Часть 19

Только спустя какое-то время, мне удалось вспомнить точную цепочку событий. Те несколько секунду, что разделили мир на «до» и «после»…

Первая… Максвелл обращается в полете, превращаясь в громадного свирепого волка и врезается клыками в шею Аббас. Вторая… Поверенный отца не успел принять окончательную форму волка и застыл на середине превращения; он начал падать на пол и Макс немного расслабился, когда чертов Аббас достал откуда-то из заднего кармана маленький складной ножик. Третья… Хищная волчица возвращает мне человеческую форму на половину, поднимает выпавший из рук Аббаса пистолет и… стреляет. Все. Это была точка невозврата.

Я замерла, с ужасом осознавая… Пистолет был в моих руках, на курок нажала тоже я. Аббас в крови. Все вокруг словно затаилось, даже птицы молчали. Черный волк на мгновение поднял на меня взгляд, а затем посмотрел на Аббаса. Ранение в руку. Ту самую, из которой выпал нож. Ранение в руку. Ту самую, из которой выпал нож.

Мгновение и клыки черного волка врезаются в шею мужчины.

Беспощадно и бескомпромиссно. Аббас с немым криком распахнул глаза, чтобы потом закрыть их на всегда. Поглощенный верой в моего отца и своего альфу, он отправился в вечный покой.

Я смотрела на него и не могла поверить в то, что произошло. Смерть человека от моих рук! И пугало даже не это, а мое отношение к происходящему… Волчица ликовала. Она не видела другого развития событий. Аббас был верен папочке и стоял за меня до последнего. Преследовал бы вечность! А это значит, опасность вернуться на родину всегда существовала.

И Макс защитил меня. Пожертвовал собой, не побоялся. Показал папочке, что связываться с моей парой — себе дороже! И это было не просто самое большее, что для меня когда-либо делали.

Это решило всё. Расставило точки над «и». Глядя затуманенным взглядом на то, как Максвелл трансформируется, что-то кричит своим людям и идет ко мне, я боялась вымолвить и слово.

Все казалось настолько хрупким и шатким, что начало трусить.

— Кошечка, — Макс осторожно коснулся моего запястья, забрал пистолет. Затем поставил его на предохранитель и засунул за пояс брюк. Он смотрел на меня, как на бомбу, таймер которой подходит к концу. — Скажи мне хоть слово…

Но я не могла. Последние часы высосали из меня совершенно все соки. Удивительно, как я вообще ещё на ногах стояла, не чувствуя ничего ниже собственной груди. А о том, чтобы пошевелить губами мне и вовсе казалось невозможным. Перед глазами все плыло, но я отчаянно цеплялась за реальность, желая быть сильной.

Чувствуя каждый оттенок моей истощенности, Макс больше не пытался докапываться до того, что именно я думаю о только что совершенном убийстве.

— Поехали домой, кошечка, тебе сейчас нужно, как следует, отдохнуть, — его руки обхватили меня за талию, и уже через секунду я оказалась в абсолютной невесомости. Лёгкие наполнились ароматом моего мужчины, и я мгновенно отключилась, растворяясь в глубоком летаргическом сне.

Только в его руках я чувствовала себя цельной, свободной и в полной безопасности.

Не знаю, как долго я проспала, но когда мои глаза открылись от бледного света в совершенно незнакомой, огромной комнате, Максвелл тоже был там, карауля меня в кресле около высокого окна. От света лампы я смогла разглядеть его черные круги под глазами и легкую осунутость. Сердце защемило от мысли, что он так сильно обо мне переживал!

— Ну как ты, Дениз? — осторожно спросил, словно боясь сделать хоть одно лишнее движение. Наверное, то, что со мной случилось, до сих пор заставляло его держаться на расстоянии.

— Как долго я спала? — единственное, что пришло на ум, во всей этой ситуации. И, тем не менее, видя его серьезность и обеспокоенность, я просто не смогла удержаться от сарказма. — Надеюсь, ты держал своего волчонка в руках?! То есть, в штанах…

Максвелл усмехнулся и едва заметно выдохнул, будто подмечая, что мои дела не так уж плохи, как он себе на придумывал. Его рука скользнула под одеяло, сжала мою и в животе тут же вспыхнул рой бабочек, а хриплый размеренный голос вызвал еще и мурашки:

— Сейчас девять утра. Ты проспала до следующего дня, кошечка. Очень меня напугала. Больше так не делай.

