Однажды во время большой перемены Бобби сломал парту, но учительница обвинила в этом меня. В те дни в государственных школах телесные наказания были обычным делом, и учителя регулярно шлепали учеников. Учительница пригрозила, что накажет меня, если я не признаюсь, что сломал парту. Я знал, что этот сделал Бобби, однако не собирался говорить об этом. Я встал и смиренно последовал за ней в коридор, чтобы получить свою порцию розг, но в этот момент другой мальчик воскликнул: «Карлос не ломал парты! Это сделал Бобби!» Учительница глянула на Бобби и сразу поняла, кто на самом деле заслуживает наказания. Теперь мне ничего не грозило от нее, Бобби же возненавидел меня еще сильнее. Он все так же каждый день гнал меня до моего дома.

И вот однажды Джеку — хозяину бензоколонки и нашего коттеджа — надоело смотреть на это. Когда Джек в очередной раз увидел, как Бобби гонится за мной, он остановил нас и сказал мне:

— Сынок, пришло время тебе подраться с ним.

— Но он слишком большой! — возразил я.

— Это неважно, — ответил Джек. — Ты не можешь всю жизнь бегать от своих страхов. Пора постоять за себя.

Пока Джек разговаривал со мной, Бобби стоял неподалеку, готовый в любой момент продолжить погоню. Я посмотрел на него, потом на Джека и понял, что Джек был прав. Я развернулся, кинулся на Бобби и, схватив его, повалил на землю. Мы ожесточенно катались по земле. Сначала мне пришлось туго, но затем я ухватил Бобби за палец и стал заламывать его. У Бобби из глаз брызнули слезы.

— Сдаешься? — крикнул я ему.

Он кивнул и захныкал:

— Сдаюсь!

Я отпустил его палец, но Бобби тут же снова набросился на меня! Я применил ту же тактику и заломал его палец еще сильнее, чем в первый раз. Бобби снова начал плакать и просить:

— Пусти, Карлос! Пусти! Я сдаюсь! Честно!

Я отпустил его. После этого случая Бобби больше никогда за мной не гонялся, и вскоре мы стали друзьями.

Стычка с задирой Бобби стала для меня важным уроком, как справиться со страхом. Страх можно победить, если посмотреть ему прямо в лицо.

Переезд в Аризону не помог Уиланду — напротив, его астма только обострилась. Родители решили вернуться к бабушке в Уилсон, но у нас не было ни машины, ни денег на автобусные билеты для всей семьи. В один из вечеров папа познакомился в баре с мужчиной и женщиной и уговорил их отвезти нас в Уилсон. Мы собрали свои скромные пожитки и загрузились в машину. Когда мы проезжали Нью — Мексико, началась метель, и нам пришлось переночевать в маленьком пустом доме. В помещении было очень холодно, поэтому мама прижала нас с Уиландом к себе и укутала нашим единственным одеялом, чтобы мы не замерзли.

Как только метель прекратилась, мы продолжили наш путь. Мама, Уиланд и я сидели на заднем сиденье, а папа с хозяевами машины — на переднем. Однажды, когда папа был за рулем, хозяин машины протянул руку назад и попытался погладить мамину ногу. Я увидел, что делает этот распутник, и изо всех сил ударил его по руке.

— Ой-ой-ой! — завопил мужчина.

— Что там такое? — воскликнул папа.

Мама сказала, что мужчина стал распускать руки, а Карлос пнул его. Папа гневно посмотрел на хозяина машины и прорычал:

— Лучше держи свои руки при себе, иначе тебе не поздоровится.

Остаток пути мы проехали в напряженной атмосфере, но в конце концов добрались до Уилсона.

Мы были очень рады, что благополучно доехали к бабушке, но пробыли у нее всего пару месяцев, а потом снова отправились в путь. Папе удалось по дешевке приобрести автомобиль, и мы переехали в Сирил, штат Оклахома, где папа получил работу водителя грузовика. Мы поселились в маленькой меблированной комнате над рестораном, в котором мама устроилась работать официанткой.

