Мой старый и не очень добрый недоприятель.
— А где Влад?
Вспомнилось: деньги я ему так и не отдала.
— Уехал пару часов назад. Он сказал мне, что предупредил тебя вчера вечером. Разве не так?
— А-а-а… — отозвалась я невнятно. — А уже что, опять двенадцать?
Тетя помотала головой и улыбнулась:
— Всего лишь девять. Я убежала!
Спустя минуту захлопнулась входная дверь. Я быстро переоделась во вчерашнюю юбку и уже сегодняшнюю зеленую рубашку, собрала растрепанные волосы в пучок на затылке и вышла в коридор, предварительно отсоединив смартфон от зарядки. Из кухни на меня смотрели две пары глаз — Пашки и его друга, темноволосого худого мальчика. Детишки явно ожидали, пока тетя Яна их покормит.
Тетя Яна виновато пожала плечами и скрылась за дверями в ванную комнату. Опираясь о край ванны, достала телефон и напечатала: «Что стряслось?».
Влад, а сообщения я отправила именно ему, ответил почти сразу. Сообщений пришло сразу три.
«Вернусь, как только смогу», — гласило первое.
«Мама», — припечатывало второе. С Татьяной Валерьевной что-то случилось? Надеюсь, ничего серьезного.
«Приятного аппетита», — издевалось третье. Конечно, приятного! Еда ведь имеется. Надеюсь. А хотя… Сегодня пришел друг Паши, и кормить придется его.
Диета заявилась, когда ее не ждали. В нужный момент мироздание умеет намекать.
Шустро сделав водные процедуры, я вернулась в коридор и прошла на кухню, покаялась:
— Пришлось задержаться немного. Чем вас кормить? Хотя, прежде чем есть, нам надо познакомиться, — и я взглянула на Пашиного друга, стараясь выглядеть дружелюбной. Ну да, дружелюбная Яна — это что-то из ряда вон выходящее, но надо же с чего-то начинать.
— Леша, — пробормотал он, глядя на меня исподлобья.
— Яна, — я улыбнулась, мысленно ругая себя: ещё чуть-чуть, и действительно представилась бы ведьмой, опыт в таких представлениях у меня имеется. — Вот и познакомились. Так что с едой, командир? — я повернулась к Пашке.
— Почти ничего, — он горестно-горестно повздыхал. — О! Мама неделю назад делала клубничное варенье. Можно его… — и скромно потупил глазки.
— Разве оно не на зиму?
Пашка вздохнул пуще прежнего, и я решилась:
— Ладно. Немного можно попробовать, тем более что у нас гость. С чем есть будете, с хлебом? Или что у нас есть? Какие-нибудь булочки?..
Глаза мальчишек загорелись. Похоже, больше в тете Яне они не нуждались. Пашка полез за вареньем в холодильник, по пути хватая булку белого хлеба. Леша включил чайник, чтобы вода в нем подогревалась.
— Надо отрезать. И заварить чай, — заявил Пашка, протягивая мне хлеб. — И варенье открыть. И… хм-м-м…
А, нет, я ещё не настолько бесполезна.
— Будет сделано, — отозвалась я. — Сядьте уже отдохните, а?
Меня опасно оставлять один на один с детьми. Если с одним Пашкой я ещё справлялась, пусть и в течение только десяти минут, то с двумя справиться я не могла — что-то застучало в голове.
Если когда-то у меня будут дети, пожалуйста, пусть это случится нескоро и в малом количестве! Или не случится вовсе. Пусть не случается, с моей-то специфичной душой.
Да. Так будет лучше.
Пока я нарезала хлеб — по два кусочка каждому и корочку себе, успела закипеть вода в чайнике. Он зашумел, грозясь вот-вот выключиться. Я уже и сама потянулась к нему, как до ушей долетел стук. Будто кто-то в дверь ломился. Или глюки?
Я уточнила, поворачиваясь к Пашке с Лешей:
— Кто-то пришел?
— Мама бы ещё не пришла, — Паша помотал головой. — Посмотри. Может почта.
Да, почта, действительно… Не электронная и не магическая — обычная человеческая почта. И не в отделении, а в сумке у почтальона.
— Ничего не трогайте. Воду я сама разолью. Схожу, гляну, что там за почта.
Мальчишки покивали, но я видела, как потянулся Леша к чайнику. Терпение на этом закончилось, однозначно. Я прикрикнула: «Стоять!», а после все же скрылась в коридоре.
Знала, что дружелюбности во мне ноль, так что можно было изначально не притворяться.
Я резко дернула дверь. Хотела уже было смутиться — ну что это такое, никакого уважения к работникам! — но не успела. Увидела, кто стоит за дверью, и смущаться резко перехотелось.
