7

звездам, в густом тумане — по компасу.

Совершено было и большое путешествие по горному Алтаю в 1929

году. В следующем году братья отправились в Саяны, в Бирюссинско-

Казырокий узел. В 1931 году — первый триумф на Кавказе, и в 1932 году,

окрыленный успехами предыдущего года, Евгений Абалаков вместе с

братом Виталием и Алешей Гермогеновым пытается разрешить одну из

самых сложных спортивно-альпинистских проблем Центрального Кавказа

— траверс Безингийской стены. В течение семи дней трое альпинистов,

встреченные на стене жесточайшей непогодой, ведут упорную борьбу со

снежной стихией и, покорив три вершины знаменитой стены — Гестолу,

Катын-тау и Джанги-тау, спускаются вниз прямо по стене.

Стало ясно, что в Кавказские горы пришли хозяева гор, что теперь

можно ждать больших и славных дел!

Первое зимнее восхождение на Эльбрус в 1933 году было бы новой

замечательной страницей советского альпинизма, если бы не трагическая

смерть начальника похода А. Гермогенова на седловине Эльбруса. В этом

восхождении Евгений Абалаков показал пример большого мужества и

высокого нравственного долга.

И как бы подтверждая, что подготовка к штурму новых высот

совершилась, жизнь перебросила Евгения Абалакова в область, в которую

он еще не вступал и где все было новым и многообещающим.

Мы находим Евгения Абалакова одолевающим огромные

расстояния в пустынных просторах Алайской долины, среди

нагромождений морен, хаоса ледопадов, среди ледников, самых длинных

на земном шаре, у подножья величайшего пика — 7495 метров,

называемого сегодня пиком Коммунизма.

О результатах этой долгой четырехмесячной Памирской

экспедиции, об эпической борьбе на больших высотах, служивших

подходом к вершине, Евгений Абалаков пишет в своей автобиографии

8

несколько строк, оканчивая скромной лаконичной фразой: «3 сентября мне

удалось взойти на высшую точку Советской страны».

А между тем об этой экспедиции можно написать огромный том.

Туда войдут главы, повествующие о беспримерном труде участников этой

первой попытки штурмовать неприступный пик, страницы об альпинистах,

прилагающих все свое мастерство в борьбе с горным исполинам, страницы

о преданных помощниках альпинистов — носильщиках-таджиках и многое

другое...

Вы читаете в записных книжках Евгения Абалакова, как он

преодолевает неприступные крепости-жандармы на высоте, намного

превышающей Эльбрус, на высоте, где человеку вообще трудно дышать,

на высоте, где летчики пользуются кислородным прибором.

Ему, нагруженному тяжелой метеорологической станцией,

приходится акробатически преодолевать отвесные километровые стены

над бездной, прокладывая для экспедиции путь вверх. Вы видите, как

сильно отличается Евгений Абалаков от всех остальных членов

экспедиции своим стальным здоровьем, несгибаемым мужеством, волей к

победе и уменьем побеждать!

Постепенно один за другим сраженные горной болезнью отстают

отважные исследователи — его спутники. Пять часов один шел к вершине

Евгений Абалаков. Он шел в белой высотной пустыне, сквозь снежные

смерчи, дымившиеся по склонам, сквозь сыпучие снега и наконец одолел

последний страж на пути к вершине — призрачный, вздымающийся ввысь

вершинный гребень, острый, как лезвие ножа.

Даже ему, закаленному горными бурями альпинисту, не легко

далась эта победа. Но он вступил победителем на высшую точку нашей

Родины. Грандиозная картина горных хребтов, вершин, змеевидных

ледников, запрятанных в темнеющих ущельях, открылась перед ним.

