— Что?

— Можешь перестать делать вид, будто ты не заинтересована во мне, — он усмехается, и его глаза загораются. — Я знаю, ты хочешь меня.

— Черт, о чем ты говоришь? Все еще думаешь, что мы займемся сексом, да? — я резко подскакиваю. — Знаешь, что? Я знала, что объятия с тобой были плохой идеей.

— Сядь, — он тянет меня обратно на диван. — Мне просто нужна компания, — говорит он. — Тысяча лет прошла с того времени, как я разговаривал с кем-то, кроме своих клиентов и семьи, так что я подумал, будет отлично узнать кого-то нового.

— Как печально. Я знаю психотерапевта, если тебе нужен один из них.

— Ладно, Пэрис, — он притягивает меня ближе и шепчет напротив моих губ. — Мне нужно, чтобы ты перестала использовать свой чертов сарказм. Прямо сейчас. Это не действует на меня так, как ты думаешь, и в следующий раз, когда что-нибудь умное вылетит из твоего сексуального ротика, я покажу тебе, какой на самом деле эффект от этого.

Краснею и почти сокращаю расстояние между нами так, что могу попробовать его губы, и так, что понимаю, поцелуй с ним будет таким же классным, как я думаю, но он отодвигается.

— Я так не думаю, — Блейк улыбается. — Не начинай того, чего не сможешь довести до конца.

Чувствую, как мои щеки краснеют еще больше, и пытаюсь встать, но он снова тянет меня вниз.

— Это «Эта прекрасная жизнь»[3]?

— Что?

— «Эта прекрасная жизнь», — он указывает на телевизор. — Хочешь посмотреть?

— Конечно... — говорю я, даже если это трудно — обращать внимание на фильм, когда его пальцы слегка ласкают мои плечи, и когда я чувствую, как он смотрит на меня.

Через несколько эпизодов он отворачивается от меня, и я откашливаюсь.

— Какая-то проблема? — мой взгляд будто приклеился к телевизору.

— Нет.

— Тогда перестань пялиться на меня.

— Я бы предпочел не останавливаться, — он нежно берет мой подбородок и поворачивает лицо к себе.

То, как он смотрит в мои глаза, водя большим пальцем по моей нижней губе, мгновенно делает меня мокрой.

— Поскольку мне нужно твое разрешение, спрашиваю: могу я поцеловать тебя? — шепчет он.

— Нет...

— Почему нет?

Мое дыхание застревает в горле, когда он прислоняет губы к моей шее.

— Потому что...

— Потому что, что? Это всего лишь поцелуй, — он целует мою шею снова и поднимает взгляд на меня. — Я должен рассказать тебе историю всей своей жизни, чтобы получить разрешение? Могу сделать и это, если нужно.

Не имею ни малейшего понятия, что он только что сказал. Не могу сосредоточиться, потому что в настоящее время он запустил пальцы в мои волосы и смотрит на меня глазами, посылающими мне такие же похотливые ухмылки, какие он посылал в самолете.

— Пэрис? — он подвинулся ближе, так что мы сидим губами напротив друг друга. — Что мне нужно сделать, чтобы поцеловать тебя?

— Ничего...

Не прошло и секунды, как его губы на моих, а язык медленно скользит во рту. Руки ласкают мою спину, и мое тело позволяет это.

У меня вырывается стон, когда одна из его ладоней нежно проскальзывает сквозь мои волосы, когда он шепчет что-то в мои губы, чего я не понимаю.

Закрывая глаза, бормочу, когда он продолжает настойчиво целовать меня, направляя мой язык своим, не давая мне задавать темп.

Прежде чем я успеваю поцеловать его в ответ и предложить, что мы могли бы делать это всю ночь, он отстраняется.

— Спокойной ночи, Пэрис, — Блейк целует меня в щеку. — Увидимся утром.

— Что?

— Спокойной ночи, — повторяет он, — увидимся утром.

И после этого уходит, оставляя меня такой влажной, какой я не была после ни одного поцелуя и, в конечном итоге, разочарованной.

Может, я должна была предложить секс...

Я не заморачиваюсь, чтобы вернуться в свою комнату, вместо этого я забираюсь с ногами на диван и растягиваюсь на подушках, досматривая финальные сцены фильма, прежде чем проваливаюсь в сон.

