Если бы хоть одно дерево сумело спастись, оно рассказало бы многое. Даже сам факт его спасения был бы суровым приговором для защитников той красочной и романтичной теории, которую мы с Валентином считаем вздорной. Поэтому с такой надеждой смотрели на зеленых сибирских великанов — должны ведь среди вас найтись настоящие герои!
17 августа. Возвращаемся к заимке по грязной размокшей тропе. Накрапывает мелкий дождик. Вокруг царит какая-то печальная настороженная тишина.
Мы подходим к подножию горы Стойковичаг, где среди буйно разросшихся деревьев приютилась Куликовская заимка. Еще несколько шагов, и мы у барака. Увы! Все тихо. Дверь барака снаружи приперта палкой. Томичи ушли. На столе записка.
Записка томичей
«Уважаемый Борис Иванович! Вас не дождались, вышли 17/08-59 на перевалбазу. Все группы вернулись в срок. Ушли полным составом. Предварительные итоги работ весьма любопытны. На западе около 30 километров от куликовских изб обнаружен обратный вывал, хаотический бурелом и телеграфный лес, относящийся примерно к периоду 1908 года. Результаты радиометрии как будто подтверждают повышенную радиоактивность в центре. По всем радиусам, начиная с 7 —10 километров, идет заметное снижение ее (примерно вдвое). Особенно заметно снижение бета-активности.
Недостаток времени не позволил детально изучить вопрос накопления радиоактивных веществ растениями, но взятые пробы почвы, мхов, деревьев, листьев (более 300 проб), возможно, позволят окончательно решить вопрос о природе катастрофы... Бочку куликовского масла мы не нашли, хотя продолбили шурф глубиной в 4,5 метра в мерзлоте. Он нам позволил промерить радиоактивность на глубине — здесь она не повышена».
Мы отправились взглянуть на шурф, который находился в 150—180 метрах от барака.
Около поставленной «на попа» бочки зияло темное бесформенное отверстие пройденного шурфа, заполненного водой; стенки его уже начали обваливаться. Томичами было заложено основание нового термокарстового образования. Впрочем, о термокарстах и в связи с этим о метеорите речь еще впереди...
18 августа. Волнующий день! Приступаем к поискам Чургим-ского камня.
Мы долго размышляли над тем, как нам организовать поиски на территории, площадь которой равнялась трем квадратным километрам. В конце концов остановились на способе, который давал возможность с максимальной долей уверенности произвести осмотр местности.
На окраине подлежащей осмотру территории я с компасом в руках провел первый ход по прямой линии. На расстоянии 40—50 метров, не выпуская меня из поля зрения, шел Валя и топором делал засечки на деревьях. После того как мы закончили первый заход, я отошел от засечек на расстояние 40—50 метров и, ориентируясь на них, направился обратно. Валентин опять на таком же расстоянии шел параллельно мне, делая новый ряд затесов и просматривая местность.
Погода стояла прекрасная. С раннего утра до позднего вечера мы пересекли системой параллельных ходов лесной массив, Зорко всматриваясь в зеленые заросли трав и кустарников.
23 августа. Поиск закончен. Полное разочарование. Камня не нашли. Переключаем внимание на Южное болото.
Южное болото
Южное болото занимает площадь около 7 квадратных километров. Это типичное сфагновое болото — зыбун, с ровной торфянистой поверхностью, поросшей осоковидной травой и хвощом. Поперек болота протягиваются узкие невысокие валы из более плотной торфянистой массы, на которой растут карликовые ивы и березки.
Южное болото расположено в самом центре зоны вывала леса. В связи с этим Кулик считал его местом падения метеорита. Некоторые исследователи даже связывали само образование болота с катастрофой, которая могла тем или иным образом вызвать выход на поверхность подпочвенных вод. Данное предположение было опровергнуто экспедицией 1958 года, участники которой пришли к твердому убеждению, что болото естественного происхождения.
Однако интерес к нему не пропал, так как стволы поваленных деревьев согласно показывали, что именно со стороны Южного болота на них обрушилась смертоносная волна. Вот если бы здесь найти «языка»!
