И что мне с этим делать?

- Вашество? – мягко и деликатно, прошептал Латэ.

- Я смогу. А если не смогу, то мой Ангел будет есть эту непонятную бурду без формы и вкуса! – рыкнул я.

- Рафаэль съест, и будет даже рад, - так же мягко. – Но разве не лучше ли вложить в этот шоколад всю душу?

- Душу вложить? Издеваешься? – я растопил масло и, наконец, добавил правильные пропорции какао, размешал, аккуратно всыпал пудру. – Мне легче их забирать, чем вкладывать. Да и что они денежные средства чтобы их вкладывать во что-то…

- Вашество, я не это имел ввиду, - нахмурился недоангел.

- Да, знаю я, что ты имел ввиду, Латэ, - вздохнул я, отставляя миску и снова начиная перемешивать специи. – Я прекрасно понимаю, что Рафаэль меня любит, что сделает для меня все. Но иногда я задаюсь вопросом – почему?

- И что же Вам приходит в ответ, Ваше Величество? – приподнимаясь на носочках и цепляясь когтистыми лапками за край стола, спросили Лан и Лап в один голос.

- Раньше я считал, что любовь это свет. Свет, который обходит меня, потому что я не смог защитить ее, но со временем мое мнение о ней поменялось. Можно любить всю жизнь одного человека, но так и не осознать этого, можно захлебываться счастьем рядом с любимым, но так и не найти главных слов, а можно украсть его у всего мира, запереть в клетке из собственных чувств и наслаждаться сиянием его глаз… Я выбрал третий вариант, но и себя запер для него.

- Ваше Величество, - прошептали они снова в один голос.

- И скорее всего не важно какой подарок я сделаю любимому, просто выполнение обещания снова даст ему повод не сомневаться в своем решении. Вот и все.

- Тогда давайте сделайте это, Ваше Величество! – торжественно пропел Лан.

Я ухмыльнулся и придвинул формы для этого ужасного шоколада, начал аккуратно выливать коричневую жидкость и сыпать туда же специи.

Я думал о собственных словах, размышлял над ними и приходил к выводам, что как бы ни сложилась наша судьба – мы все равно будем вместе. Просто то, что мы пережили, не испортить какой-то шоколадкой.

Перо три. Ангельские несомнения.

Я не знал, чем занимался Люцифер все эти дни, но у меня было так много дел, что видел я его мельком и редко. Мне хотелось сделать этот день особенным для нас, так как в прошлом году я даже не успел ничего подарить моему Дьяволу… Шоколад делал меня слишком зависимым от его поцелуев, и не позволял… в общем сексом мы занимались, так страстно и так долго, а когда очнулся, было уже совсем не четырнадцатое февраля.

Было немного обидно, но счастливый Люци – это так прекрасно.

В этом году я решил сделать для него небольшой сюрприз.

Правда делать его пришлось на крыше нашего дома, так как он в последние часы перед праздником всех Влюбленных спалил почти весь коридор, кухню и нашу спальню. Я совершенно не обижался, но так и не смог понять, что он делал на кухне, раз она почила первой, ведь готовить он не умел.

Его скорее забавляли все эти шоу по телевизору, и он все время хвастал, что умиляло меня, своими возможными достижениями в кулинарном искусстве. Так что я сомневался, что Люци готовил.

Сам я не сомневался в том, что ему понравится мой сюрприз, ведь красный и белый – сочетание крови и крыльев – его любимые цвета.

Уютный столик, заказанный ужин в его любимом ресторане; французская выпечка; лосось под белым соусом; Пино Нуар – его любимое красное вино; фрукты – особенно манго; фисташки в милой белой мисочке с крылышками; воздушные шарики в бело-красной гамме в форме сердечек.

Я огляделся и скрестил пальцы на удачу.

Нет, мы и раньше устраивали себе вот такие милые вечера, но раньше я никогда не делал именно для него, своего Люцифера, вот такой ужин при свечах на крыше дома.

Кстати, этот дом мы купили совсем недавно, просто надоело путешествовать и отели постоянные надоели, и мы, обсудив эту проблему, решили купить уютный домик.

