Слева от меня сидел молодой человек с приятным лицом и длинными светлыми, почти белыми волосами. Он очень старался, чтобы я чувствовал себя как дома: предлагал мне еду и напитки и задавал мне много вопросов через Шизалу, которая их переводила. Это был Дарнад, младший брат Шизалы. Вероятно, наследником трона в Варнале был старший в роду, независимо от пола.

Дарнад был главным пьюкан-нара в Варнале. Словом «пьюкан» называли воина, а «пьюкан-нара» был военачальником. Главный пьюкан-нара выбирался всем народом — и военным, и гражданским населением. Из этого я заключил, что положение свое Дарнад занимал благодаря уму и отваге. Хотя он был милым и общительным, только этим он не смог бы заслужить уважение карналов, ибо они судят о людях не по их внешности, а по поступкам.

К концу обеда я уже понимал и пытался произнести некоторые слова языка Вашу. Мы перешли в другую комнату, чтобы выпить басу — сладкого напитка, который мне в общем-то понравился, хотя и не мог, как мне тогда показалось, сравниться с нашим старым добрым кофе. Но потом я понял, что басу надо только распробовать, и тогда он превратится в любимый напиток. Когда я к нему привык, он мне стал нравиться даже больше кофе.

Несмотря на басу, который обычно, как и кофе, действует возбуждающе, после ужина мне сразу же захотелось спать, и Шизала, чуткая к настроению и желаниям гостей, это почувствовала.

— Я велю приготовить тебе комнату, — мысленно сказала она мне. — Ты, наверное, хочешь отдохнуть.

Надо признать, невероятные происшествия этого дня меня очень измотали. Шизала позвала слугу и вместе с нами поднялась на третий этаж дворца. В комнате, в которую мы вошли, горела тусклая лампа.

Шизала показала мне звонок для вызова слуг. Он был очень похож на старинные звонки, которые можно еще увидеть на Земле. Прежде чем уйти, Шизала оставила свой обруч, пояснив, что им может пользоваться любой, и с его помощью слуги будут знать, если мне что-нибудь понадобится.

Кроватью мне служила широкая жесткая скамья с тощим матрацем, на котором лежало большое меховое одеяло, слишком тяжелое для такого теплого дня. Для некоторых, возможно, такая кровать была бы удобной, но не для меня.

Я уснул сразу, едва скинув с себя одежду, и проснулся только один раз за ночь (марсианская ночь, конечно, длиннее нашей, земной) от холода. Я и не подозревал, что температура так сильно меняется в пределах суток. Я натянул на себя одеяло и через минуту уже опять спал.

Утром раздался легкий стук в дверь, и в комнату вошла служанка. Она принесла мне завтрак — фрукты и басу. Я уже проснулся и стоял у окна, разглядывая улицы и дома Варнала. Я был не одет и сначала немного смутился, но потом вспомнил, что здесь, наоборот, неестественным казалось носить много одежды, которой варнальцы пользовались исключительно как украшением.

Смущение мое, однако, не проходило, так как женщина смотрела на меня с нескрываемым восхищением.

Когда она ушла, я принялся за еду. Фрукты, которые принесла служанка, были похожи на грейпфруты, только они были больше и не такие горькие на вкус.

Я уже заканчивал завтрак, когда в дверь снова постучали.

— Войдите! — отозвался я по-английски, полагая что в данном случае сойдет и он, и оказался прав. Улыбаясь, в комнату вошла Шизала.

Увидев ее снова, я понял, что она мне снилась всю ночь. Она была такой же прекрасной, какой я ее запомнил, а может, и еще прекрасней. Ее светлые волосы были убраны назад. Она была одета в черный прозрачный плащ, на талии был широкий пояс, за которым торчали короткий меч и кобура с пистолетом. Я решил, что она носила это оружие по этикету, как принцесса, так как не мог себе представить, чтобы такая милая девушка умела обращаться с предметами, являвшимися чисто мужскими атрибутами. На ногах у нее были надеты мягкие сандалии, зашнурованные до самых колен. Это была вся одежда, но ее было достаточно.

Она снова надела на голову обруч, который носила накануне.

— Я подумала, что тебе будет интересно проехать по городу и все посмотреть, — раздался в голове ее голос. — Хочешь, поедем?

