− Я знаю, − глухо отозвался принц.

− Прям как в детстве.

− Знаю.

− Из-за какой-то малолетней вертихвостки.

− Зна… Не говорите о ней так!

Антракс застыл, осознав, что только что рявкнул на старика, но ничего не сказал, ибо Лен-Фень вручила ему чашу с густой зеленоватой жидкостью, хлопнула по плечу и шагнула в сторону.

− Насколько я помню, последняя истерика у него была в восьмилетнем возрасте, так? – уточнила она у деда.

− Да, именно так.

Антракс залпом выпил содержимое чаши и тут же шагнул к креслу. Голова начала болезненно кружиться, но он сел и просто посмотрел на Лен-Фень.

− Просто скажи мне, что с ней.

− Ничего особенного. Шок, вывих правого плеча, пару незначительных повреждений слизистой. С ней все будет в порядке, а вот картину она создала прекрасную, − сообщила Лен-Фень.

− Погоди, дай я переварю хотя бы это, − жалобно попросил принц, ставя чашу на стол и закрывая глаза.

Усилием воли он заставлял себя дышать глубоко и ровно. Он знал, что ему нужен сейчас холодный разум, без глупых эмоций, но на него жалобно смотрел пес, сидя у его ног, и это сбивало с нужного настроя.

− Отведи меня к ней, а потом расскажешь все остальное, − попросил он.

Лен-Фень переглянулись с Фу-Диеном. Старик нахмурился.

− Знаешь, она того не стоит, − сказал он уверенно, − запомни это и не забывай, когда будешь наводить порядок в руинах твоего положения.

Антракс машинально кивнул и встал.

Лень-Фень вздохнула, но спорить не стала.

− Только без собаки, − напомнила она.

− Это ее пес, − умоляюще проговорил принц.

− Это больница, − напомнила она строго.

− Пожалуйста.

Против жалобного взгляда принца она устоять не могла, не так часто, а вернее слишком редко он бывает таким.

− Ладно, но завтра ты заберешь и свою дурочку, и эту псину.

− Сегодня, ближе к вечеру.

− Хорошо.

Женщина натянуто улыбнулась и все же отвела принца, но не в здание больницы, а наверх, туда, где была ее спальня. Лилайна была в гостевой комнате. Приоткрыв дверь, Антракс взглянул на нее.

Она лежала на кровати, не шелохнулась даже от шума открывшейся двери, зато Раф бросился к ней тут же и стал лизать бледные руки.

Девушка отреагировала на него не сразу, смотрела сквозь мохнатую морду пару мгновений, потом все же погладила его по голове.

− А ты похож на моего пса Рафа, − прошептала она едва слышно.

Пес заскулил и положил голову на ее постель, усевшись рядом.

Антракс закрыл дверь, так и не зайдя.

− Не пойдешь говорить с ней? – удивилась женщина, − разве не для этого ты сюда пришел?

− Я хотел ее увидеть.

− Увидел, и полегчало? – спросила она недовольно.

− Не поверишь, но да, − ответил принц, прислонившись к стенке. – Мне нечего ей сказать.

Он понял, что забыл маску, но тут же отмахнулся от нее, ведь он в доме, где его лицо видели и не таким.

− Нечего?! – возмутилась Лень-Фень. – Как минимум, что она дура неблагодарная.

Антракс отрицательно покачал головой.

− Не говори о ней так, она слишком наивная, вот и все. Это ты с детства видела все грани реальности, а ее растили как цветок в саду и то, чтобы потом срезать.

Лень-Фень вздохнула и встала в позу.

− И это разве ее оправдывает?

− Нет, но она едва ли личность, скорее зерно личности и только, поэтому судить ее сейчас бессмысленно.

− Ты явно просто не понимаешь, что она натворила. Когда я пришла, там уже кого только не было, и картина была самая бесподобная. Она на кровати с ошейником, лентой, поверх повязанной и порванной со следами крови по очевидным причинам и у всех один вопрос, а чья же это женщина?

Она скривилась.

− И ты представь, в доме у твоего дяди знати немерено нашлось и как-то все ее быстро вспомнили…

Антракс закрыл глаза.

− Ясно, − сказал он глухо. – Тогда понятно, зачем меня зовет отец, семейным кругом мы это не решим, что ж, хорошо.

Он хотел было пойти назад за маской и тростью, но Лень-Фень схватила его за локоть.

− Только не смей брать все на себя.

− Я нарушил закон, о чем ты? – спросил принц.

− О том, что она этого не оценила и в итоге…

− Что? Ты предлагаешь мне свалить всю вину на нее? После всего этого сделать ее виноватой?

Лен-Фень не ответила, но по ее взгляду принц понимал, что именно этого она и хотела бы, потому не стал продолжать этот разговор, а тихо ускользнул и от старой подруги и от старика, прощаясь одним лишь кивком. Благо у него было время, чтобы побыть в одиночестве и все обдумать.