— Мама, не волнуйся! Это только тренировка, — ответил козлёнок. — На всякий случай, если придёт Тигр, я должен быть в отличной форме!

— А вот и он! Уже едет! — засмеялась мама, заметившая из окна грузовик, спешащий по дороге к старому лодочному сараю. — Смотри-ка, сколько у него вещей!

Да, грузовик был набит битком. Шкаф с червоточиной, потускневшее зеркало, кресла с повреждённой обивкой (дело когтей Тигра), да различный старый хлам, и новый красный велюровый диван с золотой бахромой.

— Видно, что этот Тигр из семейства кошачьих любит и ценит уют да удобства, — заключила мама Коза. — Думаю, у нас с ним проблем не будет.

— Правда? — спросил грозным тоном козлёнок. — Давай поспорим, что они у нас будут!

Мама, улыбаясь, посмотрела на козлёнка с рожками величиной с напёрсток и сказала:

— Если у нас и будут проблемы с Тигром, виноват, скорее всего, окажешься ты, а не Тигр!

Козлёнок не понял.

— Что, мама? — спросил он. — Как ты сказала?

— Ты должен вести себя учтиво и уважительно по отношению к нашему новому соседу, — объясняла мама. — Я свято верю, что тогда между нами не появятся разногласие и недопонимание.

Она это так сказала, что Гидуци ничего не оставалось, как выкинуть из своей буйной головки все мысли о расправе с золотой бахромой, так украшавшей новый красный диван соседа.

Прошёл всего один день после переезда Тигра, а Гидуци, таинственный и серьёзный, уже отправился к соседке Барике.

— Ты видела Тигра? — спросил он.

Овечка в ответ отрицательно покачала головой.

— Ещё нет. Но говорят, что он целыми днями сидит на берегу и ловит рыбу.

— А давай посмотрим! — предложил козлёнок.

Барике не нужно было напоминать два раза. Она тоже очень хотела посмотреть на Тигра. И они отправились в путь. А по дороге козлёнок рассказывал овечке о том, что у Тигра имеется красивый красный диван, обитый золотистой бахромой.

— Хорошо тебе, ваше окно как раз выходит на пристань. Тебе видно старый лодочный сарай! — сказала овечка с завистью. — А я слышала только, как ревел мотор грузовой машины.

Козлёнок обрадовался. Наконец-то! Ведь до сих пор везло всегда только овечке: она раньше заимела колокольчик, первой узнала о переезде Тигра… А красный диван видел I только он, козлик Гидуци.

Тигр сидел на ступеньках старого лодочного сарая и ловил рыбу. Видно было только его огромную полосатую спину.

— Хищник! — прошептал козлёнок. — Если забодать его, он сразу упадёт в воду…

— И затем вылезет из воды и хорошенько выпорет тебя, — продолжила Барика.

Гидуци тут же обиделся.

— Ты что! Думаешь, я стал бы ждать, пока эта старая развалина выберется из воды? Да, я бы был уже далеко тогда! Ме-е-е-е!!!

Гидуци всё хвастался, а овечке скоро надоело подсматривать за Тигром, который не делал ничего интересного, — про сто сидел на одном месте.

— Я пойду попрыгаю, — сказала овечка козлёнку. — Ты со мной?

Гидуци никогда не отказывался попрыгать, это дело он очень любил. Друзья обошли вокруг заросли крапивы и, весело позванивая звонкими колокольчиками, вышли на солнечную лужайку. Они играли в салки, весело бегали вокруг ярко-жёлтых кустов вербы. Громкий перезвон напоминал звук большого оркестра.

Тигр, уже не в силах терпеть, обернулся и низким мелодичным басом попросил озорников вести себя потише, чтобы не распугать всю рыбу. Голос Тигра, скорее всего, напоминал мурлыканье доброй огромной кошки. Просьба Тигра была вежливой и кроткой, но Барику и козлёнка напугали его огромные зелёные глаза и белая борода, и они стремглав убежали домой.

— Трусливая овечка! — крикнул козлёнок Барике с презрением. — Дала стрекача, когда наша игра была в самом разгаре!

Козлик разозлился не на шутку и, глядя на широкую спину Тигра, решил ещё громче звенеть своим колокольчиком. «Дзинь-дзинь-дзинь, бимм-бамм, бимм-бамм», — разносился колокольный звон. Козлёнок как заводной бегал и временами посматривал на Тигра, опасаясь попасть ему в лапы, если у того закончится терпение. Но Тигр, к его великому удивлению, не разозлился, даже глазом не моргнул и продолжал сидеть с удочкой, хотя из-за громкого перезвона на этот раз он остался без улова.

