Я проснулся с рассветом. Мтоме подкладывал в костер новые ветки. Утро было пасмурное и туманное, на траве лежали капли росы. Зеленый склон терялся в облачной завесе. Я слишком замерз, чтобы двигаться. Мери вышла из буша — в наброшенном на плече одеяле она походила на индеанку, ее черные волосы распрямились от воды.

— Ветерок дует,— сказала она.

Склоны постепенно обнажались, в ущелье клубилась дымка, то появлялись, то исчезали скалистые пики. Туманная вуаль унеслась прочь, и далеко внизу показалось озеро Рудольф — огромное водное пространство, которое тянулось на север и на юг, блестя в лучах солнца. Мы увидели голый и бурый вулканический остров, а гряда едва различимых холмов отмечала дальний берег. Озеро было бледно-голубым, с белыми крапинками пены.

Чай уже кипел, и Мтоме сидел на корточках у костра, словно чернокожий жрец, совершающий некое первобытное таинство.

Внезапно рядом со мной оказалась Мери.

— Я видела слонов! — объявила она. Глаза ее сияли.— Они там, в ущелье, на каком-то маленьком скалистом островке, милях в двух отсюда. Похожи на серые валуны, но я видела, что они движутся.

— Значит, есть выход из ущелья...

— Думаешь, это те слоны, которых мы преследуем? — спросила она, и лицо ее омрачилось: если в ущелье могут войти звери, то могут и охотники.

Мукунга полез вниз по скалам, потом что-то крикнул.

— Да, там, внизу, есть слоны,— раздался сзади голос ван Делдена.— Полдюжины, не меньше. Один или два, молодые. Что там говорит Мукунга?

— Кажется, он что-то заметил,— ответила Мери. Ван Делден передал мне бинокль, и я отчетливо увидел слонов. Два молодых самца вступили в шутливое единоборство, рядом с ними слониха кормила детеныша. Картина была очень мирная в сравнении с той, что я видел у Южного Хорра.

Сзади Мукунга тараторил на своем языке.

— Он, кажется, разглядел в ущелье двух человек,— перевел ван Делден.— Может быть, вандробо или самбуру. Самбуру пасут скот на склонах внизу.

— Вы знаете, что ваш отец нашел древнюю керамику как раз в этом ущелье? — спросил я.

— Где именно? — По его тону я понял, что его это не интересует.

— Могу показать на карте,— ответил я.— Как вы думаете, можно будет поговорить с вандробо? Если это они там, в ущелье?

— Наверное, можно. С помощью Димы. Он из племени барон и хорошо знаком с людьми гор. Но ни я, ни Мукунга не можем этого сделать.— Он ушел, и Мери тихо сказала мне:

— Керамика его не интересует.

— Тогда зачем он просил меня захватить с собой рукопись и карту?

— Может быть, надеялся с их помощью узнать что-то новое о Кулале или озере, найти какой-нибудь ручей, неизвестный ему и известный слонам.

Мы снялись и двинулись обратно в лес. Днем овраг показался мне глубже.

На дне оврага пришлось ждать, пока слон-самец с огромными бивнями купался в ручье. Солнце уже сияло, склоны поблескивали от росы, парило. Желтокрылые бабочки грелись на ветвях поломанных кустов совсем рядом с нами, было очень тихо. Мы смотрели, как слон выдувает воду вверх и обливает себе голову и спину. Наконец он ушел вверх по склону, и мы, сев в «лендровер» поехали дальше, в темный лес за ручьем. До миссии мы добрались за полчаса. Димы не было, никто не отозвался на рев клаксона.

— Вы слышите что-нибудь? — спросил я.

— Похоже, мотор,— ответила Мери.— Звук идет сверху.

— Наверное, самолет,— предположил Эйб.

— Вон он! — Мери взмахнула рукой. Самолет шел прямо на нас так низко, что я почувствовал воздушную волну, когда он пронесся мимо и круто развернулся. Теперь он шел очень медленно, и, когда оказался прямо над нами, я увидел, как от кабины отделилось какое-то белое пятнышко. Пилот Пэт Мэрфи помахал нам рукой, потом поддал газа и резко набрал высоту. На землю упал носовой платок с завернутой в него запиской: «Кэрби-Смит и солдаты входят в восточное ущелье Кулала. Советую быстрее уходить в Марсабит. Радирую об обнаружении брошенного «лендровера» у миссии. Удачи. Пэт. Записку уничтожить».