— Вот как… — я приподнялась на локти, осматриваясь по сторонам. Спальня больше напоминала сруб отпетого холостяка и, как бы я не принюхивалась, запаха других самок не почувствовала. Кроме своего.

— Хочешь есть? — поднялся на ноги, убирая руки в карманы брюк. — Я скажу, чтобы тебе приготовили все, что только захочешь.

— Мяса, — выпалила, не задумываясь ни на секунду. — Я хочу стейк средней прожарки, который мы ели в твоем ресторане. Ничего более сытного и вкусного не ела!

— Хорошо, малышка, — слегка улыбнулся Макс, и мне даже показалось, что в этот момент с его плеч слетала часть неподъемного груза. Желая подарить ему больше душевного покоя, я потянулась вперед и накрыла его губы своими. Легко, осторожно и невесомо. Как в первый раз, словно боясь нарушить то, что происходит между нами.

Максвелл не просто принял меня, но я смогла услышала приглушенный рык его жадного волка, который сутки переживал о своей паре и только сейчас имел возможность коснуться. Спустя какое-то время, Макс отстранился первым и погладив меня по волосам, пробормотал:

— Главное — покормить тебя сейчас, а мысли совсем в другом месте. Так что мне пора бежать от тебя, маленькая соблазнительница.

Он вышел, и в спальню сразу же зашла горничная, занося мягкое вельветовое платье и высокие гольфы. Приняв тёплую ванную с ванильной пенкой, смывая с себя остатки вчерашнего дня, я облачилась в свой новый наряд и опустилась на первый этаж.

Большой стол был накрыт всего на одного человека: сочный стейк, от которого у меня тут же потекли слюнки, немного запеченного картофеля и свежие овощи.

— Приятного аппетита, — пожелал Макс, отпивая утреннее кофе, и я тут же приступил к завтраку.

Какой же голодной я была в этот момент! Практически проглатывала кусок за куском, забывая о том, что нужно жевать! Моя волчица превратилась в какого-то ненасытного хищника, который просто сходил с ума от вкуса крови. И хорошо, что Максвелл заведомо распорядился приготовить для меня несколько порций, потому что стоило мне прикончить первый стейк, как я с точно такой же жадностью набросилась и на второй, и на третий!

— Спасибо! Это было безумно вкусно! — довольно улыбнулась, откидываясь на спинку стула. Как же хорошо и тепло мне было в этот момент, словно весь мир начал приобретать краски. Тёплый и уютный дом, сытный завтрак и любимый мужчина от которого поджимаются пальцы на ногах. — Я снова чувствую себя человеком, способным думать о чем-то… Чем-то, кроме произошедшего.

— Слушай малышка, — поднялся он со своего места, опускаясь к моим ногам. Его черные глаза так нервно бегали, а жевалки играли, словно он хотел сказать мне что-то, от чего зависел его завтрашний день. — Черт! Я знаю, что это все слишком для тебя. Знаю что-то что случилось вчера тебя напугало. Может быть даже заставила возненавидеть меня, но в нашем мире кровь за кровь…

Но сейчас было не то время, когда я хотела обсуждать Аббаса, папочку и что-то в этом роде. Был только Он: мой свет, моя пара, и тот, за кого я готова была убить. И поэтому, встав в места, я расположилась напротив него, положила руки на лицо Максу и отчетливо пробормотала то, что говорила только в мыслях и снах:

— Я. Тебя. Люблю, — Максвелл замер, вдыхая воздух так жадно, словно его легкие были бездонными. Я покраснела на секунду, считая, что он решил, дескать, я ветреная идиотка. Узнала, что он богат и сразу влюбилась! — Ты можешь думать обо мне все, что хочешь! У меня не было серьезных отношений, да и вообще каких-либо… Я не могу сказать точно, что должны чувствовать люди, встречающие свою судьбу, любовь и опору на всю оставшуюся жизнь. Но глядя на тебя… Я словно растворяюсь, оживаю! Моя жизнь наполнилась смыслом и то, что я чувствую… Не могу описать словами. Я… Я бы убила за тебя Макс, даже если бы ты не прикончил его сам, понимаешь? И я уж точно не собираюсь меня свое мнение о тебе, потому что ты заступился за меня!

Максвелл усмехнулся, и в его глазах я прочитала то, чего совершенно не ожидала увидеть — гордость и уважение. А еще любовь… Такую, от которой голова шла кругом!