После долгих странствий пришло время, когда отряд Рапозо начал двигаться снова на восток, назад к прибрежным поселениям. Люди были утомлены от бесконечного блуждания, они пришли в уныние, лишились уверенности в себе — за десять лет скитаний им так и не удалось обнаружить затерянные рудники.

Но вот однажды на краю пустынной равнины люди увидели зубчатые вершины гор. Вспоминая об этом, Рапозо писал: «Казалось, горы достигают извечных областей неба и служат тропами ветру и даже самим звездам».

Действительно, это были необычные горы. Когда отряд стал подходить ближе, их остроконечные вершины с разных сторон озарились ярким пламенем. Шел дождь, и заходящее солнце отсвечивало в гранях мокрых скал. Глазам искателей, жаждущих богатств, горы показались усеянными драгоценными камнями. С утеса на утес струились золотые потоки, а над гребнем хребта дугой нависла радуга, слоено открывая путникам ворота к несметным сокровищам.

— An omen! (Не знамение ли это!) — вскричал Рапозо. — Смотрите, мы нашли сокровищницу Мурибеки!

Пришла ночь, заставившая людей расположиться лагерем у подножия удивительных гор. На следующее утро, когда взошло солнце, они увидели перед собой неприступные грозные скалы. Энтузиазм утих, но ведь искателям горы всегда представляются чем-то крайне заманчивым. Кто знает, что можно увидеть с верхней точки кряжа?

Рапозо и его товарищи столкнулись с отвесны ми скалами и пропастями, по которым невозможна было ни подняться, ни спуститься. Весь день напролет они боролись с валунами и провалами в поисках подходящего пути для подъема. Все время приходилось быть настороже. Вокруг обилие гремучих змей, а противоядия тогда еще не знали. Наконец, изнуренный бесплодными поисками, Рапозо предложил:

— Вернемся назад по нашим следам, отдохнем и будем искать дорогу севернее.

— Надо остановиться на ночлег, — послышался ответ. — Вернуться можно и завтра.

— Отлично, — согласился предводитель, — тогда пусть двое из вас, Жозе и Мануэль, пойдут за хворостом для костра.

Был разбит лагерь, люди уселись и улеглись поудобнее, как вдруг услышали громкие и бессвязные возгласы и треск в зарослях. Немедленно все вскочили и взялись за оружие. Из чащи выбежали Жозе и Мануэль.

— Мы нашли дорогу вверх! — кричали они.

Бродя в невысоких зарослях у ручья и собирая валежник, они увидели засохшее дерево. Вот прекрасное топливо! Жозе и Мануэль стали пробираться к дереву, как вдруг откуда ни возьмись по другую сторону ручья олень. Выпрыгнул и тут же скрылся за выступом скалы. Началась погоня. С ружьями наготове они перебрались через ручей, продираясь сквозь густые заросли, обогнули скалу. Олень исчез, а охотники очутились в глубокой расщелине и увидели, что по ней можно взобраться на самую вершину горы. От возбуждения и восторга были забыты и олень и валежник.

И вот лагерь поднят, все следуют за Мануэлем. Издавая возгласы удивления, гуськом вошли смельчаки в расщелину и убедились, что дальше она расширяется. Тут и там появлялись странные камни, напоминающие древнюю мостовую, а гладкие стены расщелины, казалось, носили следы инструмента. Скопления горного хрусталя и кварца создавали у искателей ощущение, будто они вступили в волшебную страду своих грез.

Через три часа израненные, задыхающиеся путники поднялись на гребень скалы, господствующей над окружающей равниной. Отсюда до основного горного хребта расстилалось свободное пространство. Скоро все люди стояли плечом к плечу на вершине выступа и, пораженные, не в силах вымолвить ни слова, смотрели на открывшуюся глазам величественную картину.

Далеко внизу раскинулся огромный город. Боясь, что их заметят жители города, португальцы кинулись назад. Надо было остерегаться: город мог оказаться поселением ненавистных испанцев. Город мог также быть Куско — древней столицей Перу, где жили высокоцивилизованные инки, до сих пор сопротивлявшиеся вторжению европейских захватчиков. А может, это просто португальская колония?

