"Сонник" Артемидора - своеобразный, но, несомненно, ценный источник. Как и публиковавшиеся ранее "Дистихи" Дионисия Катона и "Сентенции" Публилия Сира, он дает нам представление о верованиях, чаяниях, быте народных масс, для которых в основном и предназначался труд Артемидора. Из него можно почерпнуть сведения об интерпретации низшими классами идей, имевших хождение в верхах (концепция Артемидора основана на вульгаризованном учении стоиков о мировой взаимосвязи явлений), об их отношении к религиозным верованиям и моральным нормам, о том, что представлялось различным слоям счастьем или несчастьем. Сопоставление текста Артемидора с другими источниками помогает установить, как распространялись по империи представления, возникшие в одной из ее частей. Наконец, его сочинение позволяет судить в известной мере об изменении отношения в эпоху Империи по сравнению с эпохой Республики к различным знамениям, в число которых входили и сны.

Греки и римляне на протяжении всей их истории придавали снам большое значение как в частной, так и в общественной жизни. Цицерон в трактате "О дивинации", выступая в первой книге от имени своего брата Квинта, защищавшего дивинацию, делит способы узнать волю богов и предсказать будущее на искусственные - наблюдение за полетом птиц, поведением предназначенных для этой цели священных кур, ударами молнии, внутренностями жертвенных животных - и естественные - пророчества, данные в состоянии экстаза, и сны, когда душа, как бы освобождаясь от затуманивающего ее видения, обременяющего ее тела, вступает в общение с другими душами, с богами, со всем царящим в мире законом и порядком, содержащим и прошлое, и будущее. Возможность дивинации, в частности, посредством снов (если человек видел их, не будучи отягощен вином и пищей, усиливавшими телесные узы души) признавали представители различных философских школ. Например, перипатетик Дикеарх считал истинными только предсказания, полученные во сне и в состоянии экстаза, отрицая иные виды дивинации. Но особенно уважительно к дивинации относились стоики, исходя из учения о всеобщей взаимосвязи в природе, а также о существовании богов, заботящихся о людях и посылающих им знамения. Так, Хрисипп и Антипатр, по словам Квинта, составили особые трактаты об оракулах и снах и собрали много примеров снов, в свое время интерпретированных знаменитым греческим толкователем снов Антифоном. Квинт приводит несколько примеров. Некто Аристолохий благодаря сну нашел помогающую от укусов змей траву, названную его именем. Мать тирана Дионисия, будучи беременной, видела во сне, что родила сатира: по словам толкователей, сон этот предвещал ее будущему ребенку исключительное счастье и величие. Софоклу Геракл открыл во сне, кто украл золотую чашу из его храма. Приводит Квинт и сны, предсказавшие важные события в истории Рима: сон весталки Илии, матери Ромула и Рема, переданный Эннием; рассказанный Фабием Пиктором сон Энея о его судьбе; переданный в "Бруте" Аттия сон Тарквиния Гордого, предвещавший изгнание того и великое будущее Рима; сон П. Деция, побудивший его обречь себя в жертву подземным богам ради победы римлян в войне с самнитами; сон Гая Гракха, которому еще до его трибуната явился во сне Тиберий Гракх, предрекший брату такую же смерть, какой умер он сам; сон самого Цицерона, которому приснился Марий, обещавший ему скорое возвращение из изгнания.

Некоторые толкования снов признавались важными для всей республики и наряду с другими предзнаменованиями учитывались сенатом. Так, знаменит был случай, который произошел в связи с вотивными играми в честь Юпитера во время войны с латинами. Перед началом игр по арене провели бичуемого раба. После этого во сне одному крестьянину явился Юпитер и велел передать сенату, что ему не понравился "первый плясун" на играх. Непонятливый простолюдин пренебрег велением бога даже после повторного его явления, за что был наказан параличом и смертью сына. Тогда крестьянин приказал принести себя в сенат, изложил все дело и сразу же исцелился; сенат же, чтобы заслужить прощение Юпитера, устроил игры вторично. И уже "на нашей памяти", говорит Квинт, сенат поручил консулу Л. Юлию восстановить храм Юноны Соспиты, согласно сну Цецилии, дочери Метелла Балеарского. Некоторые сны, по признанию Квинта, нуждаются в ученом истолковании, так же как оракулы и пророчества. Так, например, согласно такой интерпретации, если женщине снится, что она родила льва, то республика, в которой она живет, попадет под чужое господство. Вместе с тем Квинт согласен с Эннием, презиравшим и ненавидевшим простонародных авгуров из племени марсов, сельских гаруспиков, промышлявших у цирка астрологов и толкователей снов, людей невежественных, суеверных пророков (vates) и бесстыдных прорицателей (harioli). Как известно, Катон строго запрещал рабам общение с такого рода людьми, что как раз свидетельствует об их популярности в низших классах.

