— Я вижу, тебе не понравилось то, что я сказала. Хотя на самом деле я сделала комплимент драгоценному Гастону.

— По-моему, это совсем не похоже на комплимент, — возразила Валентина.

Улыбка Роксаны сделалась еще холоднее.

— Да, если хочешь знать, не похоже. Сожалею, Вал, но мужчина, за которого ты собираешься замуж, отнюдь не мой идеал. Он холодный и бесчувственный, и ты это поймешь, если все-таки выйдешь за него.

— Интересно, считала бы ты его таким, если бы он полюбил тебя, Когда ты влюбилась в него пять лет назад? — с ледяным спокойствием спросила Валентина.

Роксана встрепенулась.

— Так, значит, ты знаешь эту историю, — тихо проговорила она. — Полагаю, Гастон тебя просветил. Ну что же, это еще одна причина недолюбливать его, которую можно добавить к целому списку других! Холодный, бесчеловечный, самовлюбленный и даже не джентльмен! Вероятно, он поведал тебе о том, что я отчаянно влюбилась в него и не давала ему проходу? Да, мне померещилось, что я в него влюблена, но скоро он сам меня вылечил от этого недомогания… хотя не очень-то преуспел по части лечения той болезни, которой я тогда страдала. По существу, он бросил меня, когда я больше всего нуждалась в помощи.

— И все, что ты рассказала, правда? — спросила Валентина. Ее трясло от возмущения, потому что она знала: Роксана лжет. — Неужели ты думаешь, что я поверю тебе после того, как ты сделала все, чтобы очернить Гастона в моих глазах, и продолжаешь это делать даже сейчас, когда мы решили пожениться, а сама собираешься выйти замуж за Ричарда, которого ты третировала много лет подряд! — Голос Валентины звучал все громче по мере того, как росло ее возмущение. — Если бы не твоя собственная взбалмошность и эгоизм, ты могла бы давным-давно быть его женой, и Гастону не пришлось бы пытаться помочь тебе избавиться от дурных привычек.

Роксана побледнела.

— Например, каких?

— Ты сама знаешь каких! — Валентина выпрямилась, стройная и решительная в своем темно-синем купальном костюме, готовая сражаться за честь любимого человека. — Если бы я заглянула в твою дамскую сумочку, когда ты приехала ко мне, ее содержание убедило бы меня во многом, да и после того, как ты оказалась в Бледонс-Роке, твое состояние оставляло желать лучшего и твоя неуравновешенность делала тебя трудной пациенткой. Все уделяемое тебе внимание ты принимала как должное, ты вынудила мисс Йоргенсен разорвать свою помолвку с Ричардом, хотя она могла бы стать ему лучшей женой, чем ты когда-нибудь станешь. Ты попыталась помешать росту наших с Гастоном чувств друг к другу, настраивая меня против него, а потом, когда он привез сюда сестру Тибо, хотела выставить его человеком неравнодушным к женщинам, хотя прежде упрекала в том, что он сторонится их, только потому, что он не полюбил тебя! — Валентина потянулась за своей пляжной сумкой, собираясь уходить. — Я знаю тебя много лет, и было время, когда я восхищалась тобой, — призналась она. — Но теперь я рада, что мы скоро будем далеко друг от друга…

— Ты забываешь, — напомнила ей Роксана с порозовевшими от возбуждения щеками и злым блеском в глазах, — что Ричард и Гастон близкие друзья. Они-то захотят иногда встречаться!

— Не захотят, если ты настроишь Ричарда против Гастона, как ты пыталась настроить меня против него!

— Кстати, а где Ричард? — удивилась Роксана, как будто он должен был неотлучно находиться подле нее. Она посмотрела на остров, оглядела ровную гладь моря, которая была пустынна. — Мне показалось, он нырнул вон с того выступа несколько минут назад, но теперь его нигде не видно.

Она поднялась с кресла, обшаривая глазами слегка вздымающуюся морскую даль. Там темнела небольшая точка. Роксана взволнованно показала на нее:

— Это он! Должно быть, с ним что-то случилось. Он не стал бы заплывать так далеко за остров, зная, что я наблюдаю за ним. Там очень сильное течение, и его, наверное, сносит в открытое море. А вдруг у него ноги свело судорогой!