Постоянное присутствие Лана и Лапа, а так же Латэ делает нас счастливыми, но милым чертятам тоже нужно где-то спать, так что в доме были комнаты и для них. Я не возражал, да и не сомневался, в том, что Люци надоест всякий раз делить свой прекрасный кожаный диван, за которым он обожал смотреть телевизор, с очередным поселенцем на букву «Ч».

Я еще раз проверил хрустальные бокалы, сдул несуществующие пылинки и пошел к двери, ведущий на чердак. Раньше я бы просто переместился, если бы был Ангелом… если бы не решил стать человеком, если бы… Хотя я не о чем не жалею, я просто спустился вниз, наступая на чуть поскрипывающие ступеньки деревянной лестницы и столкнулся с Латэ.

- О! Рафаэль, ты, что воздухом дышал? – улыбнулся он.

Я всегда удивляюсь ему. Латэ не простой чертенок, он особенный, и дело тут даже не в его природе, а в нашем к нему отношении. Ведь это только благодаря ему я познал чувство любви, принял себя и стал человеком, которого любит сам Дьявол.

- Нет, я сюрприз делал для нас с Люцем.

- Ах, сюрприз. Это не тот ли сюрприз, который Лап и Лан вчера обсуждали?

- Что? – я округлил глаза. – Надеюсь, Люц не слышал?

- Да даже если и слышал, то значения вряд ли предал, - ухмыльнулся он.

Я удивленно перевел свой взгляд на проем кухни.

- Лучше просто подожди, - посоветовал мне Латэ и с хлопком исчез.

Я не сомневался, что сюрприз Люци мне понравится, так что улыбнулся и пошел в ванную, ведь не только красивый стол и вкусная еда должны поднять настроение моему любимому.

Перо четыре. Любимый дьявола.

Из зеркала на меня смотрел парень лет восемнадцати-двадцати, с синими блестящими от предвкушения глазами, и распущенными белыми как снег волосами. Я покрутился возле него, гадая, как оно могло сохраниться, если во всей спальне не было ничего целого и пепел покрывал ранее белый ковер. Белая рубашка в тонкую серебристую полоску, черные брюки, и блестящие туфли завершали мой ансамбль на этот вечер. Правда, была еще одна не менее важная деталь – но ее я покажу Люци лишь в конце вечера, надеюсь только, что ему действительно понравится мой подарок.

Внизу что-то грохнуло и мой любимый Дьявол почти чертыхнулся, что-то еще раз грохнуло и разбилось, рассыпаясь осколками по полу.

Я улыбнулся своему отражению и пошел в центр бедствия.

На кухне было жутко – все сгоревшее, обугленные столы, серебристый холодильник в пятнах копоти, везде какие-то специи и что-то странное на стене над раковиной. А среди этого бардака мой Люци – расстроенный и почти плачущий.

- Люци? – я упал рядом с ним. – Что случилось?

- Ничего, - рыкнул он.

- Люцифер, на ничего это все совсем не похоже.

Он смахнул прядь волос упавшую на его лицо и рыкнул:

- Латэ, и остальные два недоразумения, убрать все помещения.

- Есть, Ваше Величество! – отозвались Лан и Лап из-под стола.

Латэ же гордо вышел, стуча копытцами, на середину кухни, руки в боки, на милой ангельской мордашке скепсис.

- И как вы прикажите, Вашество, все это языком слизывать, или может нам почертыхаться в сласть, чтобы тут был пруд пруди маленьких миленьких поселенцев, и они сами уж разобрались что и как?

- Изничтожу, - как-то устало отозвался Люци.

Я придвинулся к нему и обнял, устроил голову на плече и зашептал:

- Любимый, тише-тише, пойдем, примешь душик, переоденешься, и я подарю тебе свой подарок. Хочешь?

Люцифер весь сжался в моих руках, обнял меня сам и перенес, с негромким хлопком, в ванную комнату. Как только мы оказались там, он прижался губами к моим губам и, обхватив за шею, притянул сильнее к себе.

Его губы разжигали пожар страсти в моей крови, теплые руки пробрались под рубашку и пошли путешествовать по спине, я нехотя отодвинулся и подтолкнул непонимающего ничего любимого к кабинке.