— Ты что... имеешь в виду, чертов мафиози? — взорвался Дювалье: он все еще не мог простить Грилло собственного страха. — У меня приказ!

— Тогда... пойдемте. Но смотрите, я предупреждал...

И Грилло, сделав знак следовать за собою, пригнулся и опять скользнул в зеленую чащу. Дювалье, что-то недовольно бурча, последовал за ним. Третьим шел Петр.

Они осторожно пробирались сквозь придорожные заросли. Наконец послышались громкие, возбужденные голоса, и Петр натолкнулся на внезапно остановившегося перед ним Дювалье, который, в свою очередь, чуть не сшиб замершего впереди Грилло.

— Тише, — прошипел латиноамериканец. — Не высовываться!

Дювалье осторожно шагнул вперед. Грилло отступил в сторону, пропуская их двоих, и залег. Дювалье и Петр сделали то же самое.

Голоса звучали почти рядом. Петр осторожно раздвинул ветви большого куста, служившего ему укрытием, и впереди по шоссе увидел наемников из взвода Мини-Спайка.

Их «джипы» — две машины — стояли на обочине, и на первом было безоткатное орудие, то самое, семидесятипятимиллиметровое, выстрел которого прогремел несколько минут назад. Сами наемники, выстроившись в две шеренги, хмуро поглядывали на расхаживающего перед строем бородача Кеннона. Берета на нем не было, и его бритый череп отливал в начинающих набирать силу утренних лучах темной синевою.

— Трусы и мерзавцы! — орал Кеннон, потрясая кольтом. — Я сразу же понял, когда вы только явились сюда, что все вы подонки и негодяи...

Петр было растерялся от удивления — он уже знал, что на такие оскорбления наемники обычно отвечали пулями. Но сейчас же понял причину молчания парней Мини-Спайка: напротив них, через серую ленту шоссе, стояли черные командосы с автоматами наготове. Ими командовал Сэмми, тот самый, с которым Петр познакомился в баре «Эксельсиора». Сэмми держал ручной пулемет. Оружие же взвода Мини-Спайка было брошено кучей возле грузовика, на котором, видимо, и прибыли командосы.

— Значит, он уже успел их разоружить, — комментировал происходящее Грилло. — Идиоты. Приняли «джип» Кодо-6 за федералов и с перепугу разнесли его первым же снарядом. Он там, дальше за грузовиком. Два англичанина — прямо на небо, двое покалечены. Об этом орал Кеннон. Я слышал, когда был здесь без вас.

— Отлично! — пробормотал Дювалье и подмигнул Грилло.

А ведь ты прав! Не будем пока мешать им выяснять отношения, — и повернулся к Петру: — А вам, Пьер, я бы посоветовал не жалеть пленку. Да вверните телеобъектив: судя по всему, сейчас будут интересные кадры! — Он ухмыльнулся так, что Петра передернуло.

— Вы убили двух офицеров и двух искалечили! — продолжал Кеннон, распаляясь от собственного крика. — И вы мне за это ответите! Кто стрелял по «джипу»? Шаг вперед!

Бледный юнец, длинноволосый, в форме, свисавшей с узких плеч мешком, нерешительно шагнул вперед из первой шеренги. — Ты?

Юнец чуть заметно кивнул, и Кеннон вскинул кольт. Грохот выстрела слился с душераздирающим криком: наемник, хватаясь за раздробленную левую ногу, рухнул на асфальт. Его товарищи рванулись было к Кеннону, но не спускавший с них глаз Сэмми резанул пулеметной очередью поверх голов.

— Ни с места, ребята, — с издевкой крикнул он. — Следующая очередь будет ваша...

Наемники отпрянули назад. Кеннон же, будто ничего не заметив, тщательно прицелился во вторую ногу воющего юнца.

Он добил его лишь пятым выстрелом — в голову, прострелив предварительно ноги и руки.

Видя, что Петр не в силах пошевельнуться от ужаса, охватившего его при виде этого хладнокровного садистского убийства, Дювалье сам схватил камеру и принялся фотографировать — спокойно, не торопясь, старательно строя кадр.

Петр мельком взглянул на Грилло. Тот с наслаждением раскуривал сигарету с марихуаной, окурок которой достал из нагрудного кармана.

— Ну? — уставился затем Кеннон на Мини-Спайка. — А теперь я забираю вас всех под свою команду и сделаю из вас солдат, черт побери! Камикадзе! Смертников! Вы будете ходить в атаку впереди всех — до первой крови, которой вы смоете...