Ван Делден прочел послание вслух и поднес к нему спичку. Мукунга проверял ружье и патроны.

— Вы втроем останетесь тут. Я не знаю, что с Димой, но велите ему ждать меня здесь, когда он вернется. Укройтесь в лесу: они пришлют патруль.

— Что ты собираешься делать? — спросила Мери.— Пожалуйста, вернись в лес, пока не поздно.

— Я сроду ни от кого не бегал,— ответил ван Делден.— И уеду не раньше, чем Алекс прекратит убивать слонов. Ждите меня здесь. К ночи вернусь.

— Ты хочешь убить его?

— Нет. Разве что это будет единственный способ его остановить. Ждите и молитесь за нас.— Он поцеловал Мери в лоб.— И оставайтесь в укрытии.

Мы разожгли костер, и, пока Мери возилась с мясом, я взял пластмассовую канистру и пошел за водой. Вокруг трубы было столько навоза и грязи, что я разулся и закатал штаны. Потом босиком взбежал на гребень и посмотрел оттуда на дорогу, серпантином сбегавшую с охряной горы на равнину. Солнце согревало мою голую спину, желтая пустыня была окутана знойным маревом, вдали блестела гора Мара. Я напрягал зрение, но не мог разглядеть никакого движения, кроме двух-трех песчаных смерчей.

На тропе в тени леса появилась Мери и помахала мне рукой, непринужденно шагая в мою сторону. Она со смехом взялась за вторую ручку канистры и помогла мне тащить ее вверх по склону к дороге.

— Пока ты любовался пейзажем, пришел Каранджа вместе с Димой. Оказывается, вверх из ущелья ведет звериная тропа, обозначенная на карте в миссии. Эх, знали бы мы раньше об этой карте... Теперь те слоны, что на горе, в безопасности.

— Значит, ван Делдену не было нужды спускаться на равнину.

— Молюсь, чтобы он вовремя узнал об этом...

Дверь полуразвалившегося дома была распахнута, и я слышал голоса. Эйб и Дима стояли у пришпиленной к стене карты, Каранджа восседал за письменным столом миссионера, прислонив ружье к деревянному подлокотнику.

— ...нет, я не иду отсюда, пока не поговорю с Тембо,— голос Каранджи звучал твердо, и держался он совершенно не так, как прежде,— более уверенно, почти властно.— Есть важно, я говорю с ним.

Он увидел нас и повернулся в кресле.

— Вы, мистер Тейт, говорите вашему американскому другу, это опасно идти в лес одному,— сказал Каранджа, а потом велел Диме подойти к двери и следить за проселком.

Эйб повернулся ко мне.

— Взгляни-ка на эту карту. Вот мы где,— он постучал пальцем по желтой от солнца и влаги бумаге. Я сумел разглядеть горстку домиков и дорогу, которая вилась вверх по склону горы. Тут были отмечены все ущелья, проселки и звериные тропы, даже водопровод. Посередине была вершина горы, а рядом значилась ее высота в футах.

— Слоны вышли из ущелья вот на эту тропу. Дима и Каранджа расстались с ними к северу отсюда. Масштаб здесь — миля на дюйм, значит, до слонов всего три мили с небольшим. Мы доберемся туда за два часа и встретим слонов спустя девять часов после того, как парни оставили их: за это время они не могли уйти очень далеко.

— Ну а ты что скажешь? — спросил меня Эйб.— Если мы найдем вандробо, то, может статься, ты разгадаешь свою археологическую тайну.

Я покачал головой, вспомнив слона у трубы и тех двух, что напали на нас прошлой ночью.

— Ван Делден просил ждать его тут.

— Ладно, оставайтесь. Я возьму Диму.

— Нет,— сказала Мери,— я не собираюсь сидеть здесь, пока вы будете изучать горы. Я тоже хочу посмотреть на слонов. Теперь с нами Каранджа, а у Димы есть ружье. Чего же бояться?

— Ладно,— в конце концов согласился я.— Пошли уж. Каранджа поднялся.

— Не стоит нам разлучаться...

— Патруль! — зашипел Дима от двери, и в неожиданно наступившем молчании мы услышали шум мотора. Когда мы собрали вещи и добежали до ворот, машина уже остановилась. Десять африканских солдат бросились вверх по склону к миссии. Эйб метнулся обратно в дом, и, когда он догнал нас, из-за пазухи у него торчала карта Кулала.