— Кейла? Так это в другом государстве! Граница! Хотя и впрямь рядом. Чем тамошняя рыбёшка знаменита?

Караваев не стал бы говорить так конкретно, если бы не рассмотрел предварительно на подробнейшей карте цепочку озёр совсем рядом с Кейлой. Разговор же о рыбалке Летайнис не мог не понять: он отлично знал полное отсутствие у Караваева интереса к этому занятию. В тот последний раз, о котором намекнул Караваев, в их сети попалась совсем другая добыча!

— Говорил мне один знакомый, он недавно в нашем городе побывал, что там места красивейшие и клёв особенный. Может, привирает, но проверить — ой, как хочется!.. Ты про границу не говори, что за сложность… Съездил бы на разведку, проверил… потом меня в гости позовёшь…За мной не заржавеет…

— Заманчиво звучит…Нужно подумать. Подумаю обязательно и позвоню… А я на старом месте тружусь. Правда, теперь на канцелярской должности. Но и за то — спасибо. Я доволен… жизнью. Ладно, жди звонка, тебя повидать всегда рад.

Летайнис позвонил на следующий день. Тоже вечером.

— Паша, друг, добрый вечер. Я звоню с автомата, из пригорода. Говори свободно. Какая рыбёшка тебя интересует?

— Здравствуй, Арвид. Рыбёшка внешностью на артиста Филиппова смахивает… Так сказать, лицо удлинённое. И габариты соответствуют. Зовут его Юхан Карлович, фамилия — Эльнорд. Работает в некой фирме с названием "Ига аси", что означает "Разные вещи" или "Всякая всячина"…Что-то подобное.

— Интересно. Давай дальше.

— Уж не знаю, подтвердится или нет, но есть основания думать, что сей персонаж в убийстве замешан. Не исполнитель, это вряд ли. Но замешан. Хотелось бы узнать, что за фирма эта "Всякая всячина"? Чем занимается? В частности, не земельными ли операциями? Что за рыба этот Юхан? Его место в фирме?.. Вопросы будут нарастать по мере получения ответов… Но это я уже сам. Пока мне бы понять, стоит ли ехать…на рыбалку?

— Ясно, Павел Дмитриевич. Попробую поразведать обстановку. Не знаю, как получится, но попробую. Позвоню после выходных… А как ты догадался, что меня "слушают"?

— Ну, Арвид… Я не вчера на свет родился. И о нашей профессии кое-что знаю. В любом случае хотел подстраховаться и тебя не подставить. На всякий случай. А то всякая всячина на свете случается…Особенно в тёмное время наше…

— Да, тёмное. Ты, ведь, вечером звонил. Уже… темно было.

Ладно, дружище. Всех благ. Позвоню

После короткого разговора с Летайнисом по телефону Караваев выехал в Ригу.

Оформить командировку он даже не пытался. Начальник областного Угрозыска в новую версию не верил и, практически, не интересовался ходом расследования. На оперативных совещаниях хватало других проблем. Поэтому, когда доходила очередь докладывать до Караваева, и он коротко сообщал, что новых данных в деле пока нет, вопросов ему не задавали и сразу же переходили к другим делам.

Караваев же, почувствовавший "запах следа", остановиться уже не мог. В одном из неимоверно расплодившихся экскурсионных бюро он купил двухдневную путёвку в Дзинтари. Суббота-воскресенье! Еду отдыхать на Рижское взморье!

И утром в субботу встретился с Летайнисом на перроне возле электрички.

Отдыхать всё равно нужно.

Юрмалу он знал давно и хорошо. Не раз прошагивал её многокилометровый пляж, шлёпая босыми ногами по мокрому песку, на который ритмично накатывал мелкий прибой. Такие прогулки, когда никуда не спешишь, когда вдыхаешь морской воздух полной грудью, отлично снимали напряжение. Понятно, свои пляжи не хуже и гораздо ближе, но отдых иначе ощущается, когда от дома и домашних забот три с лишним сотни километров.

Короче, уговорить себя на командировку "за свой счёт", Караваев смог без труда.

В электричке они с Арвидом почти не разговаривали. Летайнис проводил его до корпуса уже порядком обветшавшего санатория и ожидал пока товарищ оформится, стоя возле спуска на пляж.