Однажды, спустя восемь месяцев, папа пришел домой пьяным и объявил: «Собирайтесь! Мы уезжаем!» Было уже поздно, мама не умела водить машину и стала умолять папу подождать хотя бы до утра, но он настаивал на немедленном выезде в Уилсон. Мама сложила вещи на заднем сиденье, а сверху постелила нам с Уиландом. Отец сел за руль, и из — за того что он был пьян, машину бросало из стороны в сторону. У мамы началась истерика. Она умоляла папу остановиться, пока он не убил нас всех или кого-то другого.

— Молчи, женщина! — рычал папа. — Или я высажу тебя прямо здесь, в пустыне!

Тогда мама стала просить папу отвезти нас обратно к бабушке Скарберри, что он в итоге и сделал.

Так проходила наша жизнь — папа являлся домой пьяным, сыпал ругательствами, а мама его успокаивала. Пьяные выступления продолжались до тех пор, пока отец не отключался. Протрезвев, он извинялся перед мамой и обещал, что это в последний раз, что он исправится. Однако спустя некоторое время все повторялось снова.

Вскоре после того случая папа снова уехал, на этот раз в Хоторн, штат Калифорния, где он устроился в сталелитейную компанию «Бетлехем стал». При этом он пообещал приехать за нами позже. Тем временем мама, чтобы прокормить нас, стала работать прачкой.

Она ни на минуту не переставала молиться за папу и все время внушала нам с Уиландом, что мы можем многого добиться в жизни и что Бог приготовил для нас много хорошего.

Тогда нам трудно было в это поверить.

Глава 4 Материнская любовь

Каждый день после школы, чтобы как-то выжить, я прочесывал улицы Уилсона в поисках пустых бутылок из-под напитков, которые затем сдавал в бакалейный магазин. Бакалейщик платил мне по два цента за обычную бутылку и по пять центов за большую. Я также собирал и сдавал металлолом — по центу за фунт. Все заработанные таким образом деньги я отдавал маме, чтобы она покупала еду.

Больше всего в Уилсоне я любил ходить в кинотеатр. В субботу, если мама давала мне десять центов, я проводил всю вторую половину дня в кино. Я смотрел не только сам фильм, но и все сериалы, кинохронику и мультики, которые показывали перед фильмом. Я очень любил эти субботние дни, потому там, в кинотеатре, я словно попадал в другой мир. Из вестернов, в которых играли Джон Уэйн, Джин Отри и Рой Роджерс, я черпал положительные нравственные примеры того, как следует поступать в жизни и с людьми. Фактически, за исключением мамы и бабушки, моими единственными положительными героями были киношные ковбои, за подвигами которых я наблюдал на экране.

Каждый раз, выходя из кино, я ободрялся верой в то, что такие люди действительно существуют. Я решил, что когда вырасту, то стану таким же, как они. Эти герои-ковбои много значили для мальчика, который так нуждался в хорошем мужском примере для подражания. В своих поступках герои фильмов руководствовались «законами Дикого Запада» — преданностью, дружбой и честностью. Они были бескорыстными и всегда поступали правильно, даже если это было связано с большим риском. Спустя много лет, когда уже в своей актерской практике мне нужно было создать образ, я вспоминал героев тех старых вестернов. А в детстве я был всего лишь зрителем, переживавшим чужие приключения.

Мой отец был плохим примером для подражания, я не хотел быть таким, как он. Впрочем, любовь и забота, которые проявляла моя мама, с лихвой компенсировали недостатки отца. Мама никогда не позволяла себе унывать или впадать в депрессию. Несмотря на жизненные трудности, она сохраняла твердую веру в Бога. Мама внушала эту веру и нам, своим сыновьям, регулярно посещала с нами церковь.

Я до сих пор помню, как, уставшая, она приходила из прачечной, где работала, и говорила, что мы благословлены. «Какой бы плохой ни казалась наша жизнь, многие живут гораздо хуже, чем мы», — объясняла она. Мама оказала самое сильное положительное влияние на мою жизнь. Она учила нас с Уиландом всегда искать хорошее в людях и в обстоятельствах и никогда не зацикливаться на плохом. Мама верила в решимость и терпение: решимость добиться успеха во всем, чем бы ты ни решил заниматься в жизни; и терпение, чтобы не сойти с пути до тех пор, пока цель не будет достигнута. Ее убеждения сформировали мой характер и стали неотъемлемой частью моей жизни. Я перенял мамину веру и, хотя на тот момент я этого не знал, теперь понимаю, что моя вера в Бога послужила основанием для моей внутренней силы.