Бину это почему-то так рассердило, что она силой оттащила меня от медвежонка.

Бина вылила чуть не весь йод на мою руку.

— Посмотри, что ты натворила, — почти кричала она. — А крови сколько! Всё показать себя хочешь? Как будто больше некому связать медведя!

Я бы расхохоталась, если бы йод так не щипал. Конечно, некому, кроме меня. Что я, не видела, как все остальные растерялись? Джатин-бабу до сих пор стоял в остолбенении, а в зубах — куриная ножка! Ох и вид у него был!

— Дикая курица! — Я показала пальцем на него, и все засмеялись.

Наутро Джатин-бабу долго прощался с нами. Он взял слово, что мы обязательно приедем к нему погостить и расскажем его внукам, какой отважный охотник их дед.

Схватка с Бобби не прошла мне даром. Ободранная рука нагноилась и распухла. Меня привезли в Мандалай с высокой температурой. Очень сильно болела голова.

Я лежала в постели, вставать мне не разрешали, но про Бобби я всё знала. Мой друг Тин Тат, сын У Ба Тина, который жил через дорогу, мне всё рассказывал. Тин Тат вообще верховодил, хотя я на два года старше его. Он всегда знает все новости, и его за это очень уважают. Джамаи-бабу зовёт его Последние Известия.

Тин Тат сообщил, что Бобби пришлось поселить у мистера Джефферсона, потому что Бина пригрозила уехать куда глаза глядят, если в доме будут жить медведи. Бина всем рассказывала, что я заболела из-за Бобби. Даже отец, даже Джамаи-бабу не соглашались взять Бобби к нам…

Наконец доктор сказал, что мне можно вставать и можно всё есть. Тогда отец вернулся в Рангун на свою работу. Без отца мне было скучно.

Я понемногу поправлялась. Урмиле больше не нужно было сносить меня вниз на руках: я сама спускалась по лестнице, сама поднималась наверх. Гуляла в саду, играла с Миа и Тин Татом и всё посылала их узнать, как там Бобби. Меня со двора не выпускали.

Я не знала, куда девать время. Особенно скучно было после обеда. Джамаи-бабу на работе, Бина у соседки: они там шьют и болтают. Урмиле после плотного обеда необходимо отдохнуть. Ляжет отдыхать, а через минуту уже храпит на весь дом.

Я пожаловалась Бине:

— А я что должна делать целыми днями? Вот был бы у меня Бобби!

— По-моему, у нас и так не дом, а зоопарк. Мало животных в доме? Нет, таким, как ты и мой муж, место не в городе, а в диких джунглях. Ну чего тебе не хватает? Есть обезьяна, есть Джек и Джилл. Почему ты не играешь с ними? И где твои Миа и Тин Тат? Невозможный ты ребёнок!

Бина опять занялась своими нескончаемыми домашними делами, а я поплелась к клеткам.

У наседки Дху?ни появился целый выводок. Хитрый У Ба Со подложил ей утиное яйцо, и она высидела четырёх цыплят и одного утёнка. Я долго наблюдала, как утёнок бегает за Дхуни, как он вместе с цыплятами склёвывает что-то с земли. Потом Дхуни накрыла своё семейство крылом и задремала.

Появились малыши и у наших кроликов Було? и Бу?лы. И много малышей! Такие милые, пушистые, с красненькими глазками, так и хочется их взять в руки. Не тут-то было! Бина не разрешает даже приближаться к ним. Кролики принадлежат Бине. Я могу играть со всеми животными, а с ними — нет. Меня просили оставить кроликов в покое раз и навсегда. Когда крольчата подрастут, Бина раздарит своим знакомым, хотя она прекрасно знает, как я это не люблю.

Я тихонько открыла кроличью клетку и увидела, что большие кролики роют туннель. Они глянули на меня своими красными глазками и давай рыть дальше. Мне это понравилось. Может, они прокопают туннель до самого леса и уйдут через него! Пускай тогда Бина их поищет! Интересно, сколько им на это нужно времени?

Попугаю Пиа стало любопытно, что это я так долго смотрю на кроликов?

Он перестал моргать и хрипло заголосил:

— Что-такое-что-такое!

Лиа сразу подхватила:

— Беспорядок-беспорядок-смотри-Урмила-беспорядок-Урмила!