«Да, видать, он боится меня!» — подумал козлёнок самодовольно и ещё сильнее стал подпрыгивать и скакать. «Дзинь, дзинь, бимм-бамм, бимм-бамм», — звучало на всю округу. Грациозные стрекозы испуганно разлетелись, не понимая, откуда и зачем доносится такой шум. И, когда звон стал нарастать, кто-то схватил козлёнка за шиворот. Это был не Тигр, нет. Он продолжал сидеть на ступеньке старого лодочного сарая. Это была мама козлёнка. Очень тихая, теперь она взглядом метала молнии. Одним резким движением сорвала Коза с шеи козлёнка серебристый колокольчик.

— Я тебе покажу! — крикнула она сердито. — Просили же тебя по-хорошему, не пугать рыб и не прыгать так близко. Но ты нарочно продолжал свои проказы. Если ты такой непослушный и дразнишься, то не заслуживаешь не только серебряный, но и жестяной колокольчик!

И мама Коза повела своего шкодливого сына домой, приговаривая по пути, что его ждёт хорошая взбучка и нагоняй.

Возможно, козлика следует даже держать в какое-то время на привязи перед домом, чтобы все это видели! Гидуци от испуга просто онемел. Но вечером, после ужина, когда ему показалось, что мама уже не сердится, начал упрашивать её вернуть колокольчик:

— Мама, дорогая мамочка! Верни мне мой колокольчик, я больше не буду шуметь и мешать!

— Я верну тебе колокольчик только тогда, когда увижу, что ты этого заслуживаешь! — ответила ему мама строгим, но уже не сердитым голосом. Она к этому времени успела остыть. И, чтобы подтвердить свои слова, взяла и подвесила маленький серебряный колокольчик на гвоздь потолочной балки. Оттуда его козлёнку просто не достать. Плач, просьбы и мольбы не трогали маму. Она оставалась непреклонна, и колокольчик оставался на месте. Коза очень дорожила добрыми отношениями с соседями. И была даже готова слушать вопли своего непослушного сорванца.

Козлёнок Гидуци теперь целыми днями никуда не выходил из дома — боялся, что наблюдательная подружка Барика сразу заметит: на его шее нет больше колокольчика. И что он может сказать ей на вопрос, куда делся бубенчик? Нет, на такой вопрос, пожалуй, он совсем не ответит. Ни одного слова.

Эх… Ему не оставалось больше ничего, как каждый день дожидаться, когда мама уйдёт. И, кактолько мама отлучалась из дома, козлёнок начинал высоко подпрыгивать, пытаясь дотянуться до колокольчика. Но мама подвесила его так надёжно и высоко, что не дотянуться даже со стола. Гидуци со стола всё время падал, однажды даже угодил в ведро с водой. И потом ему пришлось целый час убирать воду.

Так охота пытаться дальше совсем пропала.

Козлёнок переживал очень тоскливые и грустные дни.

С улицы до него доносился весёлый звон колокольчика Барики, которая громко звала его выйти поиграть. Но он не откликался.

Козлёнок без конца ломал голову, что же делать. И вдруг подумал: «А что, если убежать, уйти из дома? Почему бы и нет? Трава ведь растёт на острове повсюду, корм есть, и тогда строгая и требовательная мама поймёт, что поступила очень глупо, когда сорвала колокольчик с шейки единственного сыночка. И пусть она кинется тогда на его поиски, но без звона бубенца она его просто не отыщет.

И, как только Гидуци решил это, он тут же тихо выбрался из дома. Даже не обернулся посмотреть на красивую зелёную крышу дома, на окна с ярко цветущими пеларгониями в горшочках. Он торопливо направился к мосту через речку и, минуя тополиный пролесок, быстро побежал в сторону рощи. Шёл, шёл, места пока были ему хорошо знакомы, здесь они когда-то ходили с мамой гулять, собирали сладкие лесные ягоды: землянику, ежевику. А однажды они с Барикой лакомились здесь у старого дуба желудями. Но дальше старого дуба ему не приходилось бывать. И теперь, когда он шёл всё вперёд и вперёд, козлёнок не заметил, что знакомые ему места давно остались позади.