Во второй книге Цицерон, отвечая Квинту и разоблачая, осмеивая все виды дивинации, не обходит своим вниманием и сны (De divin. II. 58-72). Много, говорит он, было приложено усилий, чтобы защитить сны как способ узнавать будущее. Платон и Пифагор советовали приготавливаться ко сну трезвостью и воздержанностью. Но почему, спрашивает Цицерон, если можно видеть ложное наяву, нельзя видеть ложное и во сне? Так как снов очень много, какие-то случайно могут сбыться, как при игре в кости может выпасть самый большой выигрыш (такой назывался "Венера"). Обычно же люди снами не руководствуются. Кормчий ведет судно согласно правилам навигации, а не согласно снам. Не могут музы научить нас искусствам во сне, и больному лучше искать помощи у врача, чем у Эскулапа или Минервы. Вообще в то, что боги подают знаки посредством снов, верят только старухи и невежды. Ведь многие сны ложны, а зачем бы богам посылать ложные сны? Хрисипп считал, что только человек с большим пониманием и эрудицией способен интерпретировать сны, но на самом деле толкователи снов - обычно люди очень невежественные. Снам следовало бы быть ясными и понятными, как понятны хорошие поэты, ибо зачем мне предупреждение, если я его не понимаю? То, что представляется душе во время сна, большей частью вызвано тем, о чем мы думали и что делали во время бодрствования. Нет никакой естественной связи между сном и находкой сокровища, получением наследства, почетной должности, победой и т. п. К тому же толкователи по-разному интерпретируют сны, о чем писали и Хрисипп, и Антипатр. Например, бегун видел во сне орла, и один толкователь сказал, что видевший сон победит в Олимпии, а Антифон - что он будет побежден. Таких примеров много. Говорят, что сны можно научиться толковать путем длительного наблюдения, но как можно его вести при таком разнообразии снов? Врач способен судить о болезни, кормчий - о состоянии моря, астрономы вычислили вечные движения планет, так как все это подчиняется законам природы; сны же им неподвластны; для них нет ни порядка, ни правил, по которым их можно интерпретировать. Суеверие распространено повсюду и, пользуясь глупостью людей, подчиняет себе их души. И полезно было бы его изгнать, бороться с ним даже и тогда, когда оно живет во мнении философов.

Плиний Старший, как и Цицерон, скептически относится к снам. Он признает, что это вопрос важный и сложный, к тому же спорный; что доводы "за" и "против" веры в сны примерно равноценны и не ясно, есть ли в сновидениях какой-то разумный смысл (ratio) или они случайны. Но сам Плиний склонен к последнему мнению, считая, что сон - это уход души внутрь самой себя (т. е. не общение с законами миропорядка), и ссылается на то, что сны видит не только человек, но и кони и собаки, овцы и козы, и даже другие, низшие животные (NH. Х.98).

Однако в народе вера в сны, как и в пророчества, данные в состоянии экстаза, была широко распространена. Так, в "Амфитрионе" Плавта (585 сл.) раб Сосий говорит, что после дурного сна следует призвать Юпитера, отвращающего знамения (Iovi Prodigiali), и умилостивить его жертвенной лепешкой (mola salsa) и благовониями (thure). В комедии "Грубиян" (293) раб, предсказание которого сбылось, собирается отпустить длинные волосы и начать пророчествовать (hariolari). Рассказы о некоторых снах становились пережившим века фольклором, распространенным во всех слоях общества. Так, в "Привидении" Плавта (470 сл.) раб Трапион, намереваясь отпугнуть Феопропида - отца своего молодого господина, рассказывает, что 60 лет назад прежний хозяин дома убил и ограбил своего гостя, а труп зарыл в доме. Мертвец явился во сне сыну Феопропида и рассказал, что живет в их доме, так как Ахеронт и Орк его не принимают, поскольку он преждевременно ушел из жизни, обманутый, убитый и оставленный без погребения, так что теперь это жилище нечисто (impia habilatio). Плиний Младший в письме к Суре (VII.27), спрашивая его мнение о природе привидений (имеют ли они собственный облик или порождены нашими страхами), передает, между прочим, слышанную им весьма похожую историю, происшедшую с философом Афенодором: тот, приехав в Афины, узнал о доме, в котором никто не может жить из-за пугающего жильцов привидения. Он, однако, решился там поселиться, и когда привидение явилось (на этот раз наяву), узнал от него, что это призрак человека, который некогда был убит в этом доме; следуя его указаниям, Афенодор в присутствии властей отыскал его кости и должным образом похоронил, после чего дом стал пригоден для жилья. В "Любителе лжи" Лукиана почти о том же самом рассказывает пифагореец Аригнот (31) уже как о случившемся с ним самим в Коринфе: он пошел ночевать в дом, где являлось привидение; принимая разные облики, оно пыталось его убить, но философ укротил его прочитанным по-египетски заговором. Аригнот нашел в том месте, где призрак скрылся под землю, кости убитого и похоронил их, после чего призрак мертвеца перестал являться. Упоминавшийся выше рассказ Цицерона о явлении во сне крестьянину Юпитера после бичевания раба на арене во время открытия вотивных игр был затем повторен другими писателями разных веков (Liv. 11.36; Val. Max. 1.7,4; Lad. l)iv. Instit. 11.7).