- В поместье? - Коротко спросил он.

- Да. – Так же ответила я.

Пожалуй, за это я его и держу у себя под рукой, каждый раз мысленно благодаря, что доставляет меня в нужное место и в нужное время.

Настроение на разговоры у меня совершенно не было, а Вик, видя такой настрой, только недовольно поджимал губу, безрезультатно пытаясь хоть как-нибудь растормошить меня. Но уныние окружающего мира передалось и мне, нагнетая всё сильней и сильней. Внутренние боли, причину которых так и не смогли выявить врачи, неожиданное слёзоиспускание да и странное поведение секретурки только ухудшаю положение, так как каждая из этих тем заставляет подумать о себе тщательно и долго, дабы я докопалась до сути. Но не хочу, я не хочу знать ответа, поэтому просто коплю всё в себе.

Машина медленно тронулась с места, направляясь туда, где даже воздух дышать легче.

Поместье Брокс-Вулл находится в небольшом пригороде Нью-Йоркаю. Его купил ещё наш прадед, Вулл, у стариков Стенлов, собравшихся помирать в соседнем штате Колумбия. Это было их дело, и Вулла не волновала такая шуточная ерунда как место смерти, но дом приобрёл с радостью, пока не обнаружил большой срач на всех двух этажах. Но создание «Beauty Brooks» принесло прибыль, поэтому чистка поместья, а так же его  обделка, прошла без проблем. Предок ещё не раз называл наше место типичным семейным гнёздышком. Впрочем, так всё и было, пока моя мать, не умерла при родах младшего братца, забирая с собой сердце отца. Пит сразу же отяготел ко всему,  а семейное поместье только давило на него своей пустотой и мы приобрели квартирку в центре Яблока. Но Брокс-Вулл не забрасываем и приезжаем сюда каждый раз, чтобы передохнуть от мирской суеты, да и не только. Последний раз съезд всей семьи был после смерти Рэна.

И опять этот мелкий гадёныш! Всюду несёт за собой разрушение, боль и страдания, даже после смерти!

Вик тихо включил радио. Там прокручивали новости, что я не успела прочесть в кабинете и вдруг заиграла песня по радио:

Я так люблю этот твой город,

От метро, парков и забитых парковок,

В твоих глазах утону, будто от Нивы,

И мы с тобой глухонемы, как будто не мы.

- Выруби свою гарнитуру.

- Что?

- Выключи эту ерунду. И так голова всяким хламом заполнена!

Водитель, всё ещё не понимая, в чём дело, выключил радио, непонимающе глядя на меня, а я, закрыв лицо ладонями, молча терзалась чувствами. Ненависть, любовь, скука, разлука, мука – как  же их много! Я просто переполнена ими, по самые края. И Вик имел неосторожность дотронуться до такого бурлящего котлована.

- Ники… -Только и успела прикоснулся рукой до моего плеча он, как я взорвалась.

Вскинув руку и случайно зарядив ею по мужчине, как разъярённая кошка, наорала на него, сама не понимая, из-за чего, да почему.

– Веди уже меня на своей колымаге домой, а дави мышей!

Он прибавил скорость: завизжали колёса, и машина помчалась вперёд. Мимо мелькали машины, люди, дома, новостройки и просто  небоскрёбы. За ними сменялись трущобы и поля. Всё проходит миом. Мимо меня, мимо жизни. Всё в конце смазалось в одну картину и я закрыла глаза.

Я не поняла когда мы  доехали, лишь тихое «Ники»  вернуло меня в реальность. Обеспокоенное лицо Вика взбесило меня и я, презрительно скривившись, вышла из машины, не поблагодарив даже мужчину. Но тот, кажется, и не нуждался в чём либо.

- Ники. – Окликнул он, когда я уже стала подходить к заветной двери рая.

- Что тебе? – недовольная тем, что прервали действия, спросила я.

- Я хочу помочь тебе. Но не могу, ведь этого не хочешь ты. Так позволь помочь тебе.

- Бери эту развалину и вали уже отсюда. Тебе повезло, отпускаю на неделю в неплановый отпуск.  – Развернувшись, достала ключ и стала открывать замок.

- Но… - было начал водитель.

- Виктор, заведите себе уже бабу и живите спокойно, разрешитель неожиданно найденный.