«Языком» мы с Валентином называли в своих мечтах то героическое дерево, которое должно было оказаться сильнее неведомого пришельца и устоять перед его ударом, чтобы рассказать нам о своей трудной судьбе.
Что ж, будем искать.
26 августа. Продолжали обследовать Южное болото. Порой нам попадались довольно крупные экземпляры деревьев: березы, лиственницы, реже сосны и ели. Но на поверку они оказывались «молодняком» — их возраст не превышал 30—35 лет. И вот после полудня на одном довольно открытом месте мы увидели две лиственницы, которые на вид были значительно старше других деревьев. Не без трепета занесли мы топор над одной из них. Склонились над пнем — стали считать годичные кольца. Их больше ста! Значит, этой лиственнице было уже за пятьдесят, когда над ней разразилась катастрофа. И она сумела противостоять ей, сумела выжить, не в пример своим многочисленным сестрам.
Обе лиственницы являются нормальными, хорошо развитыми деревьями, без всяких следов ожога или каких-либо механических повреждений. Они растут рядом, буквально впритык друг к другу. Скорее всего это одногодки. Одну из них мы оставили нетронутой.
Да, эти лиственницы доставят немало хлопот сторонникам ядерного взрыва. Да и не только им!
Второе аналитическое отступление
Количество энергии, выделившейся при тунгусской катастрофе, оценивается в 2,5Х Х10 22 эрг, что равносильно взрыву миллиона тонн тринитротолуола. В настоящее время имеется тенденция увеличить эту цифру еще в 10 раз, так как первоначально предполагаемая мощность слишком мала, чтобы объяснить совокупность необычайных световых, звуковых, сейсмических и прочих явлений. Видимо, энергии выделилось не меньше, чем при взрыве крупной водородной бомбы. Допустим, что тунгусская катастрофа действительно была вызвана ядерным взрывом и эпицентром взрыва, как на то указывает картина лесного вывала, был участок, включающий в себя Южное болото.
В таком случае в результате светового излучения, обусловленного ядерным взрывом при температуре в несколько миллионов градусов, произошел бы мгновенный лучистый ожог древесной растительности в радиусе нескольких километров, причем наиболее интенсивное воздействие ожога должно было проявиться в эпицентре взрыва.
Следы обугливания, сохранившиеся во многих местах на сухостое и валежнике, казалось, подтверждали версию ядерного взрыва. Экспедиция в 1958 году, однако, выразила сомнения в том, что эти следы связаны с лучистым ожогом.
И вот обнаруженные нами две столетние лиственницы, лишенные каких бы то ни было следов ожога, несмотря на их нахождение в самом «пекле», категорически опровергают гипотезу ядерного взрыва. Действительно, судите сами. Если взрыв произошел на сравнительно небольшом расстоянии над землей, то наличие двух живых деревьев, незатронутых, воздействием этого взрыва, надо считать невероятным фактом. Если же взрыв произошел высоко над землей, то он должен был привести к явлениям, которые противоречат показаниям поголовно всех очевидцев события.
Если при взрыве атомной бомбы, эквивалентной 20 тысячам тонн тротила, поперечник огненного шара равняется 100 метрам, то при термоядерном взрыве диаметр его превосходит километр. Поднимающееся вверх грибовидное облако достигает высоты в 25—30 километров, то есть попадает в тропосферу.
Чем дальше удалять от земной поверхности точку гипотетического взрыва, тем больше надобно увеличивать его мощность, чтобы иметь возможность увязать между собой сопутствовавшие этому феномену явления.
Почему же все-таки из многотысячной армии деревьев спаслись только эти две лиственницы? Вывод напрашивается простой. Не случайно в районе падения метеорита и в зоне лесного вывала наблюдаются отчетливые следы верхового лесного пожара, в результате которого обожженными оказываются не только стволы и сучья, но вывороченные корни поваленных деревьев. Верховой пожар, бушевавший здесь и уничтоживший большую часть растительности на обширной территории, не мог добраться до этих двух деревьев, изолированно росших в мокром болоте, и они благополучно пережили его.