— Давно почтовым работником стал? — уточнила я, глядя на пришедшего. А ведь даже не вспоминала в последние три минуты, чтобы он появлялся! Плохой, что ли, человек?
Нет, понятно, что плохой. Это только в книжках белые маги хорошие. А в реальности они забирают себе души умерших людей — они у тех, дескать, как магия сияют.
Не уверена, что, если бы после смерти все души становились черными, мы, черные маги, не стали бы пользоваться ими. Но души — это хотя бы наша специальность, и морализаторством мы не страдаем. А тут… А что тут? Двойные стандарты, как они есть, и ничего удивительного.
— Впервые об этом слышу. Недавно, походу, стал, — отозвался Яр. — Твой черный друг здесь?
— Нет. Здесь мой белый враг.
— Как всегда, шутишь восхитительно, — он вяло поаплодировал, перешагивая через порог. Без приглашения, между прочим, шагал! Ну не наглость ли? — А где он? В соседнем доме?
— В городе. Он, между прочим, там всегда живет.
— По нему и понятно.
— По тебе тоже, — я закатила глаза. — Чего явился, не запылившись?
— Надо было в грязи обваляться, прежде чем к тебе приходить? Типа, вход только для черных? Неважно, внутри или снаружи?
— Будешь мне грубить, развернешься и отправишься обратно, хоть в лужу, хоть в свою беленькую обитель. — И добавила уже тише: — Тут живет моя тетя, и у нее нет дара. Как и у ее сына. Так что придержи своё остроумие при себе!
В коридоре появились Пашка с Лешей. Видимо, они действительно очень голодные, а я сильно медленная и люблю потрепать языком в компании одного беленького. Ну, что поделать…
— О! — воскликнул Леша. — Это не почта.
Я взглянула на Яра с каплей превосходства и уточнила, обращаясь к Леше:
— Почему ты так решил?
— Так без сумки же!..
— Это точно, — согласилась я. Логика была железная.
— Я знакомый Яны, — отозвался Ярослав. Ага, недавний и неприятный знакомый. — Надо обсудить кое-что, с твоей…
— Сестрой, — подсказал Паша, — двоюродной.
— И зовут его Ярик, — заявила я.
Нет, ну а что? Он будет звать меня ведьмой, а я его Яриком. По-моему, тут все честно.
— Этот тоже ничего так, — с умным видом пояснил Паша Леше. — У моей Яны много друзей! Меня зовут Паша. — Он заинтересованно взглянул на мага. Э, нет, дорогой! Насколько я знаю, этот не инженер и в самолетах понимает поменьше даже моего. Он в хозяйстве не пригодится.
— Ага, табунами за мной ходят и укладываются штабелями, — пробормотала я еле слышно, заслужив хмыканье Ярика, и сказала громко: — Но вообще, мы вра…
Он взглянул на меня, намекая: не стоит воздействовать на психику детей своими заявлениями.
— Врачи? — предложил Леша.
— Ну да, почти, — я кивнула. — Я биолог, и ты даже об этом знаешь. А сам? — и взглянула на Яра. — Не поделишься планами на жизнь? Кем быть собираешься, каким старость встречать? Понятно, что не химиком: с химией у тебя туго, как я успела понять.
— Врачом, да… — отозвался он.
— Уже учишься?
Ещё одна животрепещущая тема. Мне самой поступать следующим летом, и впереди год подготовки к экзаменам.
— Осенью пойду, — признался маг. Предрекая следующий вопрос, добавил: — Уже поступил, недавно пришли результаты. Бюджет.
— Повезло, — я вздохнула. — Мне в следующем году поступать.
— Пф-ф-ф, — отозвался он. — Так ты ещё совсем мелкая.
— Мне семнадцать! Исполнилось в мае. Твоей Оле, между прочим, семнадцать будет только в ноябре. А ты, небось, уже старик?
— Пока что нет, но… Мне в сентябре восемнадцать исполнится.
Пару секунд молчания, и я выдала:
— Всего лишь восемь месяцев разницы!
Мы бы ещё долго могли спорить, кто круче, и меряться цифрами в паспортах напротив колонки с датой рождения, но Паша отозвался мрачно:
— Может, уже поедим?
— Точно, — протянула я. — Но Ярик, наверное, не голоден.
— Посижу с вами за компанию, — отозвался белый маг. Я помотала головой из стороны в сторону, но он на мою голову не смотрел вовсе: шел, так сказать, за компанию посидеть.
А мне такая компания не нужна вовсе! Будет сидеть, смотреть. А то и поесть захочет. От одного голодного избавились — два других заявились. И ладно ещё Пашин друг — он, вроде, маленький, хотя это на аппетит и не влияет. Но вот Ярик… Если худой Влад ест так, что Яне приходится садиться на диету, что уж говорить о Ярике, который плотнее его будет?