыхавшийся мистер Джефферсон, за ним У Ба Тин, Абдул, портной Алиджан, сбежались соседи. Учитель распахнул им калитку и вместе с ними бросился к ворам.

— Собаки разорвут их! — кричала я.

— Убери собак! — рявкнул учитель.

Мы с Биной бросились оттаскивать собак. Я обхватила Бобби за шею. Его шерсть намокла от крови.

Мистер Джефферсон с помощью других соседей скрутил грабителей, которые, впрочем, и без того не могли шевельнуться: ещё немного, и собаки разорвали бы их!

— Постойте! Кто там плачет? — спросил вдруг У Ба Тин.

Плакала бедная Урмила. Она сидела на полу, вытянув ноги, и жалобно повторяла:

— Страх какой, какой страх, надо же было такому случиться!

— Ничего не случилось, успокойся, — сказал мистер Джефферсон. — Надо немедленно проверить, не прячется ли ещё кто в доме!

— А это кто? — закричал Абдул с лестницы.

А это был Судхир. Он крепко спал и даже посапывал во сне.

Абдул пришёл в неописуемую ярость.

— Остолоп! — гаркнул он, тряся Судхира. — Болван! Бандиты чуть не поубивали бедных женщин, а он даже не проснулся!

Судхир вскочил, не понимая спросонья, откуда взялось столько народу.

— Что? Что? — всполошился он. — Уже утро?

Глядя на Судхира, невозможно было удержаться от смеха, вопреки всем страхам, которых мы натерпелись.

Бина вела себя рассудительней всех. Она с таким видом побежала наверх за домашней аптечкой, будто каждую ночь оказывала первую помощь медвежатам. В гостиной учитель допрашивал грабителей. Джилл с материнской заботливостью вылизывала рану Бобби. Бобби покорно заглядывал ей в глаза. Перед ними уселись Джек и Багха, переминаясь передними лапами, словно в знак одобрения.

Диана ходила с несчастным видом, потому что ей никак не удавалось лизнуть Бобби.

Бина замерла с аптечкой в руках, увидев эту картину, а учитель сказал:

— Джилл действует быстрее нас. Она уже лечит Бобби.

Всё-таки мы вмешались. Выстригли шерсть вокруг раны и забинтовали Бобби лапу. На счастье, рана оказалась неглубокой, хотя, опасна ли она, пока было не ясно.

Бобби не противился. Он всё стерпел и даже лизнул мне руку. Джилл и Диана тихонько скулили, наблюдая, что мы делаем с Бобби.

— Огорчили мы их, — заметил учитель. — Отняли у мамаш законное право заботиться о малыше.

Прибежали заспанные Миа и Тин Тат и сразу приняли деятельное участие в споре. Спор шёл вот о чём: наши соседи хотели проучить грабителей, а полиция пускай потом делает, что ей положено.

— Дай ему хорошенько, папа! — сразу потребовал Тин Тат. — Это ведь он украл наш чемодан, ты что, не помнишь?

Миа подхватила:

— Их все знают! Они у всех воруют! Их надо проучить! Посмотрите, что они сделали с бедным Бобби. Крови-то сколько!

Портной Алиджан взял свою Миа на руки и сказал:

— Девочки не должны вмешиваться в такие дела. Здесь мистер Джефферсон, он разберётся.

Мистер Джефферсон сказал учителю:

— Я сообщил в полицию. Этих людей сейчас увезут, а дом до утра будет находиться под охраной.

Мистер Джефферсон подмигнул мне и спросил Бину:

— Ну что же, миссис Чаудари, хоть Бобби и проказничает, но он может сослужить и добрую службу порой, не так ли?

Я чуть не лопнула от гордости, а Бина только развела руками.

Мистер Джефферсон почесал Бобби за ухом, погладил Джилл и Диану и ушёл договариваться с полицейскими.

Джамаи-бабу задержался на два дня. Когда он наконец приехал и узнал, какие тут были события, он так и покатился со смеху:

— Эх, самое интересное прозевак! Ну, Бина, может быть, я и превратил наш дом в зверинец, но зато разбойникам в этот дом ходу нет! Бина, как насчёт того, чтобы приготовить фрукты в сиропе для учителя?

Учитель запротестовал слабым голосом. Когда Джамаи-бабу выяснил, что учитель объелся вкусными блюдами Бины и у него болит живот, он захохотал ещё громче.

— Минуточку! Но где же наш герой Бобби? — вспомнил Джамаи-бабу.

Мы все отправились к Бобби. Бобби развалился перед своим домиком, а обезьянка Рупи искала блох в его густой шерсти.

Тут Джамаи-бабу захохотал в третий раз.

Мы с Миа прохаживались по улице в очень плохом настроении. Рана Бобби почти зажила, но с ним явно творилось что-то неладное. Он совсем перестал играть и проводил большую часть времени лёжа перед своим домиком, будто напряжённо размышляя над чем-то. К нам по-прежнему заходили чужие люди и спрашивали, сколько стоит медведь, но Джамаи-бабу теперь никак не мог решиться продать медвежонка. Собственно, расставаться с Бобби никому не хотелось, но всё время шли разговоры: кто знает, что может натворить свирепый зверь, если на него такой стих найдёт? Бобби ведь мог и насмерть задрать разбойников!