— Кончай болтать... — злобно оборвал его Мини-Спайк. — Ты убил мальчишку, несовершеннолетнего. И я клянусь, что это тебе не сойдет с рук. Мы живем в демократическом обществе и знаем свои права. Жаль только, что у нас в Англии нет смертной казни, не то болтаться бы тебе с петлей на шее! А пока мы требуем, чтобы нас вернули в Англию!

— Так! — зловеще протянул Кеннон. — Значит, ты отказываешься стать камикадзе? Кто еще?!

Он обвел взглядом строй наемников:

— ...Шаг вперед!

Несколько секунд ожидания — и наемники, человек десять, почти половина взвода, шагнули вперед. Кеннон оглянулся на Сэмми.

— Это не только трусы, еще и дезертиры! Поступай с ними по законам военного времени.

— Снять форму, вы, подонки! — проревел Сэмми и поднял пулемет.

— Ты... — шагнул к нему Мини-Спайк, стиснув кулаки.

Пулеметная очередь, почти в упор, сломала его пополам.

Остальные наемники поспешно принялись сбрасывать с себя пятнистую форму и остались в одном белье.

— В грузовик! — приказал Сэмми и махнул своим командосам. Те с автоматами наготове окружили арестованных, подталкивая их стволами к грузовику.

— Кончай... всех! — Кеннон небрежно махнул рукой Сэмми, ставшему на подножку машины, в кузове которой под охраной командосов сгрудились полураздетые наемники.

Сэмми приказал что-то шоферу, грузовик тронулся, набрал скорость и скрылся за поворотом. Несколько минут прошло в тягостном молчании, и вдруг там, где скрылся грузовик, застучал пулемет Сэмми — деловито, сначала длинными очередями, затем короткими. Потом один за другим раздались одиночные выстрелы.

— Добивает, — пояснил Дювалье, кладя камеру перед Петром. — Конец.

Он довольно потер руки.

— Как вы можете, — не сдержался Петр, — наслаждаться этим диким преступлением!

Дювалье посмотрел на него с иронией.

— Что значит жизнь нескольких подонков, парень, когда речь идет о большой политике!

...Сэмми вернулся через четверть часа после того, как прогремел последний выстрел из пулемета.

— Приказ выполнен, сэр! — возбужденно крикнул он, вываливаясь из кабины грузовика. Через борт кузова по одному спрыгивали на землю командосы, вид у них был растерянный и подавленный. Их товарищи, продолжавшие стоять с автоматами на обочине напротив поредевшей шеренги наемников, вопросительно смотрели на прибывших, но те молча становились в строй, избегая встречаться с кем-нибудь взглядами.

— Ну а теперь есть еще желающие отказаться от выполнения солдатского долга? — глухо спросил Кеннон.

Наемники молчали, глядя себе под ноги.

— Вот и отлично!

Кеннон обернулся к Сэмми.

— Этим сосункам необходимо занятие, майор. Так вот, пусть для начала они выроют могилу для бунтовщиков и зароют их. Да поглубже! Когда кончат, доставь их ко мне в штаб, я сам буду у них командиром.

Он небрежно козырнул и пошел к своему «джипу», стоявшему позади командосов на обочине. Телохранители-африканцы уже сидели в машине, оставив хозяину место за рулем.

— Эй, Грилло! — Дювалье толкнул локтем латиноамериканца. — Быстро! В «джип» — и к Френчи. Расскажи ему, что здесь творится. Понимаешь?

Грилло оскалил редкие желтые зубы:

— Си, сеньор! Будет потеха!

И бесшумно скользнул в зеленую чащу.

Тем временем Кеннон вывел свой «джип» на шоссе, развернул его в сторону Овури и вскоре скрылся за поворотом.

— А ну-ка, ребята, рассаживайтесь по машинам, — почти добродушно приказал Сэмми наемникам. — Да прихватите Мини-Спайка. Не оставлять же тела белых людей на потеху таким вот...

И он небрежно кивнул на стоящих за его спиной командосов.

— А стрелять им в нас... можно? — проворчал кто-то из наемников.

— Как бы не так! — ухмыльнулся Сэмми. — Разве я допустил бы такое? Я прикончил ваших дружков сам, без помощи черномазых. Есть еще все-таки... белая солидарность!