Поиск
«Томясь и страдая во мраке ненастья…»
Друг! Как ты вошел сюда не в брачной одежде?
Томясь и страдая во мраке ненастья,
Горячее, чуткое сердце твое
Стремится к блаженству всемирного счастья
И видит в нем личное счастье свое.
Но, друг мой, напрасны святые порывы:
На жизненной сцене, залитой в крови.
Довольно простора для рынка наживы
И тесно для светлого храма любви!..
Но если и вправду замолкнут проклятья,
Но если и вправду погибнет Ваал
И люди друг друга обнимут, как братья,
И с неба на землю сойдет идеал,—
Скажи: в обновленном и радостном мире
Ты, свыкшийся с чистою скорбью своей,
Ты будешь ли счастлив на жизненном пире,
Мечтавший о счастье печальник людей?
Ведь сердце твое — это сердце больное —
Заглохнет без горя, как нива без грез:
Оно не отдаст за блаженство покоя
Креста благодатных страданий и слез.
Что ж, если оно затоскует о доле
Борца и пророка заветных идей,
Как узник, успевший привыкнуть к неволе,
Тоскует о мрачной темнице своей?
«Я не тому молюсь, кого едва дерзает…»
Я не тому молюсь, кого едва дерзает
Назвать душа моя, смущаясь и дивясь,
И перед кем мой ум бессильно замолкает,
В безумной гордости постичь его стремясь;
Я не тому молюсь, пред чьими алтарями
Народ, простертый ниц, в смирении лежит,
И льется фимиам душистыми волнами,
И зыблются огни, и пение звучит;
Я не тому молюсь, кто окружен толпами
Священным трепетом исполненных духов
И чей незримый трон за яркими звездами
Царит над безднами разбросанных миров,—
Нет, перед ним я нем!.. Глубокое сознанье
Моей ничтожности смыкает мне уста,—
Меня влечет к себе иное обаянье —
Не власти царственной, но пытки и креста.
Мой бог — бог страждущих, бог, обагренный кровью,
Бог-человек и брат с небесною душой,—
И пред страданием и чистою любовью
Склоняюсь я с моей горячею мольбой!..
«Друг мой, брат мой, усталый, страдающий брат…»
Друг мой, брат мой, усталый, страдающий брат,
Кто б ты ни был, не падай душой.
Пусть неправда и зло полновластно царят
Над омытой слезами землей,
Пусть разбит и поруган святой идеал
И струится невинная кровь,—
Верь: настанет пора — и погибнет Ваал,
И вернется на землю любовь!
Не в терновом венце, не под гнетом цепей,
Не с крестом на согбенных плечах,—
В мир придет она в силе и славе своей,
С ярким светочем счастья в руках.
И не будет на свете ни слез, ни вражды,
Ни бескрестных могил, ни рабов,
Ни нужды, беспросветной, мертвящей нужды,
Ни меча, ни позорных столбов!
О мой друг! Не мечта этот светлый приход,
Не пустая надежда одна:
Оглянись, — зло вокруг чересчур уж гнетет,
Ночь вокруг чересчур уж темна!
Мир устанет от мук, захлебнется в крови,
Утомится безумной борьбой —
И поднимет к любви, к беззаветной любви,
Очи, полные скорбной мольбой!..
ПОЭЗИЯ
За много лет назад, из тихой сени рая,
В венке душистых роз, с улыбкой молодой,
Она сошла в наш мир, прелестная, нагая
И гордая своей невинной красотой.
Она несла с собой неведомые чувства,
Гармонию небес и преданность мечте,—
И был закон ее — искусство для искусства,
И был завет ее — служенье красоте.
Но с первых же шагов с чела ее сорвали
И растоптали в прах роскошные цветы,
И темным облаком сомнений и печали
Покрылись девственно-прекрасные черты.
И прежних гимнов нет!.. Ликующие звуки
Дыханием грозы бесследно унесло,—
И дышит песнь ее огнем душевной муки, —
И тернии язвят небесное чело!..
МЕЛОДИЯ
Я б умереть хотел на крыльях упоенья,
В ленивом полусне, навеянном мечтой,
Без мук раскаянья, без пытки размышленья,
Без малодушных слез прощания с землей.
Я б умереть хотел душистою весною,
В запущенном саду, в благоуханный день,
Чтоб купы темных лип дремали б надо мною
И колыхалась бы цветущая сирень.
Чтоб рядом бы ручей таинственным журчаньем
Немую тишину тревожил и будил
И синий небосклон торжественным молчаньем
Об райской вечности мне внятно говорил.
Чтоб не молился б я, не плакал, умирая,
А сладко задремал и снилось мне б во сне,
Что я плыву… плыву и что волна немая
Беззвучно отдает меня другой волне…
«О, спасибо вам, детские годы мои…»
О, спасибо вам, детские годы мои,
С вашей ранней недетской тоскою!
Вы меня научили на слово любви
Отзываться всей братской душою.
Истомивши меня, истерзавши мне грудь,
С глаз моих вы завесу сорвали,
И блеснул предо мною неведомый путь —
Путь горячей любви и печали…
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: