Человек осел на кровати, его голова скатилась на сторону.

– Ушло, – вздохнул он с облегчением. – Оно ушло. – И погрузился в сон, который, вероятно, был его первым мирным сном в течение долгих месяцев.

Аксель отбросил запятнанное черным оружие назад в воздушный карман.

– Елки-палки, я не хотел делать этого снова.

Снова?

– Ты уже убивал так быстро?

– Ну, да. Каждый раз. Но однажды, только один раз, я бы хотел только ранить соперника, чтобы пофехтовать с ним прежде, чем нанесу смертельный удар. – Ну, увидимся, чел. – Аксель упорхнул через потолок, исчезая из вида.

Парень был с такими же закидонами, как и Колдо. Неудивительно, что Аксель попал к Захариилу.

Насколько близко он был к падению?

Так же, как Колдо?

Иди домой.

Хороший совет и, о чудо, он возник в его собственном уме. Он хотел ему последовать. Очень хотел. Но единственная мысль заставила его передумать. Рыжая. Он хотел ее видеть. Мышцы снова напряглись, Колдо перенесся в палату блондинки.

Только рыженькой уже не было.

Разочарование, сопровождаемое новым потоком расстройства и гнева, снова ударило по нему.

Он перенесся в свой дом, скрытый в утесах вдоль южноафриканского побережья. "Вспышка" – вот как это называется. Он узнал много о себе и своих способностях с того времени, когда был брошен в центр отцовского лагеря столетия назад.

"Человек будет делать все, что угодно, чтобы выжит ь, мальчик. И я докажу это тебе " .

Слова его отца – и да, Нокс доказал это.

Как всегда, Колдо затопили гнев и разочарование, он зарычал. Он бил кулаками по стенам, снова и снова, окрашивая суставы в темно-красный цвет, ломая кости и камень.

Каждый удар был свидетельством многовековой ярости, в глубине души боль, которая никогда не уходила и гнойная рана, которая, он знал, никогда не заживёт.

Он был тем, кем он был.

Он был тем, кем сделали его родители.

Колдо пытался стать чем-то большим. Он пытался быть лучше. И каждый раз он терпел неудачу.

Тьма постоянно переполняла его, натыкаясь на уже нестабильную плотину из испорченных воспоминаний и агрессивных эмоций. Плотина, которую должен был восстанавливать после каждой такой вспышки.

Он продолжал бить, пока не начал задыхаться и не покрылся потом. Пока кожа и мышцы не были стерты и сломанные кости торчали во все стороны.

Все равно он мог бы сделать ещё тысячу ударов, но он не сделал. Он заставил себя выдохнуть с взвешенной точностью и представил, как темнота каскадом оставляет его.

Плотина вновь укреплена.

Боль дала о себе знать, но это было нормально. Стук прекратился. Пока это было всем, что имело значение.

Колдо прошел через жилую комнату. По пути сжал воротник грязной мантии и сдернул одеяние через голову.

Он бросил одежду на пол. Свежий ветер порхал вокруг без каких-либо препятствий. У его дома не было дверей, чтобы блокировать бриз, не было окон, чтобы заставить молчать песнь природы, – все было открыто для стихии.

Что еще лучше, потолок, стены и пол были также созданы природой, поскольку жилище его представляло собой нишу в блестящей темной породе.

Он остановился на выступе с видом на великолепный водопад, спешащий разбиться о заостренные камни внизу. Плотная завеса тумана поднималась от кипящего моря, окутывая его обнаженное тело.

Колдо приходил сюда, когда нуждался в уединении и покое. Шум и тряска успокаивали его голову. Поднявшийся ветер, загремел бисеринками, вплетенными в его бороду.

Когда-то давно бороду дополняла копна темных волос. Длинные пряди заплетались в причудливый узор, косу украшали нити драгоценных металлов.

Теперь... Он провел рукой по голове. Его драгоценные волосы стали жертвой во имя мести.

Теперь Колдо выглядел как его отец.

Прежде чем он смог остановиться, его мысли перенеслись в один из многих случаев, когда он стоял на дне глубокой, темной ямы. Тысячи змеевидных демонов скользили по его ногам, сдирая кожу, как с рыбы чешую... вокруг шеи, нарезанной, подобно окороку в Рождество.

Серпенты были похожи на змей, они все время жалили его и яд капал прямо в вены.

Все это время он стоял совершенно неподвижно, отказываясь даже стонать. Его отец обещал отрезать по одному пальцу за каждое проявление слабости.

А когда закончатся пальцы, будут отрезать руки, ноги.

Тогда он еще не достиг зрелости, его крылья еще не выросли и конечности восстановить не удалось бы. Он страдал бы всю свою жизнь, и он...

Колдо забил воспоминания в самый дальний угол своей памяти, где им было самое место. Отец пытал его на протяжении одиннадцати лет.

И что же дальше? Он был спасен Посланником и позже стал частью этой армии. Не той, в которой он был сейчас, а другой, под командованием покойного ныне Айвара.

В то время Айвар был лучшим из Элиты и находиться под его командованием было большой честью.

Но, в припадке гнева, очень похожего на тот, что он только что испытал, Колдо отбросил дар, победив Айвара в схватке перед его людьми.

Сожаление все еще преследовало его. Такое неуважение к такому замечательному человеку...

Колдо вышибли из армии, и он был предоставлен сам себе – на некоторое время. Он воспользовался этим, чтобы вернуться в лагерь отца и уничтожить всех и вся.

Единственный великий день в его жизни.

Он протянул руку и схватился за скалу над собой. Теперь я – часть новой армии, во главе с человеком, которого когда-то называли "Льдом".

Завтра у Захариила будет новое задание, и снова гораздо ниже его способностей. Колдо знал это, потому что лидер отсылал его каждый день в течение трех прошлых недель, чтобы не дать ему преступить Небесный закон и привлечь кару на голову.

Колдо мог лгать.

Колдо мог воровать.

Колдо мог убивать.

Он мог делать любые вещи, которые их вид не должен был бы делать. Но не будет.

К счастью ему не нужно волноваться о постоянной работе с Акселем. Захариил предпочитал назначать ему нового партнера для каждой миссии, вероятно, чтобы постоянно держать в тонусе.

К сожалению, это работает.

Он осознал, что был во всем этом небольшой проблеск. Девушка из больницы в городе Уичита, штат Канзас. Рыженькая. Колдо все ещё хотел увидеть ее.

Наверняка она не была столь крохотной как он запомнил. Возможно, у нее были длинные изящные ноги танцовщицы.

Конечно, ее волосы не были оттенка земляники. Скорее всего, огненно-рыжими или тёмно-русыми. Он навоображал себе чистоту ее линий. Наверняка.

Колдо выпрямился, предвкушение затмило все остальное. Он должен знать, все внутри него было заполнено этим желанием.

Для начала, ему придётся выследить девушку.

Переводчики : inventia, aveeder, natali1875, rybamoea

Редактор : grammarnazi

Глава 2

Колдо провёл остаток ночи, копаясь в Небесных архивах, где хранилась информация о каждом человеке и собрал несколько интересных фактов из жизни блондинки и рыженькой.

Девушку в коме звали Лайла Лейн, а другую, ту, которую хотел узнать, – Никола Лейн. Близнецы, двадцать три года. Никола была на две минуты старше, не замужем.

Такая молодая. Слишком молодая.

Идентичные близнецы, с разницей была лишь в том, что Лайла высветила волосы, надеясь стать "уникальной". У девушек не было никаких других родственников, и полагаться они могли только друг на друга. Родители погибли в автокатастрофе пять лет назад.

Колдо вышел из библиотеки и перенёсся в палату Лайлы. Опять Николы нигде не было видно. Но он не беспокоился. Медсестры сплетничали, что та приходила каждый день. Нужно только подождать.

Воин подошел к краю кровати. На этот раз дар Всевышнего не работал, так что он видел лишь блондинку, а не демона, скрывающегося под ее кожей.

Зрелище было почти таким же ужасным.

У девушки были тонкие, тусклые волосы. Под глазами синяки, губы растрескались. Кожа сильно пожелтела, очевидно, отказывала печень.