Этих слов оказалось достаточно, чтобы Валентина швырнула на песок свою сумку, подбежала к воде и, бросившись в море, энергично поплыла.

Она порадовалась тому, что полна сил, так как все утро неспешно плавала вдоль берега, опасаясь слишком удаляться от него, — после того достопамятного происшествия она проявляла благоразумие. Но сейчас, возможно, жизнь Ричарда зависит от ее отваги и умения плавать, а ведь она действительно отлично плавала.

Ее тело так стремительно рассекало воду, что это могло бы привести в восхищение любого зрителя, но видеть это могла лишь одна Роксана, а ей, вероятно, было не до восторгов. Обеспокоенным взглядом она скользила по водной поверхности в поисках темной точки, которая с каждой минутой уносилась все дальше. В это время на пляж спустилась сестра Тибо и напомнила Роксане, в волнении сжимавшей руки, о легком завтраке, который она принесла в термосе.

Валентина уже не могла разглядеть точку впереди, но она всегда хорошо чувствовала направление и знала, что плывет правильно. Солнце жарко пекло ей голову, но вода неожиданно стала прохладной… вероятно, она попала в холодный слой или ее подхватило течение.

Тонкие бронзовые от загара руки Валентины при взмахах блестели в лучах солнца, купальная шапочка резко выделялась белым пятном, словно крыло чайки, на темно-синем фоне морской воды. А на пляже — очень далеко от нее, как показалось теперь Валентине, — стояла сестра Тибо и, взволнованно жестикулируя, куда-то показывала. Рядом стоял мужчина атлетического сложения, такой же загорелый, как Валентина. Он нырнул и поплыл в ее направлении.

Яркое солнце, ослепительная синева неба и сверкающие блики на воде мешали Валентине ориентироваться. Она стала сомневаться, в правильном ли направлении плывет, лихорадочно отыскивая глазами черную точку, которая подтвердила бы, что Ричард все еще на плаву, даже если его ноги сильно свела судорога.

Набрав побольше воздуха в легкие, Валентина несколько раз выкрикнула его имя над бескрайним простором моря, но не услышала ответа, а повторить зов у нее не хватало сил. Она начала уставать, ее смятение росло. Она даже стала сомневаться, стоило ли так далеко отплывать от безопасного берега и не лучше ли повернуть назад. Но тут вспомнила о Ричарде и обо всем, что наговорила Роксане… только что.

А сейчас Роксана в отчаянии от того, что Ричард попал в беду. И Валентина должна добраться до него… если сможет!

Но она не могла, она сама нуждалась в помощи. Совсем обессилев, Валентина решила несколько секунд отдохнуть, полежав на спине, но у нее не хватило сил перевернуться. Да и течение за островом оказалось ужасно сильным, к тому же токи воды сталкивались друг с другом и тянули ее в разные стороны.

Казалось, море и небо, слившись воедино, вот-вот поглотят ее… и на этот раз поблизости не было Гастона, чтобы прийти ей на помощь. И тут судорога свела ей мышцы, и она поняла, что ей конец. Теперь она уже не могла даже беспорядочно взмахивать руками, чтобы повернуть назад. Ее стало просто бросать от одной волны к другой, и, как только какая-нибудь из них окажется выше остальных, она увлечет ее с собой в морскую бездну.

Гастон… всплыла смутная мысль… они были вместе так недолго, но эти мгновения были восхитительными. Странно, но ведь они по-настоящему узнали друг друга в воде, а теперь вода уносит ее от него. Она вспомнила реку в Лондоне, квартиру Ричарда с видом на нее, буксиры и восход солнца… Слова Гастона: «Возможно, мы и встретимся. Люди иногда натыкаются друг на друга!» И злобный выкрик Роксаны: «Он холодный и бесчувственный!»

Роксана все-таки победила. Потому что, конечно, та черная точка в воде не была головой Ричарда. Теперь Валентина вспомнила, как Ричард направлялся к небольшой лестнице, ведущей с пляжа в поместье. Он поднялся со своего места вскоре после сестры Тибо и на ходу крикнул через плечо — только ни Роксана, ни сама Валентина не обратили на это внимания: «Я ненадолго!»

«Хитроумная Роксана, — возникло в затуманенном сознании Валентины, — беспощадная Роксана, мстительная Роксана… роковая Роксана!»