У меня не было настроения болтать с попугаями, а они обиделись и заорали в два голоса:

— Мини-ты-здесь-Мини-иди-кушать-Мини-не-слушаешься-Мини!

Пошла к кошкам. Они спали, подставив солнцу животы. Бина говорила, что у Руси скоро будут котята. Если будет пятеро котят, она четырёх раздаст, а один будет жить с нами.

Собралась я проведать Рини и Кини, но почему-то расхотелось. Присела около Дианы и, поглаживая её шелковистую спинку, вдруг подумала, что если взять и. сбегать к Бобби?

Жарко, все попрятались в холодок, никого не видно. Один Судхи?р дремлет, прислонясь к стене. Он всё утро мыл и чистил ко?кер-спание?ля и теперь устал. Судхир не догадается, а если бы и догадался — подумаешь!

Я тихонько открыла калитку и выскользнула на улицу. Тин Тат и Миа объяснили мне, где находится Бобби, и я уверенно обогнула дом мистера Джефферсона.

Бобби сидел на цепи у собачьей конуры рядом с помойкой. У меня дух перехватило, как я обозлилась. Бобби исхудал. Перед ним стояла грязная миска с едой, а чуть поодаль ещё более грязная миска воды.

— Бобби! — позвала я.

Он повернулся на зов, всмотрелся и величественно удалился в конуру. Сколько я ни звала, Бобби не откликался. Лезть в конуру я побоялась, но подобралась поближе и заглянула. Бобби лежал врастяжку и тяжело дышал. Он выглядел таким жалким, что я почувствовала, как слёзы застилают мне глаза.

Ну нет, я должна вызволить Бобби!

— Милый Бобби, — осторожно начала я.

Медвежонок поднял голову, положил её на мохнатые передние лапы и уставился на меня.

— Знаешь что, Бобби? Я заберу тебя к нам.

Я мысленно потрепала его по мордочке и пошла домой.

Бобби внимательно смотрел мне вслед.

Весь вечер я с несчастным видом бродила из комнаты в комнату.

За ужином я отодвинула тарелку и вежливо сказала:

— Спасибо, я не голодна.

Бина высоко подняла брови и подозрительно оглядела меня:

— Что за новые фокусы?

— Просто мне не хочется есть.

— Не говори глупости. Ты весь день не ела.

— И не хочу. Нет настроения.

— Так. Можно узнать, в чём дело?

— Не хочу я ничего вам говорить. — Я исподтишка взглянула на Джамаи.

Он усмехнулся.

— А всё же, что случилось? — спросил Джамаи-бабу.

— Просто капризы, ты что, не понимаешь? — вмешалась Бина и поставила передо мной фрукты в сиропе.

Это было нечестно со стороны Бины, она знала, что я не могу устоять перед фруктами в сиропе. Я сразу заторопилась и быстро сказала:

— Бобби сильно похудел и может умереть. Почему он не живёт у нас?

— Ты и так делаешь всё, что в голову взбредёт, Мини, но Бобби ты не получишь, — отчеканила Бина.

Я жалобно посмотрела на Джамаи.

Джамаи-бабу не спешил с ответом.

— Говоришь, похудел? Значит, джефферсоновские работники плохо кормят его. Вот лодыри! Джефферсон уехал по делам, так они совсем распустились. Был бы Абдул дома, он бы присматривал как следует за медвежонком.

Почувствовав, что Джамаи-бабу смягчился, я поняла, что нельзя упускать случая.

— Джамаи-бабу, ну почему не взять Бобби? Бина напрасно ругает его. Бобби ещё маленький, ему можно всё объяснить. Бобби будет совсем ручной!

Прошло несколько дней. Мы с Миа и Тин Татом придумывали разные способы выручить Бобби, но ничего не получалось. Джамаи-бабу с головой ушёл в воспитание Джека. У Джамаи была привычка разговаривать при мне с моими друзьями по-бирмански. С Джеком он говорил по-немецки.

Я пошла наверх надеть туфли, а Миа и Тин Тат ждали меня внизу. Именно в эту минуту Джамаи-бабу приспичило позвать меня:

— Мини! Где ты, Мини? Иди сюда!

Ну что ты будешь делать? Надо идти. Мы как раз собирались навестить Бобби и принести ему чего-нибудь вкусненького — нам было жаль несчастного медвежонка.

Джамаи-бабу стоял над Джеком, а тот, как мёртвый, лежал на полу.