Несмотря на жесточайший холод, сковывавший руки, и крайнюю

9

усталость Абалаков делает здесь же на вершине очень важные зарисовки

панорамы хребтов, ледников, вершин. Очевидец возвращения Абалакова в

нижний Ледниковый лагерь рассказывает: «Первым на морене показы-

вается Евгений Абалаков. В походке этого железного сибиряка нет и следа

утомления. Он идет, как всегда скоро и споро, слегка переваливаясь с ноги

на ногу, словно таежный медвежонок. Только кожа на скулах потемнела от

мороза и шторма...»

И с этим железным здоровьем и волей соединяется высокий

нравственный облик. В 1934 году при восхождении на пик Ленина, когда

была уже достигнута высота более 7000 метров, когда до вершины

оставалось несколько десятков метров,— Евгений, не задумываясь,

спускается вниз, спасая обмороженного товарища.

В 1935 году Евгений Абалаков вместе с другими альпинистами

принимает участие в геологоразведочной экспедиции в Туркестанском

хребте. Альпинисты здесь оказывают неоценимые услуги геологам,

помогая разведать выходы оловянной руды, расположенные на

труднодоступных скальных отвесах. Евгений и здесь работает упорно и

самоотверженно, неся свое спортивное уменье и закалку на помощь

народному хозяйству нашей Родины.

Одновременно с поисковыми работами он совершает восхождения

на пики Туркестанского хребта: Мын-теке, Гранитный, Оловянный и др.

1936 год знаменателен в жизни Евгения Абалакова; в этом году он

оканчивает аспирантуру и как скульптор становится членом Союза

советских художников. С этого года его деятельность художника-

скульптора теснейшими нитями переплетается с деятельностью

выдающегося советского альпиниста-исследователя.

Труднейшей была в этом году экспедиция на Хан-Тенгри. С

группой товарищей (В. Абалаков, М. Дадиомов, Л. Гутман и Л. Саладин)

он в исключительно сложных условиях тянь-шаньского климата восходит

10

на знаменитый семитысячник.

«Я здоров и вполне трудоспособен», — записал в своем дневнике

Евгений Абалаков. И это действительно было так — он был в форме, и вся

забота о четырех обмороженных товарищах легла на его плечи. С

предельным напряжением, без сна, без малейшего отдыха, обслуживает он

спой «госпиталь в снежной пустыне» и только с его помощью полуживые

люди спускаются вниз.;

В 1937 году Абалаков создает прекрасную скульптурную

композицию «Альпинист», которая получает первую премию на

юбилейной выставке, посвященной Ленинскому комсомолу.

Летом этого же года он совершает первый советский траверс

красавицы Кавказа — Ужбы и первое советское восхождение на главную

вершину Шхельды.

В следующем, 1938 году, Е. Абалаков выступает с серией

скульптурных произведений для Всесоюзной сельскохозяйственной

выставки: «Туркмен-коневод», «Чонгуристка», «Таджичка», а летом

совершает изумительный траверс Дых-тау — Коштан-тау. Тринадцать

дней длится этот беспримерный траверс. Через семь вершин проложен

бесстрашный путь. Свое восхождение альпинисты посвящают славному

ХХ-летию Ленинского комсомола.

В 1939 году Евгений Абалаков опять на Тянь-Шане, в Заилийском

Алатау. Здесь он с Андриешиным и Летаветом совершает траверс так

называемого Нового отрога (четыре вершины). В этом же году он

выполняет скульптурную композицию «Горнолыжник», а в 1940 году

появляется его прекрасная статуя «Альпинистка».

С Евгениех\т Ивановым он ставит на Кавказе новый рекорд —

траверс Цурунгал — Айлама — Нуам-Куам. Этот сложный головоломный

траверз по словам очень строгого судьи своих достижений Евгения

Абалакова, может быть отнесен к высшей категории трудности (V6).

11

В 1941 году Абалаков строит планы новых восхождений на Памире

и работает над памятником Чкалову. Но война срывает все его планы.

С первых дней войны мы видим Евгения Абалакова в защитной

гимнастерке рядового солдата-добровольца. Он участвует в боях за