- Наверное есть хочешь? – сказал я, обращаясь к свободолюбивой твари. – У меня в доме, наверное, что-нибудь найдется. Сейчас докурю и пойдем поищем, что тебе дать. Подожди немного.

Сделав ещё пару затяжек, я затушил сигарету в пепельнице и пригласил незваного гостя в свой дом. Кот не побрезговал и побежал рядом с моими ногами. В холодильнике я нашел немного сырокопченой колбасы и открытый пакет молока. Все это я предложил ночному страннику. Тот сожрал три довольно крупных куска колбасы и быстро вылакал полное блюдце молока.

- Это всё, что у меня есть, не смотри на меня таким взглядом! Приходи завтра, что-нибудь ещё найду. А сейчас пойдем я тебя выпущу.

Зверь не очень-то хотел уходить, направляясь с кухни прямёхонько к моему дивану, но я ему помог, взяв за бока и вытащив обратно на веранду. Кот, встав на лапы, напыжился, собрался с силами и осторожно ступая по мокрому полу, словно по горящим углям, зашагал в темноту ночи. Меня опять окружило одиночество.

Приготовив кофе в машине, я включил телевизор и удобно устроился на диване. Быстро стемнело, но я не стал включать свет, а довольствовался голубым обаянием широкого экрана. Вскоре, в паузах между разговорами героев какого-то фильма я услышал, как застучали по крыше и отливам окон капли дождя. Мгновенно представив, как могло быть неуютно и мерзко за пределами моего убежища, я невольно улыбнулся. Фильм не занимал меня, но делать больше было нечего. Ложиться спать еще не хотелось. Однако я закрыл глаза и стал слушать диалоги, не смотря на экран. Совсем быстро я утерял нить происходящего и впал в глубокую дремоту. Знаете, такое оцепенение, когда вроде не спишь, но и воспринимаешь окружающую реальность не совсем адекватно. Сквозь вату полусна и мало раздражающие звуковые волны телевизора я услышал, что кто-то стучит в дверь. Вернее, я не сразу это понял. То, что кто-то стоит за дверью и стучит в нее до меня дошло не сразу. Сколько потребовалось на это времени сказать трудно. Встряхнув с себя дремотные оковы, я нехотя встал и направился к двери. Открыв ее, я увидел перед собой промокшую молодую женщину. С ее длинных волос стекали струи дождя, а с носа капали крупные капли.

- Добрый вечер, простите, не скажите где номер 13? Фонари не горят. Не могу прочесть ни один номер.

Я вышел на веранду и осмотрелся. И вправду отчего-то фонари не горели, и вся территория отеля погрузилась во мрак.

- Зайдите в дом. Вы сильно промокли. Я сейчас возьму фонарик, накину что-нибудь. Где-то у меня стоял зонт.

- Мне очень неудобно вас беспокоить. Зачем вы?! – она для приличия попыталась меня остановить. – Просто укажите направление и какой по счету дом от вашего.

- Я вас провожу. Вы не беспокоите меня. Где ваши вещи? – спросил я, оглядывая свою веранду. Ни чемодана, ни какой-либо сумки в обозримом пространстве не существовало.

- У меня нет багажа.

- А как же вы собрались отдыхать? – искренне удивился я.

- А я не собиралась останавливаться надолго. Переправа закрыта, шторм. Мне посоветовали переночевать у вас.

- Ах, вон оно что! – воскликнул я. До меня только после ее слов дошло, что она проездом. – Но все равно, смотрю, у вас даже сумочки с косметикой нет?!

- Она в машине, я пока не взяла ее, - отчего-то поспешила оправдаться гостья.

- А, ну, ясно… Пойдемте со мной, - я открыл большой зонт над нами, включил карманный фонарь и повел ее, хлюпая во вьетнамках босыми ногами по лужам, к домику номер 13. – Вы едете на остров?

- Да, хотела…

- По делам или отдыхать?

- По делам.

- Да, последнее время что-то часто стало штормить. Пока мост не построят, переправляться будет проблематично. Впрочем, меня эта ситуация устраивает.

- Надо полагать вы имеете какое-то отношению к отелю? Наверное работаете… – сделала предположение моя спутница. – У отеля всегда есть клиенты. А вот с мостом они могут и пропасть…

- Отнюдь. Помимо парома возле отеля есть масса достопримечательностей, посетить которые захотят в любом случае. Кроме того, море никуда не денется, солнце не перестанет светить и греть. А еще в округе много грязевых вулканов.

- Каких вулканов? – переспросила девушка.

- О! Вы не знаете?!

- Нет.

- Ну, это что-то вроде камчатских грязевых гейзеров, только более спокойных и ленивых.

- Ухты! А я первый раз слышу об этом!

- Признаться и я об этом не всегда знал.

- И давно вы здесь отдыхаете или работаете?

- Мммм…, я не совсем здесь отдыхаю… хотя третий год…

- Все-таки работаете… Вам нравится?

- Ну, в общем, да… Вот мы и пришли.

