— Э-э… да… — неудачно ответил я, приподнимаясь, но он жестом удержал меня.
— Нет, нет, не вставайте. Присядем; удобнее будет беседовать.
Он сел. Взглянул на пустой бокал.
— Я вижу, вы любите пиво.
— Бывает, — сказал я, не зная, что и ответить.
— Я предпочитаю чай.
Он чуть повернулся к стойке и приподнял два пальца. Тут же подскочил бармен.
— Мне чашку чая. Желаете ещё кружку пива? — спросил он у меня.
Я кивнул.
— И кружку пива для господина.
Я чувствовал себя всё более и более неловко. Что я должен был делать: спросить, зовут ли его Отто Апфельшталь? Спросить напрямик, в упор, что ему от меня нужно? Я достал пачку сигарет и предложил ему закурить, но он отказался.
— Я курю только сигары, да и те после ужина.
— Вы — врач?
Мой вопрос — вопреки моим наивным предположениям, — похоже, его не удивил. Он чуть улыбнулся.
— Неужели то, что я курю сигары после ужина, заставило вас подумать, что я врач?
— Это один из вопросов, которые я задаю себе о вас с того момента, как получил ваше письмо.
— И много у вас ещё вопросов?
— Есть ещё несколько.
— Какие?
— Ну, например, чего вы от меня хотите?
— Это действительно вопрос, который напрашивается в первую очередь. Желаете, чтобы я ответил на него прямо сейчас?
— Я был бы вам очень признателен.
— Я мог бы предварительно задать один вопрос вам?
— Пожалуйста.
— Вы когда-нибудь задумывались о том, что случилось с тем человеком, который подарил вам своё имя?
— Простите? — переспросил я, не понимая.
VI
Я родился в субботу 7 марта 1936 года, около девяти часов вечера, в родильном доме, расположенном под номером 19, на улице де л’Атлас, в девятнадцатом округе города Парижа. Я думаю, меня зарегистрировал в мэрии мой отец. Он дал мне простое имя — Жорж — и заявил, что записывает меня французом1. И он сам и моя мать были поляками. Моему отцу не было ещё двадцати семи, моей матери — двадцати трёх. Они были женаты уже полтора года. Не считая того, что жили они в двух шагах друг от друга, я ничего больше не знаю об обстоятельствах их знакомства. Я был их первым ребёнком. В 1938 или 1939 родился второй — девочка, которую они назвали Ирэн, но она прожила лишь несколько дней2.
Долгое время я считал, что Гитлер вошёл в Польшу 7 марта 1936 года. Я ошибался датой или страной, но, в сущности, это не имело большого значения. Гитлер был уже у власти, и лагеря функционировали очень хорошо. Гитлер вошёл не в Варшаву, но мог войти в неё, как мог войти в Данцигский коридор, или в Австрию, или в Саарскую область, или в Чехословакию. Наверняка было лишь то, что уже началась история, которая для меня и всех моих близких вскоре должна была стать жизненной, то есть, чаще всего, смертельной3.
1. На самом деле это заявление, соответствующее положениям статьи 3 закона от 10 августа 1927 года, было подписано моим отцом через несколько месяцев, а точнее 17 августа 1936 года, в присутствии мирового судьи 20-го округа. У меня есть заверенная копия этого заявления, написанная от руки фиолетовыми чернилами на почтовой открытке, которая датирована 23 сентября 1942 года и отправлена на следующий день моей матерью своей золовке Эстер; для меня эта открытка — последнее свидетельство о существовании моей матери.
2. По словам тёти Эстер, единственного, насколько мне известно, человека, который сегодня помнит о существовании своей единственной племянницы — у её брата Леона было три мальчика, — Ирэн родилась в 1937 году и спустя несколько недель после рождения скончалась от порока развития желудка.
3. Для очистки совести я посмотрел в старых газетах (в основном номера «Тан» от 7 и 8 марта 1936 года), что в точности происходило в тот день:
Неожиданная развязка Берлинской пьесы! Локарновский пакт осуждён Рейхом! Немецкие войска входят в демилитаризованную рейнскую зону.
В американской газете Сталин осуждает Германию как очаг агрессии. Забастовка обслуживающего персонала нью-йоркских жилых домов. Итало-эфиопский конфликт. Возможное открытие переговоров о прекращении враждебных действий.
Японский кризис.
Избирательная реформа во Франции.
Германо-литовские переговоры.
Процесс по делу армейских мятежников в Болгарии.
В Бразилии арестован Карлос Престес. Его мог выдать американский коммунист, который покончил собой.
Наступление коммунистических войск на севере Китая.
Бомбардировка итальянцами санитарного транспорта в Эфиопии.
Запрет на убой скота согласно талмудическому ритуалу в Польше.
