От Каира вниз до самого моря река течет по гладкой равнине, где имеет простор для разлива. Поэтому здесь плодородные участки встречаются чаще и весьма обширны. Это одновременно и обогащает царство, и увеличивает его. От крепости, называемой Факус и граничащей с Сирией, до Александрии, последнего города царства, за которым простираются ливийские пески, блага возделывания земли и получения богатого урожая распространились на сотни миль и даже больше. От Каира до города Хус, самого отдаленного из городов Египта, который, как утверждают, стоит на границе с Эфиопским царством, страна зажата между песчаными дюнами, так что река редко когда разливается больше чем на семь-восемь миль, а чаще на четыре-пять миль, иногда по обе стороны своего русла, но бывает, что только в одну сторону. Таким образом, река расширяет или сжимает границы царства, поскольку районы, ею не орошаемые, обречены, как мы уже сказали, на бесплодие под палящим солнцем. Эта верхняя территория называется на их языке Сеит. Мы пока не смогли расшифровать значение этого слова. Правда, говорят, что в глубокой древности в Верхнем Египте был город под названием Саис. Платон упоминает о нем в «Тимее» устами своего ученика Крития, когда тот представляет Солона, человека, обладавшего огромным авторитетом. Мы решили привести его слова, чтобы придать больший вес свидетельству. «Есть, – сказал он, – район Египта, называемый дельтой. В этом районе Нил разделяется. Недалеко от этого места находится большой город под названием Саис, в котором действовал древний закон, именуемый Сатирианским законом. Царь Амасис был из этого города. <…>» [177]

Существует и другой регион, принадлежащий Египту. Он находится в одном дне пути по необитаемой местности от Каира. Через него также проходят рукава Нила, поэтому он имеет очень хорошую плодородную почву и весьма богат полями и виноградниками. На своем языке египтяне называют этот район Фиум [178] . Так сложилось в древности, что этот район не использовался: он никогда не знал плуга и от начала времен не возделывался и был заброшен, как и другие части пустыни, в которой он располагался. Иосиф, самый дальновидный прокуратор, известный многими хорошими деяниями, увидел, что эта земля лежит ниже, чем окружающая его пустыня, и, если пробиться через насыпи, лежащие между обитаемой землей и этой пустыней, можно будет воспользоваться всеми преимуществами, даваемыми протекающей здесь рекой. Он возвел несколько дамб, сровнял промежуточные насыпи и затем направил воды Нила в заранее подготовленные каналы. Так земля получила плодородие, неведомое веками.

Хотя мы точно не знаем ее древнего названия, но думаем, что именно ее в древности называли Фиваидой. Фиванский легион, претерпевший мученичество при императорах Диоклетиане и Максимиане, лидером которого был Маврикий, был именно оттуда {13} . Еще одна деталь: лучший опиум происходит именно оттуда и называется фиванским.

Земля Гесем, которую, как мы читали, Иосиф отдал своим братьям, находится в части Египта, граничащей с Сирией, что трудолюбивый читатель легко может обнаружить, изучая книгу Бытие. Фиваида же располагается на противоположном конце Египта, за речными берегами, в районе, который выходит к Ливии. Это крупный район: утверждают, что в него входит 366 городов и деревень.

Амальрик Иерусалимский [179] обратил свой взор на Египет и в сентябре 1163 года повел туда экспедицию. Время для кампании было выбрано неудачно, поскольку разлился Нил, и египтяне смогли направить речные воды по каналам так, чтобы заставить христиан отказаться от осады Пелусия, которую они как раз начали.

Нур ад-Дин тоже хорошо понимал преимущества, которые получат латинские государства, обретя контроль над Египтом. Мусульманский лидер принял решение захватить Египет раньше, чем сможет как следует развернуться любая латинская военная кампания. Поэтому весной 1164 года он отправил в Египет своего преданного генерала Ширкуха, которого сопровождал его двадцатилетний племянник Саладин (Салах ад-Дин). Вторжение было успешным, и к концу мая 1164 года Ширкух закрепился в Египте.