Тяжко вздохнув, он сел в машину и уехал.  Ваша воля такова – были последние слова.

- Да, такова. – Почему-то с грустью слетело  с моих губ.

Открыв дверь и зайдя в дом, вздохнула полной грудью воздух, наполненный пустотой, чистотой, благо горничная есть, и защитой. Но дойдя до гостиной, поняла, что все мои старания и желания попасть в эту крепость ушли в никуда, неведомая боль сковала сердце вновь и мне пришлось прилечь.

И снова одна, как в детстве. И некому обнять, утешить.

- Почему я? – Ушёл вопрос в пустоту, отдаваясь тихим эхом в пустынных коридорах.

Встав с дивана и, пошатываясь, побрела к папиной заначке. Открыв дверцу «Стеклянного шкафа», взяла первый попавшийся коньяк и рюмку. Повалившись на уже приватизированную мною мягкую мебель, открыла бутылку и начала процесс лечения.

Не знаю, сколько прошло времени с того момента, как я глотнула первый глоток, затем второй, третий… Но вся боль ушла от меня.

Неожиданно в коридоре послышались шаги. Видимо, это пришла наша горничная. Ох, сейчас меня увидит, настучит обо всём Питу и прощай моя свобода.

- О мой Бог! Ники, ты что творишь?! – Взвизгнула горничная голосом Эдриана.

Лениво повернув голову в её сторону, увидела самого Эда. О, ну теперь понятно, почему это был голос моего, хоть и бывшего, но раба.

- Чего тебе? – Недовольно пробурчала строго со своего места, выпивая очередную порцию спиртного.

Ушедшая боль вновь накрыла с головой, застилая глаза и туманя разу.

Да что же это за такое!

От злости и негодования запульнула рюмку в вошедшего, но тот увернулся, давая хрупкому предмету разбиться на мелкие кусочки.

Парень, выругавшись сквозь зубы, подошёл ко мне, вырывая из рук уже… не помню какую по счёту бутылку.

- Ты хочешь покончить с собой? – Какой сарказм! – Очень не удачный, кстати, метод.

Недовольно попыхтев и попытавшись отобрать заветную микстуру, продолжала буравить недовольным взглядом нежданного гостя.

- Я ещё раз спрашиваю, что тебе нужно?

- Ну, в первую очередь, это отрезвить тебя. – Решительно заявил Эд и, схватив меня за руку, поволок в ванную.

Упорно сопротивляясь и шипя, пыталась поставить на место нерадивого раба.

- Ты что себе позволяешь, Эдриан? Приказа о том, что бы оттаскивать меня в ванную ещё не было!

- Между прочим, - Остановившись, борзо посмотрел мне в глаза, - я больше не твоя собачка. – И  не дожидаясь, когда я расцарапаю ему лицо, закинул на плечо и бодро понёс в ванную комнату, не обращая внимания на крики и протесты.

Наконец, поставив меня на ноги и жёстко развернув лицом к зеркалу, ласково произнёс.

- Ну только посмотри, в какое чудовище ты превратилась, Ники.

И правда: лицо зарёванное и чёрное, даже дорогая тушь не выдержала такого напора слёз, помада давно размазалась по щекам, а тени по вискам.

- Раз я такое чудовище, что же тебе тогда от меня надо? – Всё ещё держа грубы тон, спросила я.

- Ты же знаешь, что я люблю тебя в любом виде и смотреть на то, как ты мучаешься, мне причиняет боль. – Нежно провёл рукой по щеке, прижимая меня спиной к себе посильней. – Я тепел всё, что ты только делала со мной, но то, что ты творишь с собой, вытерпеть просто не могу.

И впервые взглянув, хоть и через зеркало, в глаза Эдриана, заметила, что он на самом деле любит. И когда на мою голову обрушился поток ледяной воды, я всё также поражённо молчала, понимая, кто на самом деле закован в цепи.

Спустя некоторое время.

Довольно нежась в объятьях любимого, я радовалась тому, что  смогла освободиться от оков, сбросить с себя цепи и, наконец-то, порадоваться жизни.

- Ники. – Тихо позвал меня Эд.

- Да.

- Забыл сказать… Твою фирму ограбили.