Забросив свой чемоданчик в номер, Караваев неспешно прошёл по приморскому парку к месту, где его ждал бывший коллега.

Летайнис стоял лицом к воде, лёгкий ветерок тянул с моря, Павел Дмитриевич подошёл, как он думал, не слышно и не заметно, и удивился, когда Арвид, не оборачиваясь, сказал: — "А ты быстро управился, Паша". Но сразу понял, в чём дело и засмеялся, — дорожка отражалась в зеркальной витрине находящегося рядом кафе. Место ожидания Летайнис выбрал профессионально, хотя предполагать наблюдение не было оснований.

Они свернули на парковую дорожку, которая вилась между деревьями параллельно пляжу.

Погода особо не радовала. Пасмурно, лишь изредка в разрывах облаков проблескивало солнце. Ветер окреп, стал достаточно плотным и, насыщенный влагой свободно пробивался сквозь несколько рядов деревьев, отделявших тропинку от края дюны.

Идти рядом — узковато, в "кильватер" — неудобно разговаривать, слова ветер относит. Говорить громче, — тема разговора не располагает.

Поэтому Летайнис, высмотрев между кустами прогалинку, бросил на прошлогоднюю хвою свою куртку, сел и пригласил Караваева последовать его примеру.

На вопрос, что делаете, мужики? — ответа не потребовалось бы: Арвид достал из портфеля затейливую бутылку вина, несколько мандаринов, кусочек сулугуни…

Говорили они часа два, после чего аккуратно собрали "пищевые отходы" в пластиковую сумку, убрали её в портфель и, договорившись о будущих контактах, расстались.

Капризное балтийское лето подходило к концу. Жаркая погода сменялась весьма прохладной, дожди шли иногда сутками, но чаще ежедневно по два-три часа. Что было постоянным, — то это ветер, несильный, но упорный.

Ларионов оформил отпуск.

Им приходилось бывать в отпуске и зимой и летом, ранней весной и промозглой поздней осенью. Это — как повезёт. На время отпуска влияли и служебные дела и планы на его проведение. В прежние годы, когда дети были ещё маленькими (точнее, — ещё не очень большими!), Ларионовы не раз "собирали их в охапку" и отправлялись куда-нибудь с палаткой, а то и на колёсах…Два раза ставили палатку в пригороде славного города Севастополя — Учкуевке, прямо над пляжем. Лазили на Крымские горы. Ездили на велосипедах — до Киева… Ребята выросли, и отпускное время приводило Ларионовых на Иссык-Куль, в Болгарию, на Кубу или на круизный теплоход — Лиссабон, Париж, Амстердам, Гамбург-Бремен… за три недели переборовший и тёплые штормящие воды Биская, и снежную круговерть тоже штормовой Балтики на пути из Стокгольма в тогда ещё "нашу" Ригу…

На этот раз избрали "самое оригинальное", — остались дома. Было на то тысяча причин, но первой из них была тревога, не оставлявшая Э.И. и В.Н. после неожиданного посещения Юхана…

Сознаваться в этом не хотелось даже самим себе, и Ларионов решил, что пора, наконец, разобраться в записях, которые он вёл совсем не регулярно, но уже много лет. Не дневники. Отнюдь. В этих, как он называл для себя, "тетрадях", В.Н. записывал и сиюминутные мысли, и размышления на серьёзные темы, свой анализ событий…

Э.И. тоже сочла выезд "невозможным" из-за совершенно неотложных дел в саду.

Стоит ли скрывать, что и финансовые трудности не располагали к дальним поездкам…

…Ларионов работал с "тетрадями" с большой охотой, но с малым успехом.

Но записи будили воспоминания…

Вот летом года три назад…

Они с внуками и невесткой поехали к "греку" купаться. Место — "голубая мечта" их молодости. Лет, наверное, 30 назад, они облюбовали это место для купания и частенько приезжали сюда на мотоциклах. Как-то, загорая на пляже, они говорили, что славно было бы на пенсии поселиться где-нибудь тут… Тогда это казалось смешным, — до пенсии ещё ого-го сколько времени прожить нужно. А ведь чуть не сбылось, когда получили огородный участок на опушке леса, совсем близко от места, где потерпел крушение "грек". Построить на участке домик-дачку и…