— Что вам предложить, миссис Хендон? Как насчет дикого чернослива, овсяной каши, тонких ломтиков бекона, яиц и чая? Будете?

— О лучшем я даже и мечтать не могла бы! — восторженно согласилась Юнис.

После завтрака, который оказался таким же восхитительным, как и его меню, Юнис вышла в коридор и направилась в другую часть дома, чтобы найти Питера в библиотеке.

— Доброе утро… Ой, я думаю, уже практически день, — приветствовала она его.

— Ты хорошо отдохнула?

— Очень хорошо, спасибо. И прекрасно позавтракала, и теперь чувствую себя ленивой и ни на что негодной. Мне надо заняться чем-то по дому, как я делала в своем коттедже.

Он сидел за столом, положив перед собой книгу в красном кожаном переплете, и курил, лениво постукивая горящим кончиком сигареты о бронзовую пепельницу.

— Я понимаю, что тебе здесь очень скучно, Юнис, но, боюсь, ничем не могу помочь. Однако ты любишь книги и можешь найти на полках все, что захочешь. Отец был настоящим коллекционером — собирал книги по праву, искусству, науке, собрания сочинений своих любимых писателей.

Юнис взглянула на заполненные томами книжные полки.

— Здесь, должно быть, больше тысячи книг, — заметила она. — Чтобы их прочитать, потребуется целая жизнь, я думаю. Чем занимался твой отец?

Питер нахмурился, смял сигарету и захлопнул книгу.

— Он был биржевым дельцом, играл на фондовой бирже, — медленно ответил он. — Затем создал собственную холдинговую компанию и стал заниматься каким-то проектом в Корнуолле. Что-то связанное с месторождениями редких минералов. И на этом заработал кучу денег, совершенно законно. Но он начал ненавидеть город и вернулся в этот дом. Кроме того, ему не посчастливилось, как мне, получить образование. Он закончил только среднюю школу и поэтому, когда разбогател, стал скупать все книги, которые только мог найти, и уединился здесь, чтобы в тишине и покое их читать.

— А твой дед?

Питер Хендон издал отрывистый грубый смешок:

— Меня мало интересовало наше семейное древо, но я совершенно уверен, что в роду никогда не было ни титулованных баронетов, ни скрывающихся в этом модерновом замке герцогов. Мой дед служил в маленьком лондонском банке и был довольно состоятельным человеком, а его жена была светской дамой, я бы сказал. Они вдвоем иногда проводили здесь лето, нечто вроде отпуска, но жили всегда в Лондоне. Как видишь, Юнис, вокруг всего этого нет никакой тайны. Единственное богатство Хендон-Хаус — тридцать тысяч фунтов моего отца, которые благодаря тебе я и собираюсь получить. Но не думаю, что я сохраню этот дом.

— Как… как долго, ты думаешь… Я хочу сказать… — начала она запинаясь и покраснела, когда Питер насмешливо посмотрел на нее.

— Я собираюсь вернуться в Лондон в конце этого месяца, Юнис. Ласситер хочет, чтобы я начал работу над одним важным делом, которое будет слушаться в середине октября. Ты, конечно, вернешься со мной. Но как ты знаешь, мы не сможем расторгнуть брак внезапно, потому что тогда суд Англии будет смотреть на него как на сговор. Нам придется состоять в браке по крайней мере год. Однако, когда мы вернемся в Лондон, ты будешь вольна делать все, что захочешь.

— Понятно. Думаю, ты очень великодушен, Питер.

— Я? Нет, я — нет. Просто это малая часть того, что я могу заплатить за те тридцать тысяч. Я счастлив, что нашел такую славную и честную девушку, как ты. Предположим только, что я бы женился на какой-нибудь интриганке, маленькой вымогательнице? Она бы наверняка захотела завладеть большей частью этих денег, как думаешь?