— Это начало нового дня! Это начало нового дня! Это начало нов...

Отключаю будильник на телефоне и смотрю на время. Восемь часов.

Подскочив, я понимаю, что больше не в гостиной. Я в комнате Блейка, укутанная в мягкое одеяло.

На прикроватной тумбочке тарелка с фруктами и бельгийскими вафлями, рядом с ней стоит кружка апельсинового сока, и коробочка средних размеров между ними.

Заинтригованная, я беру ее и быстро разворачиваю, а увидев, что внутри, смеюсь: белая шелковая ночнушка и записка:

«Вот ЭТО пижама... Ты слишком красивая, чтобы спать в чем-то еще...»

Я улыбаюсь и быстро съедаю завтрак, который он оставил, затем принимаю душ.

Сегодня — день, когда я наконец-то буду абсолютно одна и в состоянии подумать, что собираюсь делать со своей жизнью. Я определенно собираюсь позвонить Дэвиду и сообщить, что между мной и Блейком ничего не было. И когда я буду уверена, что знаю, что сказать, позвоню Адриану.

Одеваю те же вещи, в которых была вчера, молча проклиная себя за то, что не подготовилась лучше. Я уже почти выхожу из комнаты, чтобы найти Блейка, но звонит мой телефон. Адриан.

Не отвечай... Не отвечай...

Он звонит мне уже пятый раз, начиная со вчерашнего дня, и я хочу переадресовать его на голосовую почту, но не могу удержаться и отвечаю.

— Алло?

— Алло, Пэрис? — его голос очень громкий.

— Что случилось?

— Что случилось? — он передразнивает меня. — Я звоню тебе снова и снова, оставил сообщение и все, что я могу услышать, это «Что случилось»?

— Мне нужно это повторить?

— Нет, я скажу тебе, что, черт возьми, случилось. Моя девушка, с которой мы вместе шесть лет, решила бросить меня в тот же вечер, когда узнала, что я собираюсь сделать ей предложение.

— Разве предложение не должно было быть сюрпризом? Может, она была разочарована твоим подходом.

— Возвращайся домой, сейчас же, Пэрис. Нам нужно поговорить.

— Мы говорим прямо сейчас.

— Серьезно? — он вздыхает и затем изменяет тон. — Мне, правда, очень жаль, что я сказал тебе все те слова в прошлом месяце... И я сожалею, что был таким эгоистом из-за своей карьеры, но ты должна понять. Что такое еще два года? Я все еще собираюсь оплачивать твою школу журналистов, это просто будет чуть позже, чем мы планировали. Я шел на уступки и для тебя тоже, ты знаешь? Я выбрал самую дешевую юридическую школу, чтобы у тебя было не так много нагрузки, и закончил ее раньше, Пэрис. Я мог бы остаться еще на год, но думал о тебе, разве не так?

— Адриан... — у меня ноет сердце. — Просто остановись... Это конец. Я не хочу больше быть с тобой, — чувствую, как слезы собираются в глазах. — Знаю, я должна была преподнести это лучше, но...

— На самом деле, ты не хочешь делать этого, Пэрис, — он перебивает меня. — Я знаю тебя лучше, чем ты знаешь сама себя... И я действительно ценю все, что ты для меня сделала. Вот, почему я хочу совершить этот следующий шаг в нашей жизни и показать тебе, как много делаю. Я разговаривал с одним из партнеров, и он сказал, что был бы рад дать тебе работу клерка. Он платит в два раза больше того, что ты сейчас зарабатываешь... Ты смогла бы меня поддержать в получении степени доктора наук, что позволит мне стать партнером быстрее, у меня будут деньги для тебя, и кто знает? К тому времени, как я достигну этого, ты можешь осознать, что на самом деле не хочешь быть журналистом, что будешь счастлива стать моей женой и воспитывать наших детей... На самом деле, большинство жен здесь, в фирме, не имеют степени магистров, так что это было бы немного странно, если бы она была у тебя.

— Ты — чертов эгоист, Адриан, — мой голос срывается. — Ты знаешь это?

— Я купил тебе кольцо в два карата, и я эгоист?

— У меня скоро самолет. Это все, из-за чего ты звонил мне, чтобы поговорить?

— Я сказал, что сожалею.

— А я сказала, что закончила. Что-то еще?