Нацистам, обвиняемым в подготовке покушений в Австрии, вынесен приговор.
Покушение на президента Югославского Совета: депутат Арнаутович стреляет и не попадает в президента Стоядиновича.
Беспорядки на юридическом факультете Парижского университета. Лекция Жеза прервана при помощи зловонных шариков.
Ответная демонстрация Федерального Союза студентов и студентов-нейтралистов.
Рено выпускает спортивную модель Нерва.
Полная версия «Тристан и Изольды» в Опере.
Выборы Флорента Шмитта в Институт.
Сто лет со дня смерти Ампера.
В полуфинале Кубка Франции по футболу встретятся команды Шарльвиль и Ред Стар, с одной стороны, и победители матчей Сошо-Файвс и Рэйсинг-Лиль, с другой.
Проект Дома Радио.
Гиббс рекомендует: для жирной кожи — мыльный крем Гиббс, для сухой кожи — безмыльный, быстро впитывающийся крем Гиббс.
«Человек со шрамом» в Урсулин.
«Чапаев» в Патнеоне.
«Самсон» в Парамаунте.
«Троянской войны не будет» в Атенее.
«Анна-Мария» (постановщик — Рэймон Бернар, автор сценария — Антуан де Сент-Экзюпери, в ролях — Аннабелла и Пьер-Ришар Вильм) в Мадлен. В пятницу 13 марта состоится премьера фильма «Новые времена» Чарли Чаплина.
VII
— Не понимаете? — спросил немного спустя Отто Апфельшталь, глядя на меня поверх чашки с чаем.
— Ваш вопрос, скажем так, — по меньшей мере, двусмыслен.
— Двусмыслен?
— Моё имя, вопреки тому, что вы сказали, не могло мне быть подарено, да ещё каким-то человеком.
— Я уточню свой вопрос, поскольку вы считаете это необходимым; я не имею в виду ни вашего отца, ни кого-то из вашей семьи или окружения, от которого вы могли унаследовать своё имя, это, я думаю, всё ещё распространённый обычай; речь и не о тех, кто пять лет назад помог вам получить вашу нынешнюю биографию, а об одном совершенно конкретном человеке, чьё имя вы носите.
— Чьё имя я ношу?!
— Вы этого не знали?
— Я действительно не знал. И что с ним?
— Вот это мы и хотели бы узнать. Это, впрочем, единственная цель нашей встречи.
— Не понимаю, чем я могу быть вам полезен. Я был уверен, что документы, которые мне дали, были фальшивыми.
— В то время Гаспар Винклер был восьмилетним ребёнком. Он был глухонемым. Его мать, Сесилия, всемирно известная австрийская певица, во время войны бежала в Швейцарию. Гаспар был хилым и рахитичным мальчиком с пороком, который обрекал его почти на полную изоляцию. Большую часть дня он сидел, скорчившись, в углу комнаты, отказываясь от еды и не обращая внимания на роскошные игрушки, которые мать или близкие каждый день ему дарили. Чтобы вывести его из состояния прострации, доведённая до отчаяния мать решила отправиться с сыном в кругосветное путешествие; она думала, что новые страны, смена климата и образа жизни окажут на него благотворное влияние и, возможно, даже вызовут изменения, которые помогут ему в итоге обрести слух и речь, поскольку все консультировавшие врачи высказывались по этому вопросу категорично: никакое внутреннее поражение, генетическое расстройство, физиологический или анатомический порок не являлись причиной его глухонемоты, которая, скорее всего, была последствием детского травматизма, характер и масштабы которого оставались, к сожалению, не изучены, хотя ребёнка показывали многим психиатрам. Всё это, скажете вы, вряд ли имеет прямое отношение к вашим собственным приключениям и совершенно не объясняет, как вы могли оказаться под именем этого несчастного ребёнка. Чтобы это понять, следует, прежде всего, знать, что из соображений предосторожности и из пристрастия к безукоризненному исполнению заданий помогающая вам организация использовала не фальшивые документы, а самые настоящие паспорта, удостоверения личности и штампы, которыми её снабжали преданные её делу государственные служащие. Случилось, однако, так, что чиновник из Женевы, который должен был заниматься вашим вопросом, умер за три дня до вашего прибытия в Швейцарию, не успев ничего подготовить, хотя все пункты, все этапы вашего дальнейшего передвижения были уже намечены. Организация была застигнута врасплох. И тогда к делу подключилась Сесилия Винклер, которая не только принадлежала к этой организации, но и даже была одним из её главных руководителей в Швейцарии. Таким образом, чтобы спешно всё уладить, вам вручили чуть подправленный паспорт, который Сесилия оформила за несколько недель до этого для собственного сына.