Рапозо крайне осторожно снова поднялся на вершину скалы и лежа, притаившись, внимательно осмотрел местность. Насколько он мог судить, горная цепь простиралась с юго-востока на северо-запад, а еще дальше в тумане виднелся лес. У подножия скалы — обширная равнина с разбросанными по ней блестящими озерцами. Казалось, жители покинули город. В спокойном воздухе не подымался ни один дымок; ни один звук не нарушал мертвой тишины.

Рапозо подал знак своим спутникам, и они один за другим вскарабкались на гребень горы. Затем, крадучись, осторожно начали спускаться по склону в долину и, сойдя с тропы, разбили лагерь у небольшого ручья.

В эту ночь не были зажжены костры, люди говорили шепотом. После долгих лет, проведенных в походах по пустынным краям, они испытывали благоговейный страх при виде чудесного незнакомого города. За два часа до наступления ночи Рапозо послал двоих португальцев и четверых негров на разведку — выяснить, что за народ живет в столь таинственном месте.

Взволнованно ждали возвращения посланцев. Малейший шум в лесу, шелест листвы, треск ветки — все казалось зловещим. Но разведчикам, когда они вернулись, нечего было рассказать. Правда, они не рискнули пробраться к стенам города; с того места, где лазутчики остановились, город выглядел необитаемым.

Когда на следующий день Рапозо с отрядом подошли к окруженным зарослями стенам, их встретили высланные вперед индейцы-разведчики с тем же докладом — город был пуст.

Искатели направились к проходу под тремя арками, сложенными из огромных каменных плит. Сверху, над центральной аркой, виднелись непонятные письмена, выгравированные на камнях.

Рапозо, хотя и не был образованным человеком, все же смог разобрать, что иероглифы не походили на современное письмо. Глубокой древностью, далеким прошлым веяло от всего этого.

Люди молча миновали арки и стали пробираться между беспорядочно громоздящимися остатками колонн и других каменных обломков; все кругом было покрыто буйной растительностью тропиков. По бокам от дороги возвышались двухэтажные здания, построенные из крупных каменных блоков, не скрепленных известкой, но подогнанных друг к другу с почти невероятной точностью; суживающиеся кверху портики были украшены искусной резьбой, изображавшей мрачных демонов.

Не надо забывать, что описание делали люди, которые не видели Куско, Саксауанана, не знали о других поразительных городах древнего Перу — городах, которые существовали еще задолго до появления здесь инков. И, конечно, необразованные и малограмотные авантюристы не смогли бы придумать и сочинить то, что сейчас так точно подтверждается археологами.

...Те из португальцев, которые осмелились войти внутрь домов и заговорить там, выбежали обратно, напуганные многоголосым эхом, отозвавшимся от стен и сводчатых потолков. Внутренние стены обрушились, покрыв пол обломками, а многовековой помет летучих мышей образовал толстый ковер под ногами. Место было такое древнее, что остатки обстановки и ткани должны были давным-давно разрушиться.

Широкая улица привела на площадь, в центре которой возвышалась огромная колонна из черного камня, а на ней отлично сохранившаяся статуя человека — одна рука его покоилась на бедре, а другая, вытянутая вперед, указывала на север. Португальцев глубоко поразил величавый вид изображения. Они даже почтительно перекрестились.

Покрытые искусной резьбой, разрушенные обелиски из того же черного камня обрамляли площадь. Справа возвышалось строение столь прекрасных форм, отделки и так украшенное, что могло быть только дворцом.

Напротив дворца — руины другого огромного строения, очевидно храма. На оставшихся каменных стенах виднелась попорченная резьба, изображающая животных и птиц.

То тут, то там путникам встречались зияющие трещины — пропасти, они были так глубоки, что с их дна не доносилось звука брошенных камней. Сомнений не оставалось в том, каким образом превратился в обломки этот город. Португальцы знали, что такое землетрясение и какие оно может принести разрушения. Страшное бедствие когда-то обрушилось на людей.