Юнис не удержалась и поморщилась от его холодных и циничных слов и насмешливого взгляда. Ладно, она спросила — он откровенно ответил. Она ведь знала, что это деловое соглашение. Но почему тогда она чувствует боль и обиду? Потому что он ее купил и думает, что очень дешево? Нет, не стоит беспокоиться о том, как он оценивает ее. Она ведь тоже прикидывает, во сколько обойдется лечение и уход за матерью. Не меньше тысячи фунтов уйдет на операцию и последующую реабилитацию, а потом Питер, вероятно, выделит еще, скажем, тысячи три на остаток ее жизни. И у него останется тысяч двадцать шесть. Неплохо для него одного. Да и для самой Юнис все не так уж и плохо, учитывая, что в обмен на месяц, проведенный ею здесь, в вересковых пустошах, и одиннадцать месяцев ношения имени Хендонов без особых обязательств, кроме обещания хранить его от скандала, матери будет гарантирована жизнь и здоровье.

Она чувствовала облегчение от известия, что проведет в этом месте только месяц. Юнис думала, что это будет гораздо дольше, и предупредила мать о долгой разлуке. Дела, оказывается, даже лучше, чем она предполагала. Конечно, через месяц ей придется сказать матери правду или найти новую работу и объяснить ей, что хозяйка вернулась в Лондон раньше, чем собиралась. Это не будет слишком трудно. Да, так лучше. А о своем замужестве она скажет матери после второй операции.

— Я сделаю, как ты хочешь, Питер.

Он молча наклонил голову.

— Я могу написать маме? Я… ну… я не сказала ей, что выхожу замуж, ты понимаешь. Я думала, так будет лучше, пока она не поправится.

— Да, конечно. Разумеется, ты можешь ей написать. Дженнингс отвезет письмо в Бакстон в следующий раз, как поедет туда за припасами.

— Спасибо, Питер. Я не помешаю тебе, если посмотрю книги?

— Никоим образом. — Он закурил другую сигарету и начал пристально разглядывать девушку. На его аскетических губах блуждала легкая веселая улыбка.

Юнис вспыхнула, смущаясь и ненавидя себя за то, что показала ему это. Она совсем не интересовала Питера, за исключением того, что носила его имя и не должна была его позорить. Ладно, она и не будет. Юнис вытащила из кармана голубого шелкового платья очки, надела их и подошла к ближайшему книжному шкафу. Питер Хендон некоторое время наблюдал за ней, затем вернулся к своей книге. Погрузившись в мир, с которым была так хорошо знакома, Юнис сразу же забыла обо всем. Библиотека Джона Хендона оказалась настоящим раем для любого библиофила. Раскин, Диккенс, Голсуорси, Комптон Маккензи, Олдингтон, Суинберн, Теннисон и бесчисленное множество других, открывших перед ней на печатных страницах прекрасный новый мир. Здесь были книги по науке, юриспруденции, антропологии, даже по астрономии — библиотека человека, жадного до знаний, которых он был лишен в годы своего становления.

Юнис выбрала Олдингтона, роман «Женщина должна работать», единственный, который она не читала у него.

— Я возьму пока эту, если можно, Питер.

Он не поднял глаз от книги.

— Пользуйся библиотекой, когда захочешь.

— Спасибо. — Она постоянно говорила ему это, чувствуя себя сиротой, обязанной постороннему человеку за щедрость.

— Не стоит благодарности.

— Да, я хотела еще спросить, есть ли здесь письменные принадлежности, чтобы написать письмо?

— Уверен, что они найдутся в секретере в твоей комнате. Если нет — попроси Дженнингса. Он принесет тебе.

Почему он даже не смотрит на нее? Почему его голос всегда так холоден и равнодушен, когда он говорит с ней? И почему ее вообще должна беспокоить его реакция? Они же оба согласились, что никакие чувства здесь не будут затронуты.

— Хорошо, и еще раз спасибо.

На это раз он посмотрел на нее:

— Я могу уезжать время от времени в Бакстон, Юнис. Ласситер собирается прислать мне текущую информацию по делу, которое мне придется защищать, когда мы вернемся. У клиента к тому же недалеко от города летний дом. Так что, если меня здесь нет, ты будешь знать, где я.

— Хорошо, Питер.

— Если погода улучшится, ты можешь пойти на прогулку. Но заставь Дженнингса показать тебе безопасную тропинку назад к мосту. Ты уже знаешь, что здесь места вероломные.

— Так и сделаю. Это хорошая идея — я люблю гулять.

— Ты умеешь водить?

— Нет, у нас никогда не было машины.

— Я просто подумал, что ты могла бы пользоваться «остином», когда он мне не нужен, и посмотреть местные достопримечательности.