— Обязательно! — ответил я. — Конечно, если у тебя есть время.

— Мне и самой хочется поехать, — тепло улыбнулась она мне.

Я никак не мог решить, что означала эта улыбка: разделяла ли она мое мгновенно вспыхнувшее чувство, или она просто была вежливой и радушной хозяйкой. Этот вопрос не давал мне покоя.

— Но сначала, — сказала она, — тебя нужно отвести к машине шивов, чтобы ты смог научиться общаться на нашем языке без помощи этих не очень удобных приспособлений.

Пока мы шли, я спросил ее, кому пришло в голову создать машину, обучающую местному языку, если все народы Вашу говорят на очень похожих наречиях. Она ответила, что машина была сделана для визитов на другие планеты, но так и не была использована, потому что на других планетах Солнечной системы людей не оказалось.

Мы с Шизалой спускались все ниже и ниже под землю, где одна над другой располагались множество подземных комнат; наконец, мы добрались до места, освещенного такой же тусклой лампой, что и моя спальня. Шизала сказала, что лампы также были придуманы шивами, и когда-то давно они горели намного ярче. Комната, куда мы попали, оказалась совсем маленькой, и в ней, кроме одного-единственного предмета, ничего не было; этим предметом был блестящий шкаф, сделанный из неизвестного мне сплава, с устроенным в нем сидением для человека.

Я бы дорого дал за то, чтобы снять с этого аппарата корпус и покопаться внутри, но мне пришлось умерить свое любопытство.

— Пожалуйста, сядь туда, — сказала Шизала, указывая на сидение в корпусе машины. — Насколько я знаю, аппарат начнет работать, как только ты займешь это место. Возможно, ты потеряешь сознание, но тебя это не должно беспокоить.

Я сделал, как она сказала, и действительно, как только я сел, аппарат тихонько загудел. Сверху на голову опустилось что-то вроде колпака. Перед глазами все поплыло, и я потерял сознание.

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я очнулся. Я все еще сидел в аппарате, но он уже не работал. Я с удивлением посмотрел на Шизалу.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она.

— Отлично, — ответил я, хотя у меня побаливала голова.

Однако я обнаружил, что сказал вовсе не «отлично», a «vrazha» — сходное по значению слово марсианского языка.

Я говорил по-марсиански!

— Действует! — закричал я. — Что же эта за машина, которая может так быстро обучать языкам?

— Не знаю, мы довольствуемся тем, что пользуемся изобретениями шивов. В далеком прошлом нас предупредили, чтобы мы не пытались копаться в их подарках, потому что это может навлечь на нас беду, какую пережила когда-то их могущественная цивилизация. Правда, мы знаем об этой беде только из легенд, а они твердят о сверхъестественных силах, в которые мы уже не верим.

Я не стал больше расспрашивать, подчиняясь обычаю карналов не пытаться докопаться до принципа действия изобретений шивов, но мне было трудно контролировать мой инстинкт ученого, который, будь его воля, заставил бы меня разобраться в этой хитроумной машине; наверное, это был очень сложный компьютер с приспособлением для гипноза.

К тому времени, как мы вышли из подземелий дворца и по ступеням спустились в город, моя головная боль прошла.

У ворот нас ждали два странных зверя, размером с наших тяжеловозов — знаменитых английских лошадей, когда-то используемых рыцарями в сражениях. Но эти звери не были лошадьми. Казалось, у них были общие предки с человеком! Эти обезьяноподобные существа с широкими хвостами немного напоминали кенгуру: их задние ноги были длиннее передних. Они стояли оседланные на всех четырех лапах. Когда мы спустились вниз, они повернули к нам свои большие головы со спокойными умными мордами.

Мне было трудно заставить себя забраться на спину предназначенной для меня дахары, так как эти животные еще не окончательно утратили сходство с людьми. Но оказавшись верхом, я перестал об этом думать. Спины дахар были шире, чем у лошадей, и сидеть верхом нужно было, вытягивая ноги вперед, где к упряжи были приделаны шпоры. У седла была спинка, чтобы спокойно откидываться назад; сидеть в этом устойчивом седле было удобно, как в спортивной машине.