Египетский визирь Шавар желал сохранить независимость от Нур ад-Дина, как, собственно говоря, и от любых других пришельцев. Он сначала пригласил короля Амальрика прийти ему на помощь против Ширкуха. Амальрик согласился, объединил свои сила с армией Шавара, и они совместно осадили армию Нур ад-Дина в Бильбейсе. После трехмесячной осады была достигнута договоренность, согласно которой всем прибывшим лидерам предстояло удалиться, а Шавар должен был компенсировать Амальрику все затраты. Латинский король поспешно удалился из Египта, поскольку как раз в это время его собственное королевство подверглось нападению Нур ад-Дина.

Но Египту было не так просто избавиться от врагов. В начале 1167 года Нур ад-Дин снова отправил Ширкуха и его силы в Египет, а Амальрик пришел на помощь Шавару. После кровопролитных боев и сокрушительного поражения латинской армии в районе Миньи все повторилось. Но на этот раз визирь обещал платить латинскому королю ежегодную дань в размере 100 тысяч золотых слитков.Обещать заплатить дань королю Амальрику и собрать обещанную сумму – вовсе не одно и то же. И в 1168 году Амальрик вновь вторгся в Египет, на этот раз чтобы получить причитающиеся ему деньги. Теперь визирь обратился к Ширкуху за помощью против христиан. На эту просьбу Ширкух откликнулся с готовностью. Его вмешательство привело в начале 1169 года к желанному выводу латинских войск. Зато Ширкух теперь не имел никакого желания выводить свои войска. И в январе 1169 года произошла дворцовая революция.

Революция в Египте: Саладин приходит к власти

[180]

Ширкух видел, что теперь подходящее время, чтобы выполнить свои клятвы, поскольку без короля некому будет препятствовать его желаниям. И он приказал, чтобы запланированное им раньше было исполнено.

Он расположил свой лагерь перед Каиром и, как будто планировал мирный вход в город, терпеливо оставался там в течение нескольких дней. Как человек предусмотрительный, он никак не демонстрировал своей ненависти. Он тщательно маскировал свои намерения с проницательностью, в которой был мастером. Султан Шавар ежедневно приходил к нему в лагерь в сопровождении обширной свиты и с большой пышностью. После завершения визита и вручения подарков султан, дружелюбно распрощавшись, возвращался в город.

Безопасность этих неоднократно повторявшихся посещений, казалось, обещала благоприятное развитие событий, а тот факт, что султана неизменно принимали с большими почестями, укрепил его уверенность. Он чувствовал себя в полной безопасности и полностью доверял Ширкуху, который замыслил его убить. Ширкух отдал тайный приказ своим людям на следующий день, когда он на рассвете покинет лагерь, якобы чтобы погулять у воды, разделаться с султаном, явившимся с ежедневным визитом. Шавар на следующий день, как обычно, пожаловал в лагерь. На него набросились убийцы и казнили, как и было приказано. Они бросили его на землю, зарубили мечами и отсекли голову. Когда сыновья Шавара увидели, что произошло, они вскочили на коней и ускакали в Каир. Насмерть перепуганные, они пали на колени перед калифом, моля его спасти их жизни. Говорят, калиф ответил, что они могут надеяться сохранить жизнь, если не заключали никаких тайных соглашений с турками. Они тотчас нарушили эту договоренность, отправив гонцов к Ширкуху с предложением мира. Когда калиф об этом узнал, он приказал казнить обоих мечами.

Таким образом Шавар был устранен со сцены и Ширкух выполнил свои намерения. Он оккупировал царство и отправился к калифу, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Он был принят с большими почестями и получил должность султана. Так он завоевал власть силой меча и захватил весь Египет. <…> Но эйфория от головокружительного успеха продлилась недолго. Ширкух не пробыл у власти и года, когда простился с земной жизнью [181] .

Ему на смену пришел Саладин, сын его брата Нажм ад-Дина. Саладин был очень умным человеком. Он был отличным воином, необычайно благородным и великодушным. Но рассказывают, что однажды, когда он прибыл к своему господину, калифу, чтобы воздать ему обычные почести, войдя в помещение, он сбил калифа палкой наземь и убил его [182] . Затем он предал мечу всех детей калифа, чтобы ему не пришлось никому подчиняться, и смог править как калиф и султан одновременно. Он боялся, что, поскольку люди ненавидят турок, однажды калиф прикажет перерезать ему горло. Поэтому он опередил калифа и предал его смерти, которую, как считали, калиф наметил для него.