Мы остановились возле веранды дома 13. Девушка осмотрелась вокруг.

- А там за домиком море? – кивнула она головой в сторону моря.

- Да. Метрах в семидесяти. Пляж песчаный. Зонтики и лежаки бесплатные.

- Здорово, наверное, здесь, когда нет дождя!

- Людям нравится.

- Спасибо вам, что проводили меня.

- Не за что! Хорошо отдохнуть и счастливого пути.

- Спасибо, спокойной ночи.

- Спокойной ночи, - ответил я и, не оборачиваясь, пошел к себе. Спиной я услышал, как она открыла ключом дверь и тихонько захлопнула ее за собой. В луже, которая поглотила мою правую ступню, отразился свет от включенной лампы в комнате домика номер 13.

Я промок, несмотря на открытый зонт, и мне уже нечего было терять, поэтому, вздохнув, направился в администрацию. Мария сидела на диванчике и смотрела какое-то ток-шоу. «Не спит – уже хорошо» - подумал я, войдя в теплое помещение.

- Что там у нас с освещением? – спросил я ее с порога, отряхиваясь от воды.

- Где-то замкнуло.

- Монтера вызвала?

- Да, сразу же, но он что-то пока не приехал.

- У нас новые гости?

- Да, женщина до утра, остановилась из-за шторма.

- Ладно, пойду. Если что – звони.

- Поняла. Спокойной ночи!

- Спокойной ночи, - я закрыл за собой дверь и пошел домой.

Дождь продолжал лить не переставая. К тому же поднялся ветер, его порывы были настолько сильны, что я подумал о том, что переправу утром не откроют. Признаться, эта мысль мне отчего-то понравилась. Поймав себя на этом незнакомом чувстве, я вернулся в дом, принял душ, потом расправил кровать и укрывшись почти с головой теплым одеялом, под шум дождя и сильного ветра мгновенно уснул.

Вы не задумывались над тем, что в жизни самое неумолимое и жестокое, это время. Как бы мы не старались, оно беспристрастно и бесчеловечно тикает часами, бежит стрелками по бесконечному кругу, моргает секундными точками и отчитывает в обратном порядке часы до нашего конца. И чем лучше мы живем, чем красивее, комфортнее и веселее, тем бесчеловечнее становится его бег. Моя жизнь не была испорчена особенными трудностями или тяжелыми болезнями, поэтому я к текущему параллельно с моей жизнью времени, всегда относился просто, даже легкомысленно. Я не думал о нем, торопил его, не считал ни минуты, ни часы, жил так, будто у меня его хватит на две жизни. Но в какой-то момент произошло нечто такое, после чего меня озарило – время, это песок в песочных часах. Стремительной струйкой оно утекает, оставляя в верхней колбе только пыль. Пыль воспоминаний. Причем для такого озарения вроде бы ничего особенного не произошло в моей жизни. Просто меня озарила вспышка и бах, я подумал о Конце, Конце неминуемом, неотвратимом и обязательном.

Несмотря на то, что уснул я моментально, проснувшись глубокой ночью, я лежал и слушал, как тарабанят капли по стеклу и железной крыше моего временного убежища. Временного, как и все на этой Земле, в этой жизни. Сон, казалось ушедший на секундочку, никак не возвращался. Вроде и спать хотелось, но рой мыслей в голове не давал отключиться и крепко заснуть. Я попытался подумать о том, что приятно ложиться спать после того, как продрогнешь на холоде, укрывшись теплым одеялом и почувствовав разницу между сыростью и уютом. Но и это не помогло.

Тогда я встал и, не одеваясь, вышел на темную веранду дома. Деревянный пол набух от избытка влаги. Дождь лил, не переставая. Дул сильный ветер и капли дождя, разбиваясь в водную пыль, неприятно увлажнили меня. С ног до головы я быстро намок. Закурив сигарету, я отчего-то посмотрел в сторону тринадцатого домика. Монтер видимо и не пришел, не рискнув промокнуть, потому что фонари так и не горели. Сквозь тьму ночи и стену низвергающейся с неба воды, я не смог разглядеть ничего дальше десяти метров. Что я хотел там увидеть сказать не могу. Но почему-то я остро почувствовал душераздирающее чувство одиночества. Мне на минуточку захотелось, чтобы въехавшая вечером в домик номер тринадцать девушка тоже не спала и тоже вышла бы на веранду покурить, чтоб она заметила меня, и ей захотелось бы поговорить со мной и познакомиться. Я толком ее не разглядел, но отчего-то я был уверен, что она красивая и умная, что она такая же одинокая, как и я. Разум мой понимал, что мысли эти полная чушь, но сердце от них сжималось в приятной тоске. Теплый дым сигареты согревал меня изнутри и снаружи. Правая рука, державшая тлеющий огонек так, чтобы его не намочили капли дождя, согрелась в отличие от её левой сестры, которую я даже не мог сунуть в карман, ввиду отсутствия такового в трусах.