потерь в кораблях и судах с нашей стороны. Все стационарные береговые батареи были уничтожены

личным составом.

Огневое прикрытие эвакуации гарнизона Одессы осуществляли 4 батареи полевой и 3 батареи

береговой артиллерии, которые затем подлежали уничтожению. Директрисы стрельбы и характер

огня выбирались с таким расчетом, чтобы противник не сразу обнаружил отсутствие на фронте

войсковой артиллерии. Задачу прикрытия выполняла также артиллерия 2 крейсеров и 4 эскадренных

миноносцев. Заслуживает внимания решение командования Одесского оборонительного района не

беспокоить противника без необходимости огнем артиллерии, так как сам факт начала стрельбы мог

вызвать у него подозрение. Ведение огня разрешалось в исключительных случаях – при попытках

противника наступать. Отход войск последнего эшелона, как и посадка – погрузка их, не встретили

противодействия противника. 3 стационарные береговые батареи были взорваны.

Во время осады военно-морских баз против наших береговых батарей противник широко

применял авиацию и тяжелую артиллерию. Так, в результате непрерывных авиационных и

артиллерийских ударов на береговых батареях Либавской военно-морской базы был поврежден

подземный кабель, связывавший их со штабом сектора, и они лишились возможности вести

сосредоточенный огонь по скоплениям вражеских войск.

В период боев за Моонзундские острова вражеская авиация систематически бомбила береговые

батареи, расположенные на островах Эзель и Даго. Лишь 15 сентября 1941 г. в налетах участвовало

44 самолета, а 16 сентября – 90 самолетов.

Началу третьего штурма Севастополя предшествовала длительная, с 20 мая по 7 июня,

артиллерийская и авиационная подготовка. Только с 2 по 7 июня гитлеровская авиация сделала более

9 тыс. самолето-вылетов, сбросив до 45 тыс. авиабомб, а артиллерия выпустила 126 тыс. снарядов

крупного калибра. На каждый квадратный метр первого рубежа обороны противник израсходовал до

1,5 т снарядов, мин, авиабомб. За последние 25 дней осады Севастополя немецко-фашистская

авиация сбросила столько авиабомб, сколько, по мнению французского генерала Л. Шассена,

английский воздушный флот сбросил к этому времени на Германию с начала войны191. Всего за время

июньских боев противник выпустил по линии обороны и городу 446 тыс. снарядов, 740 тыс. мин и

сбросил 106 тыс. авиабомб192. Значительная их часть пришлась на орудия береговых батарей. Только

14 июня 1942 г. по батарее № 30 было выпущено 700 снарядов крупного калибра, а авиация

произвела на нее 600 самолето-вылетов.

В этих условиях большое значение приобретала система мероприятий, направленных на

повышение тактической живучести береговых батарей и поддержание их боеспособности. Еще в

191 Цит. по: «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 2. М., 1961, с. 408.

192 Н. Вьюненко. Черноморский флот в Великой Отечественной войне. М., 1957, с. 144.

мирное время считалось целесообразным береговые батареи крупного калибра устанавливать на

закрытых со стороны моря огневых позициях, а среднего на открытых. При строительстве батарей

это положение строго выполнялось. Но со стороны сухопутного сектора они, как правило, хорошо

просматривались. Чтобы не дать противнику уничтожить или вывести батарею из строя, в ходе

войны применялась маскировка огневых позиций, орудийных установок, наблюдательных и

командных пунктов, прожекторных станций, жилых и других подсобных помещений, окрашивание

их под фон местности. Широкое распространение получило искажающее окрашивание

(камуфляж)193.

Во избежание прицельного огня вражеской артиллерии и бомбометания применялась дымовая

маскировка. Как отмечалось в выводах по обороне Севастополя, «дымовая маскировка

зарекомендовала себя в Севастополе как эффективное средство лишения противника возможности

производить прицельное бомбометание с горизонтального полета и с пикирования на маскируемый

объект»194. Практика показала, что при малой площади задымления объекта противник не прекращал

огня, стремясь наибольшее число снарядов послать по центру дыма. Но достаточно было задымить

площадь, превышающую размеры объекта в 10 раз, как вероятность попадания резко снижалась, враг

обычно прекращал огонь.

В некоторых военно-морских базах (Одесса, Севастополь) создавались ложные огневые

позиции береговых батарей. В Одессе личный состав батареи № 411 в 700 м от нее построил ложную

огневую позицию для 180-мм орудий. К ней подвели подъездные пути, дороги к действующей

тщательно маскировались. Это дало значительный эффект. Вражеская авиация и артиллерия

наносили удары по ложной батарее, тогда как настоящая вела действенный огонь.

Однако, как показали боевые действия, без имитации боевой деятельности ложные батареи

легко распознавались противником. Поэтому на них взрывали имитационные пакеты. Управление

взрывами осуществлялось с командного пункта. Это дезориентировало врага, затрудняло выявление

настоящей батареи.

Стационарные батареи показали высокую живучесть. Разрушенные в боях дворики, брустверы

и укрытия артиллеристы быстро восстанавливали, и батареи продолжали действовать. Башенные

батареи крупного калибра выдерживали ожесточенные артиллерийские обстрелы и удары

бомбардировочной авиации. Подобные батареи, а в некоторых случаях и батареи среднего калибра

часто превращались в опорные пункты и узлы сопротивления, что придавало устойчивость обороне

на отдельных направлениях. При обороне полуострова Сырве, южная часть острова Эзель, наши

стрелковые подразделения, отойдя в район башенной батареи № 315, стойко отражали вражеские

атаки. В боях на островах Эзель, Даго и Моон сухопутные части, не имея танков, авиации и

достаточного количества артиллерии, вели бои в районах береговых батарей. Однако большинство

береговых батарей на Моонзундских островах строилось в короткие сроки, на их подступах не была

создана самооборона от сухопутного противника, что определило большую их уязвимость при атаках

вражеских танков и пехоты. Отсутствие надежной маскировки, системы ложных огневых позиций,

средств противовоздушной обороны привело к большим потерям личного состава батарей от авиации

и артиллерии.

В период обороны Севастополя под натиском превосходящих сил противника наши стрелковые

подразделения отходили в район береговых батарей. Там организовывались узлы сопротивления. Они

приостанавливали или задерживали дальнейшее продвижение неприятеля. Длительная и

ожесточенная борьба проходила в районе 30-й 4-орудийной башенной батареи калибра 305 мм. Эту

батарею фашисты называли фортом «Максим Горький». Они неоднократно, но безрезультатно

пытались уничтожить ее еще в декабрьских боях 1941 г. Вечером 16 июня 1942 г. батарея оказалась в

окружении. Укрывшись в бронированных башнях и бетонных подземных казематах, артиллеристы

сражались еще целую неделю. Фашисты применяли огнеметы, дымы. 73 бойцам из 250 удалось

прорваться, остальные погибли, подорвав себя вместе с орудиями.

Последний опорный пункт обороны Севастополя находился в районе 4-орудийной башенной

305-мм батареи № 35. Здесь с 30 июня размещался командный пункт командующего

193 «Военно-исторический журнал», 1972, № 7, с. 81.

194 Там же, с. 82.

Севастопольским оборонительным районом. В ночь на 2 июля, полностью расстреляв боеприпасы и

выпустив все учебные снаряды, артиллеристы взорвали батарею195.

Показателем интенсивности использования береговой артиллерии в обороне военно-морских

баз является ежемесячный расход снарядов.

Таблица 16. Среднемесячный расход снарядов береговой артиллерии в

обороне военно-морских баз196